Книги из серии "Телохранитель Евгения Охотникова"

Так и есть. Дверь в нашу с тетушкой квартиру была раскрыта, и из глубины доносились голоса. — Что случилось? — громко поинтересовалась я прямо с порога. Сердце учащенно билось, а нервы напряглись до такой степени, что готовы были лопнуть в любую секунду. — А вы, собственно говоря, кто? — как ни в чем не бывало поинтересовался здоровенный парень в белом халате. — Женя. Охотникова Женя, — я уставилась на него так, как будто именно от этого здоровяка зависело все мое будущее. — И что? —…

Толстяк кивнул и поднялся с дивана. Брезгливо толкнул скорчившееся на полу существо носком туфли и сказал: — Ну, ты… студент. Даже не вздумай подыхать, сука. Напачкал ты тут, надо бы влегкую разгрести. Так что давай… раскидывай мозгами, как тебе лучше решить свою проблему. А не то… С того света поднимем и вытрясем, что нам требуется. Так что информацию ты это самое… поищи. — Это как — с того света? — хмыкнул Белый. — А гонца к нему зашлем туда. Кого-нибудь из тех… ну, типа кого он слушать будет.…

Миссии у отряда были исключительно невыполнимые. В случае провала — жестокие пытки и мучительная смерть. Нестабильность политической ситуации в стране в те времена приводила к тому, что агентов сдавали свои же, принося в жертву резко меняющейся конъюнктуре в отношениях со странами противника. Сегодня враг, а завтра по телевизору показывают обнимающихся руководителей, и что делать, если в этот момент операция уже идет полным ходом и переиграть почти невозможно. Мне чудом посчастливилось ускользнуть…

— Расслабься, крошка! — говорил он, разводя в изумлении руками. — Откуда ты такая взялась, недотрога? — От папы с мамой, — отвечала я. Поспешу заметить, что эта самая крошка выше своего работодателя, по крайней мере, на голову. Но отвлечемся от ненужных подробностей и перейдем, так сказать, к сути дела. Осень подарила людям в начале октября теплые деньки и вечерочки. Безоблачная, безветренная погода установилась, казалось, навсегда. Люди с удовольствием совершали бесконечные прогулки по паркам,…

— Осторожно, тут шары, а здесь гирлянда. А эту коробку вон туда положи… Я давала распоряжения, одновременно снимая сапоги. Потом я попрыгала, чтобы пуховик сам побыстрее упал с моих плеч, и, потирая слегка онемевшие руки, побежала с продуктами на кухню. — Замерзла? — тетя Мила очень ласково разговаривала со мной, и это меня насторожило. — Что-нибудь случилось? — Я положила в холодильник сыр и майонез, стараясь говорить спокойно. — А что может случиться? — пожала плечами тетушка. Я решила…

В книгах и кинофильмах человек после удара, выражаясь языком экспертов-криминалистов, «твердым предметом с ограниченной поверхностью» теряет сознание, а когда приходит в себя, чувствует лишь легкое головокружение. В остальном же все в норме. Просто на каком-то отрезке времени главный герой бездействует, предоставляя тем самым остальным персонажам совершить необходимые по сюжету действия. А потом с потрясающей легкостью приходит в себя и очень быстро наверстывает упущенное. Моя нынешняя работа была…

Как бы прочитав мои мысли, маленький господин, упакованный в дорогую одежду, улыбнулся и произнес: — Позвольте представиться. Мелихов Андрей Вениаминович. Генеральный директор «Мелбанка». Вот моя визитка. С этими словами он вытянул вперед руку, подавая мне прямоугольник картона. Я взяла визитку в руки. Прочитала. Разумеется, я не раз слышала о «Мелбанке», одном из самых богатых и, как утверждали, надежных банков нашего города. Не могла не слышать и об Андрее Вениаминовиче Мелихове. Имя этого…

— С кем я говорю? — выслушивать философские сентенции я сегодня точно была не в состоянии. — Нет, это я говорю с вами, Евгения, — мужчина засмеялся. — Депутат Государственной думы Олег Игнатьевич Устинов. Народ обязан знать своих героев. А что, разве тетушка не передала вам, кто побеспокоил спящую красавицу? Я была окончательно сбита с толку. Если звонивший мне человек действительно являлся крупным московским политиком, то с чего вдруг этот игривый тон, будто мы не раз вместе выпивали в одной…

Симбирцев был мной более чем доволен и всячески рекомендовал меня своим друзьям. Я забросила уроки английского, которыми зарабатывала на жизнь, и переключилась на охрану ценных грузов — неодушевленных и одушевленных. Первые представляли собой увесистые кейсы, набитые черт знает чем, вторые — хилых бизнесменов с цепурами вокруг шеи и их нервных супруг. Не могу сказать, чтобы я получала удовольствие от этой работы, но платили за нее достаточно прилично, требовались мои услуги не столь уж часто, так…

Впрочем, как и всегда. Я уже успела привыкнуть к такому снисходительному пренебрежению и поэтому не обращала на него никакого внимания. А полученная подготовка, можно сказать без ложной скромности, делала меня просто бесценным профессионалом в данной области. К своим двадцати девяти годам я завершила полный курс обучения в специализированном закрытом учебном заведении, настоящее название которого было известно весьма ограниченному кругу лиц из числа высшего военного руководства страны. Мы же — его…

— Я подумал, что мы могли бы сейчас пойти в ресторан. На пляже слишком жарко. Тебе может случиться солнечный удар, — сказал Иса, подавая мне высокий, украшенный тропическими фруктами бокал с соломинкой. На мужественном интеллигентном лице араба отразилось искреннее беспокойство о моем здоровье. — Я жары не боюсь, — ухмыльнулась я, принимая бокал. — Слушай, Иса, а не сделаешь ли мне легкий массаж? Тело что-то затекло. — Конечно, лубимая, — сразу согласился Иса, готовый выполнять любой мой каприз.…

— Эка тебя угораздило! Дай-ка посмотреть, что с рукой. Я нагнулась над белокурой красавицей. Она беззвучно плакала, закрыв глаза, и прямо на глазах теряла силы. Огнестрельная рана. Пуля пронзила мышцы и… При чем здесь, собственно, «и»? Сквозная рана, пуля неизвестно где. Может быть, застряла в растущем у дороги дереве или в стене какого-нибудь здания. Или улетела вообще неизвестно куда. Моя аптечка была при мне. Несолидно бегать по аптекам, если вдруг случится неприятность. Год назад мы с тетей…

— Вот ты скажи, Женя… какое у нас сейчас тысячелетие? Американцы говорят, что уже двадцать первое, а у нас упорно считают, что еще двадцатое… Олимпиада Кирилловна накануне кинула сковородкой в дядю Петю из двадцать первой квартиры — тот десять минут талдычил, что во всем виноваты жиды и что если бы не жидовский выкормыш… это он так мило титуловал Иисуса Христа… то сейчас летоисчисление велось бы от сотворения мира, как издавна шло в России. Пока говорил, успел выпить бутылку портвейна. Я вяло улыбнулась…

В общем, я прижилась в квартире у тетушки, мы сдружились, хотя с ней порой бывает не так просто найти общий язык. Тетя Мила по неизвестным причинам полагает, что сможет распорядиться моей жизнью лучше, чем я сама. Я же постоянно доказываю ей, что способна позаботиться о себе самостоятельно. Вот и мои кулинарные потуги призваны служить этой цели. Тетя твердила мне, что женщина обязана уметь готовить. Мои заверения, что если надо, то я приготовлю что угодно, не принимались на веру. Вооружившись кулинарной…

— Это у вас трещит. — Да? Вполне вероятно. Алло! Алло! Вы меня слышите, Евгения Максимовна? — Слышу! — Алло!.. Я перезвоню… Костяков действительно попытался перезвонить немедленно, но у него ничего не получилось. На этот раз нас упорно не хотели соединять — на линии свирепствовали какие-то жуткие помехи, и я с трудом смогла расслышать только очередное костяковское «алло!» и последующее чертыхание. После третьего звонка (с тем же результатом) я минут десять глядела на молчащий телефон…

Мужчина раскатисто засмеялся, но я почувствовала фальшь в этом смехе. Какой-то он был наигранный. — Знаете, Женя, от вас так и веет гостеприимством. Я ничего не ответила на его реплику, а молча отошла в сторону, пропуская гостя в квартиру. Он шагнул за порог, разулся и прямехонько проследовал в гостиную. От этого он мне совсем разонравился. Я не люблю беспардонных людей. Закрыв за визитером дверь, мне не оставалось ничего другого, как тоже пройти в гостиную и присоединиться к нему. Голубоглазый…

— Они не виноваты, тетя, — убежденно сказала я. — Это газеты сделали их такими. Тетушка наморщила лоб. — Так ты полагаешь, что этим сведениям не стоит придавать значения? — с надеждой спросила она. — Я имею в виду насчет писателей? — Конечно, не стоит, — кивнула я. — Вот увидишь, завтра они напишут, что в Подмосковье подрались между собой привидения Чейза и Грина, с них станется. — Нет, это невозможно! — решительно возразила тетя Мила. — Оба эти господина были настоящими джентльменами и никогда…

И народ стал платить еще и за это. А потом я попробовала уже не совмещать одно с другим и однажды взялась чисто за расследование. Преуспев на другом поприще, которое оказалось гораздо более интересным, нежели безопасное перемещение людей и объектов на расстояние — то есть охрана, — я вскоре почти переключилась на новый вид деятельности. А раз так, то почему бы и не переквалифицироваться? Приятели выхлопотали мне лицензию, и теперь я даже периодически плачу налоги в местный бюджет. Разумеется,…