Книги из серии "Живые и мертвые"

Со свойственной ей прямотой она сама вдруг сказала ему об этом. — А что обо мне думать? — сказал Синцов. — И вообще все будет в порядке. Маша терпеть не могла, когда он говорил так: вдруг ни к селу ни к городу начинал бессмысленно успокаивать ее в том, в чем успокоить было нельзя. — Брось болтать! — сказала она. — Ну что будет в порядке? Что ты знаешь? — У нее даже губы задрожали от злости. — Я не имела права уехать! Понимаешь: не имела права! — повторила она, крепко сжатым кулаком больно ударяя…

Со свойственной ей прямотой она сама вдруг сказала ему об этом. — А что обо мне думать? — сказал Синцов. — И вообще все будет в порядке. Маша терпеть не могла, когда он говорил так: вдруг ни к селу ни к городу начинал бессмысленно успокаивать ее в том, в чем успокоить было нельзя. — Брось болтать! — сказала она. — Ну что будет в порядке? Что ты знаешь? — У нее даже губы задрожали от злости. — Я не имела права уехать! Понимаешь: не имела права! — повторила она, крепко сжатым кулаком больно ударяя…

Там война пахла бензином и копотью, горелым железом и порохом; она скрежетала гусеницами, строчила из пулеметов и падала в снег, и снова поднималась под огнем на локтях и коленях, и с хриплым «ура», с матерщиной, с шепотом «мама», проваливаясь в снегу, шла и бежала вперед, оставляя позади себя пятна полушубков и шинелей на дымном, растоптанном снегу. Там, где сегодня происходило самое главное, для людей вообще не существовало никакой новогодней ночи: они просто не помнили о ней. Серпилин был…

Там война пахла бензином и копотью, горелым железом и порохом; она скрежетала гусеницами, строчила из пулеметов и падала в снег, и снова поднималась под огнем на локтях и коленях, и с хриплым «ура», с матерщиной, с шепотом «мама», проваливаясь в снегу, шла и бежала вперед, оставляя позади себя пятна полушубков и шинелей на дымном, растоптанном снегу. Там, где сегодня происходило самое главное, для людей вообще не существовало никакой новогодней ночи: они просто не помнили о ней. Серпилин был…

Вытаскиваю пистолет, направляя на ближайших заражённых. Благо что бегут они не сплошной стенкой, а довольно хаотично и, если приглядеться, заметно, что на большой дистанции были те, которые вырывались вперёд, и эдакие аутсайдеры, сильно отставшие позади. Быть может, имели какие-то травмы ног, полученные ещё при жизни либо уже после смерти. Кто бы знал? Во всяком случае, «спринтеров» был всего десяток. «Всего», ага… — Помогите ему! — выкрикиваю, когда мужчина с громким кряхтением едва ли не забросил…

Водитель Серпилина вывернул и врезался в дерево. Приехав теперь в Москву, чтобы быть под рукой у командующего, он до сих пор ходил как в воду опущенный, хотя действовал правильно, а врезался в дерево потому, что была ночь и его ослепило взрывом. Наверно, еще правильней было бы не вывертывать, а затормозить. Но этого Серпилин не сказал, не захотел добивать человека. Только подумал про себя: не сменить ли, когда вернемся на фронт? Как бы не стал после этого перестраховываться. Серпилин жил в жестокой…

— Похоже, нашей группе не помешал бы психолог, — усмехнулся Лэнс. — Вроде бы Лори на него училась, нет? — На архитектурном она была, — поправляю его. — Забыл, что ли, как она помогала, когда выбирались из Пидмонта? — С той лестницей, — кивнул он. — Да-да, припоминаю, — парень щёлкает пальцами и продолжает, — пытался вспомнить тут как-то, но совсем из головы вылетело. Мысль только вертелась, что направление её универа на какую-то херню для заднеприводных ориентировано было, типа искусства, живописи,…

Да и с одного удара точно не получится справиться, а каждый новый просто не сможет попасть ровненько туда же, куда был нанесён старый. Хоть в пару миллиметров, но будет зазор. То есть — всё по новой. Пила такого не допустит. Да и ранее, средневековые лекари использовали именно их. Поставил инструмент на прокаливание, я также вытащил самое крепкое спиртное, что у нас имелось. Угу, взяли и его, как раз на подобный случай. Ну или просто напиться, тут уж по ситуации. Левису выдали, хоть и на наш…

Мы лежали на крыше небольшого, трёхэтажного дома (то ли музей, то ли какое-то архитектурное наследие прошлого), наблюдая за происходящим на другом конце улицы. На этих людей наткнулись совершенно случайно. Причём первым их заметил великан Том. Видать, принцип «высоко сижу — далеко гляжу» работает абсолютно всегда и везде. А Вилер человеком был весьма высоким. Вот и заметил работяг, старательно набивающих небольшой, открытый грузовик. Конечно же мы отступили, заняв стратегическое направление и теперь…