Чтение онлайн

ЖАНРЫ

...Это вовсе не то, что ты думал, но лучше

Созонова Ника Викторовна

Шрифт:

— Обилие пидоров, — ответил он, не задумываясь. — Они здесь странные какие-то: маскируются под обыкновенных натуралов, а потом так невзначай начинают предлагать: 'Может, поедем ко мне, Сашенька? Я вас хорошим вином угощу, да и горячая вода у меня есть, можно вместе в джакузи сходить…' Б-рр, мерзость какая! Самое обидное, отмазаться жутко трудно — они все хитрые и вкрадчивые. От одного такого после пары подобных бесед я месяца два бегал. Вплоть до того, что, увидев его на одной со мной стороне улицы, сразу перебегал дорогу.

— Ну, Сашенька, что же ты так жестко относишься к людям нетрадиционной ориентации? Тебе должно

льстить их внимание. Уродов они вряд ли домагиваются, повышенный интерес к твоей персоне — комплимент твоим внешним данным! И вообще, откуда такая агрессия? Если ты сам не пробовал, не значит, что это плохо. Я вот, например, тоже традиционная, но к лесби отношусь вполне терпимо, даже могу их понять. Просто я знаю, что сама — слишком женщина, чтобы захотеть кого-то своего же пола…

Тут я оборвала свою речь, заметив, что доказывать что-то спящему телу крайне бесперспективно.

Ну и мужики пошли — умудряются засыпать под адекватный монолог собеседника! Докатились. С возмущением я повернулась на правый бок (ох, и узко!) и закрыла глаза.

И был волшебный осенний Питер…

Когда я проснулась, Сашка продолжал сладко посапывать, и я, естественно, не стала его будить. Осторожно, стараясь не толкать, освободила от себя кресло (он сразу же блаженно раскинулся во всю ширину). Взглянув на часы на стене, испытала шок: оказывается, я спала всего два часа! И при этом ощущала себя вполне выспавшейся. Вот что делают сны о Питере…

Следом за первым последовал второй шок. Менее приятный. Я осознала, что сегодня Спутник не приходил ко мне. Фигасе, как говорят сетеманы… Такого ещё не было. Встречи с таинственным ночным глюком до сих пор отличались завидной регулярностью.

Вчера, честно сказать, у меня было подозрение, что за мое разгульное поведение по головке меня не погладят. Вот ведь надзиратель выискался, черт бы его вернул туда, откуда он вылез… Полиция нравов, блин!

Впрочем, что толку лицемерить перед самой собой: меня ощутимо расстроило это событие. Что ж, будем надеяться, что наказание не окажется слишком суровым, и нынешней ночью я его увижу…

Я принялась бродить по комнате, стараясь прогнать невеселые мысли. Нашла старенький, но адекватный магнитофон, отнесла на кухню и впихнула в него кассету 'Сплина', немерянное количество времени провалявшуюся в моем 'хламнике' без дела.

Целым был и был разбитым,

был живым и был убитым,

чистой был водой, был ядом,

был зеленым виноградом…

Устроившись на облезлом коврике на полу, задумалась об истории Сэнса. Не могла его понять, никак, и это непонимание ныло, словно растревоженная рана. Если б мне посчастливилось встретить свою половинку (это ж какое везение надо иметь, каким любимчиком Создателя быть!), мне было бы пофиг, кем она стала от отчаянья: наркоманкой, проституткой, бомжом. Обретя свободу, я тут же ринулась бы в родной город, к ней…

Мои абстрактные размышления (как-никак история была не моя, а судить со стороны легко) прервало появление хозяйки квартиры, сдающей Сэнсу комнату, — сорокалетней женщины с видом типичной алкоголички, и ее отпрыска с наглой рыжей шевелюрой и наполовину беззубым ртом. Я мило пообщалась с ними (когда надо, во мне пробуждается способность нравиться окружающим). Потом соседи притащили этой тетке младенца, чтобы она посидела с ним, пока мамаша и папаша будут на работе.

Я с радостной активностью (обожаю заниматься чем-то новым) вызвалась помогать. За этими делами не заметила, как наступил вечер. Проснулся Сашка, и мы, наскоро перекусив черствым сыром и чаем (светлая мысль приготовить что-то более основательное меня не посетила), понеслись в родную 'Трубу'.

— Где тебя носило?! — Вижи повисла у меня на шее. — Новость слышала — Хижину в очередной раз разогнали менты!

— Нет, а что произошло?

— Ну, как обычно — не выдержали нервы у соседей! Брейки опять с кем-то драку учинил, так грохот стоял на весь квартал. Приехал наряд, вещи — как в прошлый раз — все на улицу повыкидывали, а нас — в участок. Мы с Нетти там до четырех часов проторчали, а ребят только полчаса назад выпустили. В общем, сегодня и завтра туда лучше не соваться, минимум через недельку, когда все уляжется. Знаешь, что самое обидное? У меня сегодня очень остро встал вопрос, где поспать, а вариантов — ни-ка-ких!

Я обернулась на Сашку, распаковывавшего гитару.

— А к Сэнсу?

— Ну, я с ним не в настолько дружеских отношениях, чтобы навязываться… — Тут ее глаза радостно сверкнули. — А может, ты попросишь, а? Только мне не одной нужно, без Нетти я не пойду.

— Хорошо, я попробую. Только ничего не обещаю.

— Замечательно, Росси. Я тебя просто обожаю! Заранее огромное спасибо! — протараторив это, со свойственной ей скоростью молнии Вижи испарилась.

А я осталась, как обычно после общения с ней, в некоторой оторопи, размышляя над сложившейся ситуацией. Я была вовсе не уверена, что Сашка и меня одну-то согласится вписать на вторую ночь, а уж втроем с подругами…

— О, Росси, наконец-то тебя нашел!

Я покорно подставила щеку под дружеский поцелуй Патрика.

— Привет, слонотоп! А зачем ты меня искал?

— Мне Абрек сказал, у тебя новый приступ был, и я вспомнил, что у меня тут адресочек завалялся одной больнички, где тебя осмотрят без всякого полиса. Даже паспорт там, по-моему, не обязателен. Специальная такая больничка — для бомжей. Правда, лечить вряд ли будут, но зато хоть узнаешь, чем ты болеешь, да может, таблетки какие выпишут.

Он долго рылся в карманах (по виду — бездонных), затем протянул мне замусоленный листочек, на котором я с трудом разобрала адрес.

— Огромная благодарность, Патрик! Ты мне очень-очень помог. Завтра же туда и отправлюсь.

— Умница, дочка, главное — не откладывай! — Он покровительственно похлопал меня по плечу и ретировался.

Почти сразу из ниоткуда вырисовался Абрек и налетел на меня яростным вихрем.

— Привет, деточка! Как головушка, не болит? Вот и славно… Про Хижину в курсе уже? С-суки… О, Кречет, здорово!

Не дав мне произнести в ответ ни звука, он ускакал, пританцовывая.

Опасливо оглядевшись по сторонам и убедившись, что желающих меня поприветствовать и облобызать больше не предвидится, я облегченно перевела дух с твердым намерением куда-нибудь прислониться, к стеночке или колонне, и просто послушать музыку.

Тут я обратила внимание, что Сэнс не играет, а курит, и при этом смотрит в мою сторону. Самое время спросить про вписку.

— Слушай, ты можешь меня сегодня вписать? — начала я без обиняков и обходных путей — недаром ведь говорят, что наглость — второе счастье.

Поделиться с друзьями: