...И появился ты (др. перевод)

Она осторожно отодвинулась от него.

В укромных местечках ее тела чуть саднило – не болезненно, а как напоминание об ощущениях прошлой ночи, о нежных прикосновениях, о стремительном натиске. Лили и не подозревала, что такое могло произойти с ней. Совсем не так было с Джузеппе. Она выскользнула из постели. Алекс что-то пробормотал. Она не ответила и притаилась. Может, он опять заснет? Послышалось шуршание простыней и голос, хриплый после сна:

– Что ты делаешь?

– Милорд… Алекс, я, наверно… мне пора идти…

– А что, уже утро?

– Еще нет, но…

– Тогда ложись.

Ее почему-то рассмешило это сонное высокомерие.

– Прямо как феодал с вассалами! Вам бы родиться в Средневековье!

– Без разговоров! – Он явно не собирался вести долгие беседы.

Она медленно двинулась на звук голоса. Застенчиво, но с радостью скользнула под простыни, коснувшись волосатой ноги. Легла рядом. Было тихо.

– Ближе, – сказал он.

Она невольно улыбнулась, повернулась и обняла его за шею. Ее груди были прижаты к его груди. Она потерлась о него. Он не шевельнулся, только дыхание его стало прерывистым.

– Ближе, – сказал он.

Она прижалась к нему всем телом и почувствовала пульсирующие движения набирающей силу плоти. Его рука скользнула по ее телу, ее кожа горела под прикосновениями. Она провела ладонью до его лицу, коснулась губ.

– Почему ты хотела уйти?– спросил он, касаясь губами ее ладони, запястья, сгиба локтя.

– Я подумала… уже все.

– Ты ошиблась.

– Что ж, иногда и я ошибаюсь.

Это ему понравилось. Она почувствовала, что он улыбается. Он поднял ее, как пушинку, над собой, так что ее груди оказались около его лица. Он коснулся языком ее соска, и сердце у нее бешено забилось. Он поцеловал другую грудь, а потом нежную ложбинку между ними. Она стала вырываться, и он со смехом опустил ее.

– Что ты хочешь? – прошептал он. – Что?

Она никогда не осмелилась бы произнести это! Молча она прижалась губами к его губам. Он улыбнулся. Руки его обхватили ее бедра, гладили ягодицы. Он нежно покусывал ее губы, подбородок, дразнил ее легкими поцелуями. Она приняла игру, делая вид, что не может поймать его губы. Дыхание ее участилось, она инстинктивно прижалась к нему бедрами. Шепча его имя, она обхватила его за плечи.

– Ты хочешь меня?– прошептал он.

– Да! – выдохнула она.

– Тогда сделай это сама. – Сжав ладонями ее ягодицы, он направлял ее. – Ну же!

Она упиралась ладонями в его грудь.

– Нет, я не могу, – умоляюще прошептала она.

Он губами приоткрыл ей рот, круговыми движениями языка возбуждая ее еще сильнее.

– Если ты хочешь меня, сделай это сама.

Он замер, когда ее рука скользнула вниз, нащупывая его напряженную плоть. Потом ее пальцы сжались вокруг его члена и неуверенно задвигались. Со стоном наслаждения он подвинулся, чтобы помочь ей, и его член сам нашел дорогу к ней. Его бедра приподнялись, и она вскрикнула.

– Тебе этого хотелось? Вот так? Так?

– Да! – выдохнула она и со стоном прижалась лицом к его груди. Он был нежен и сдержан.

– Не так быстро, – прошептал он. – У нас столько времени впереди.

Она не останавливалась, и тогда он поднял ее и положил на спину.

– Расслабься. Успокойся, – говорил он, целуя ее шею.

– Не могу…

– Будь же терпеливой и не подгоняй меня!

Он крепко сжал ее запястья и поднял ей руки, прижимая к кровати, и она оказалась распятой под ним. Она лежала беспомощно, а он вторгся в нее резкими, мощными толчками.

– Всю ночь я мечтал об этом, – прошептал он, когда она застонала от страсти. – Я хотел отомстить тебе… за разочарование… самое ужасное в моей жизни… Хотел, чтобы ты кричала от желания… Умоляла меня…

Она не воспринимала слов, но скрытая угроза в его голосе вызвала в ней дрожь. Дрожа от сладкого страха, она подчинялась размеренному движению его бедер. Ничего больше не существовало для нее, только этот ритм, тьма и жар его тела. Она не могла больше, она забилась под ним, повторяя его имя.

– Хорошо, – хрипло сказал он. – Ты это запомнишь… И захочешь еще… И когда ты захочешь, я сделаю это… И еще раз… И еще…

Она извивалась в сладких конвульсиях, выкрикивая его имя. Он тоже застонал и замер, оставаясь глубоко внутри нее. Он чувствовал себя опустошенным, измотанным до предела и совершенно счастливым.

Он обнял ее, и она уснула быстро, как усталый ребенок. Ее голова лежала у него на плече. Он гладил ее шею, спину, и никак не мог остановиться. Его пугало собственное счастье, бушующее в каждой клеточке его тела. Но какой выбор был у него? Она с самого начала знала, где слабое место в его броне.

Он всегда трезво смотрел на вещи, не веря в судьбу и прочую чепуху. Но появление Лили было действительно подарком свыше. Раньше скорбь по Каролине была смыслом его жизни.

Теперь он понял, что его нежелание расстаться с прошлым – не более чем упрямство. Он хотел навсегда остаться в печальном уединении, разрушить которое не по силам было Пенелопе, зато удалось Лили, с ее живостью и непредсказуемым очарованием.

Она что-то пробормотала во сне, коснувшись ладонью его груди. Он поцеловал ее в лоб.

– Что же мне с тобой делать? – спросил он тихо. Если бы никогда не наступало завтра!

***

Не прошло и дня, как о «скандале» узнал весь Лондон. Переступив порог салона мод Моники Лефлер на Бонд-стрит, Лили сразу почувствовала это. Моника была модисткой, умевшей замечательно приспособить парижские экстравагантные фасоны к английскому сдержанному вкусу. Эта женщина всегда узнавала все новости первая. Было в ее милом акценте, любопытных глазах что-то располагающее, и ей с готовностью доверяли многие тайны.

Она шила прекрасные туалеты, выслушивала сокровенные тайны, но никогда не использовала информацию во вред заказчицам. Зависть была ей чужда.

– Что из того, что у одной дамы очаровательный любовник, а другая – красавица? – говорила она. – У меня чудесный муж, свой магазин, друзья и столько сплетен, сколько душе угодно! У меня все прекрасно и дел столько, что мне некогда завидовать другим!

Когда Лили стремительно, как всегда, вошла в магазин, ее встретила помощница Моники Кора. Увидев Лили, девушка остановилась как вкопанная с охапкой шелка и муслина в руках.