10 мифов Древней Руси. Анти-Бушков, анти-Задорнов, анти-Прозоров

И прослезился…

«Его глаза заблестели, он становился все более воодушевленным… Наконец он встал и сказал: «Отныне ты будешь союзником Мэнхола. Я признаю тебя эмиром Булгара и, кроме этого, общим послом наших держав на Западе».

Этим великий хан уравнял меня с остальными Чингизидами, ибо посол государя Мэнхола выше ханов и не подвластен им. Я был единственным нечингизидом, получившим титул посла и принятым, таким образом, в правящий дом Мэнхола» (Гази Барадж).

Право, это не летопись, это точно песня!

Давайте говорить по существу. Гази Барадж вновь предал и свой народ, и своих покровителей, которые его приютили в трудный момент.

Во-первых, Угедей, по определению, не мог «назначить» Гази эмиром. Булгария не только ещё не была побеждена, она ещё и не думала покоряться. Во-вторых, у Батыя были свои виды на неё. Он всегда был умён и прагматичен, но без конкретной цели и выгоды никого не обманывал. Либо Гази был сиятельным дурачком, верившим во всё, что ему скажут, либо никакого предложения и вовсе не было. Просто Гази в очередной раз выступил против своего народа и чем-то должен был оправдать свою вопиющую подлость. Ещё даже сам поход не начался, а сиятельный Гази уже старательно вылизывал грязные пятки монголов. У каждого свой вкус. Может, уже тогда ему пришла в голову мысль о создании собственных мемуаров, в которых можно себя обелить и объяснить все свои мерзости. Если, конечно, это он сам сочинял, а не Михал Михалыч Жванецкий для узкого круга слушателей.

И наконец, приравнять кого бы то ни было к Чингизидам не мог даже Угедей. Чингизидом можно было только родиться, уравняться было невозможно! Это либо мания величия, либо размягчение мозга, либо первый и единственный в истории такой случай. Во что уж не верится точно. Иначе тот же Гази из истории бы вообще не выпал, а сидел бы в ней как приклеенный. Так, что не отдерёшь.

Чингизид Гази – чудно. Особенно если посмотреть продолжение этой истории.

А дальше всё случилось, как и ожидалось.

«Гази Бараджа, рассчитывавшего на царский титул, татары быстро окоротили, признав за ним только право на звание эмира, то есть правителя вассальной области…» (А. Бушков).

Жаль маленького доверчивого, так и несостоявшегося чингизида Гази (опять плакать хочется!).

Хотя уже здесь напрашивается ремарка мастера. «В Средневековье тоже прекрасно умели сочинять разнообразнейшие ужастики, особенно когда на это имелся недвусмысленный социальный заказ…» (А.Б.).

Но продолжим сие увлекательное расследование. Пусть и обиженный, пусть и ущемлённый, однако Гази остался настоящим интернационалистом, проглотив обиду, он не изменил всемонгольскому делу и продолжил нести счастье и свободу и своей бывшей Родине, и укрывшей его стране.

Вот вам пример. «Уговаривавший земляков сдаться Гази Барадж успеха не имел – в ответ его ранили со стены стрелой. Точно так же меткий стрелок, сын кипчакского хана Миннебай Ямат, имевший с татарами свои счеты, убил из лука сына Чингисхана Кюлькана (правда, известный наш писатель В. Ян отчего-то приписал это русским витязям)» (А. Бушков).

То, что Гази вновь на стороне завоевателей, не удивляет. Возникают иные вопросы.

Почему был убит несчастный Кюлькан? Здесь можно смело утверждать, что если бы стрелял булгарин, то у сына Чингиса были все шансы остаться живым – получил свою стрелу в поясницу и отбыл в степь на лечение. А поскольку стрелял кипчак, то и результаты соответствующие…

Что сын кипчакского хана Миннебай Ямат делал под Коломной? На чьей стороне воевал? На русской? Так на нашей стороне кипчаков не было. На монгольской? Значит, он предательски подобрался к самому Кулькану и убил его выстрелом уз лука. То есть из-за угла. А куда телохранители Кулькана смотрели? А его доспех, который не каждой стрелой прошибёшь? А расстояние, на которое нужно было подойти незамеченным, для прямого выстрела, особенно учитывая, что дело происходило на равнине? А то что не только писатель Ян, но и все летописи ясно говорят, что Кулькан погиб от рук русских, а про Ямата никто, кроме разве что Гази, и не слышал. Но выбор понятен. Зачем доверять летописям, когда можно доверять лишь одному правдоискателю Бараджу, или тем, кто его представляет. С чего вдруг пришла мысль усомниться в документах?

Давайте проведём небольшое расследование. Есть преступник, есть потерпевший, остаётся одна загадка – где? Где произошло убийство Кулькана?

Если приложить труд, потратить время и поискать, то всегда можно найти ответ. Например, в первоисточнике.

«Эчке-кальга держалась еще пять дней. Ее взял младший сын Чингиза честолюбивый Кулхан. Но когда он неосторожно вырвался вперед у мечети «Барадж», сын Карабаша Миннебай Ямат выстрелил в него с минарета Сулеймана и убил наповал. Фатима бросилась с этого же минарета с сыном Алтынчач и разбилась насмерть вместе с ним…»

И всё с одного минарета? Ну да ладно, не это главное.

То есть, по написанному выходит, что Кулькан погиб ещё в Волжской Булгарии. И тот, кто пишет, на этом тоже настаивает.

Кстати, забавная штука получается по Гази – Бушкову. Кулькан погиб ещё в 1232 году, а никто, видимо, об этом не знает. И все источники, кроме Гази, помещают и его гибель, и похороны, которые задержали движение монгольской орды под Коломну. То есть на 1238 год. Монголы за пять лет не смогли разобраться, кто у них в Булгарии погиб? Или пять лет скрывали от мира? А кто за Кулькана совершал другие подвиги после его смерти?

А это совсем не мелочь. Случай, надо сказать, из ряда вон выходящий. Больше чингизиды вообще не погибали, только у нас, только от руки русского воина, а не от кыпчакских стрел. Если бы Миннебай Ямат совершил такой геройский поступок, то можно было быть уверенным, что мы точно бы знали его дальнейшую судьбу. По крайней мере, место и время кончины «храброго батыра, метающего стрелы с минаретов». Люди Батыя его бы из-под земли достали и в ноги хана живым бросили. Потому как только сам хан лично мог решать судьбу убийцы сына Потрясителя Вселенной, тем более младшего из царевичей, да ещё от любимой жены.

А в истории смерти Кулькана под Коломной сомнений нет, ибо битва там была страшная. Потому как информация эта взята из источников и проверена-перепроверена. Никогда она не подвергалась сомнению. А про Миннебая – меткого стрелка, я слышу впервые.

И как нас учил Сан Саныч: «Воля ваша, но я в эту чепуху поверить не в состоянии».

Приведём вкратце свою версию произошедшего,

Молодой горячий княжич Всеволод Юрьевич, ведущий под Коломной в бой отцовскую дружину, попался на монгольский ложный маневр с отступлением. Он безоглядно ринулся в атаку, ведя за собой одну из лучших дружин Европы. Монголы воспользовались ситуацией и отрезали его от основных сил, от пехоты, которая в глубоком снегу не могла угнаться за конницей и не успевала поддержать прорыв. Но монголы не знали, кого они окружили. Видя, что дорога назад закрыта, русские витязи решили пробиваться вперёд. Ориентиром был выбран ханский шатёр, или стяг. Всеволод понимал, убей он хана, и степняки разбегутся сами собой. Это был единственный шанс выиграть бой.

Элитная дружина, пробивая себе дорогу вперёд, сминая монгольские построения, вырвалась на оперативный простор, откуда пути назад уже нет, а ханский шатёр уже как на ладони. Ошиблись они только в одном – это был шатёр не Батыя, а младшего сына самого Чингисхана – Кулькана.

Уничтожить отчаянно сопротивлявшихся и бесполезно растрачивающих свои жизни телохранителей Кулькана было только делом времени. Не было ни у кого в мире сил, чтобы остановить озверевшую от крови и жажды мести, полностью состоящую из прошедших огонь и воду профессионалов, владимирскую дружину, и телохранителям Кулькана это тоже не удалось. Единственное, чем их можно было взять, так это большим численным перевесом, но здесь такого уже быть не могло, основные силы сражались в поле. Кулькан был убит. Это был единственный раз за всю историю монгольских походов, когда на поле сражения погиб царевич-чингизид. Это событие чуть было не стоило монголам поражения. Но в отличие от всех степняков они умели держать удар, и дисциплина у них была железная. Их замешательство от этого известия прошло быстрее, чем ожидалось, и русские не смогли в полной мере воспользоваться растерянностью врага. Но единственный чингизид был убит именно Всеволодом именно здесь.