100 магнитоальбомов советского рока
Шрифт:
Но все же самым большим достижением альбома стали не сверхдозы восточной экзотики и не грамотные аранжировки в стиле world music, а новая, обволакивающе-мягкая манера вокала Насти, особенно убедительно прозвучавшая в композиции "Вниз по течению неба": "Я смотрю на голубой экран / С самой лучшей из любых программ / Как туман облака, алый плот уносит река / Я жду заката, плеска весла / Я жду отъезда навсегда".
По степени воздействия проникновенное пение Насти могло сравниться разве что со сказочным эффектом Орфея, при котором камни оживают и начинают тянуться к источнику звука. Взамен нарочито жесткого "мужского" вокала времен "Трека" - вкрадчивый голос и внутреннее обаяние. Отстраненная и отрешенная Настя со своей вневременной камерностью воспринималась чуть ли не как инопланетянка,
"Тацу" был дебютом Насти как композитора, и этот дебют получился на редкость убедительным.
"Я была на сто процентов уверена, что "Тацу" пройдет, - вспоминает Настя.
– Желание свернуть горы и сделать что-то, чтобы все ахнули, у меня было всегда. А когда появляется подобная мотивация, я становлюсь метеором. Я бы все стерпела, чтобы получить конечный результат".
Апрельский марш Музыка для детей и инвалидов (1986)
сторона А
В ожидании Годо
Слоновая кость
Соответствие
Когда его никто не видит (II)
Котлован
У этой реки
сторона В
Агропром
Дантист
Милиция
Нежность - это я
Анимация (II)
Игорь Акаев и Игорь Гришенков. 1987 г.
Стиль свердловской группы "Апрельский марш" можно определить как "эстрадную психоделику". В традиционный арт-рок восьмидесятых музыканты "Апрельского марша" внесли элементы этнических веяний, эстетику новой волны и собственные впечатления от творчества Петра Николаевича Мамонова. В отличие от подавляющего большинства советских рок-групп "Апрельский марш" никогда не брезговал исполнять кавер-версии - делая это со вкусом, к месту и с обезоруживающей непосредственностью. В нескольких композициях группой использовались прямые цитаты из произведений других авторов - начиная от композиторов-классиков и заканчивая мелодиями стран третьего мира.
"Когда на репетицию приносился новый музыкальный материал, он начинал обрастать аранжировками, сделанными в расчете на эстетику King Crimson, - вспоминает композитор и клавишник группы Игорь Гришенков.
– Затем туда добавлялось огромное количество других веяний и влияний: куплет - Crimson, припев - Talking Heads и т.д. В конечном итоге получались вещи, не похожие ни на то, ни на другое".
Творчество Брайана Ино нашло свое отражение в кавер-версии песни "By This River", подстрочный перевод которой (вплоть до названия) осуществил автор текстов "Апрельского марша" Евгений Кормильцев. Композиция "Нежность - это я" оказалась усеяна клавишными проигрышами из "В пещере горного короля Грига", а мелодия "Милиции" была обнаружена на пластинке "Народная музыка Эфиопии" и принадлежала африканскому композитору Абрэру Абду.
"Тогда у нас были определенные вторичности, которые в контексте советской поп-музыки можно было рассматривать как достижения, - считает звукооператор и менеджер группы Виктор Холян.
– Многое определялось мироощущением, а мы тогда были на подъеме и осознавали, что сейчас в жизни происходит очень удачный отрезок".
Побросав ненавистную работу, бывшие инженеры, физики и бухгалтеры наслаждались дыханием долгожданной свободы. Свои произведения "Апрельский марш" создавал в условиях раскованной атмосферы рокерского общежития, где репетиции плавно перетекали в пьянку, а таблетки запивались водкой под аккомпанемент Van Der Graaf Generator. Депрессию сменяло вдохновение, а на стенах домов внезапно возникали неизведанные материки, заселенные белыми кроликами, грибами-мутантами и пылающей флорой.
Возвращаясь домой после одного из подобных "путешествий", Игорь Гришенков уткнулся мутным взглядом в надпись над трамвайным сиденьем: "места для пассажиров с детьми
и инвалидов". "Мы все большие дети и в чем-то душевные инвалиды - ущербные, больные, с различными нарушениями и отклонениями, - подумал он.– Получается, что инвалид - это как раз нормально. Хм... Неплохое название для альбома".
Созданию этой работы предшествовал впечатляющий провал "Апрельского марша" на I рок-клубовском фестивале 86-го года и попытка зафиксировать т. н. "нулевой" альбом, вердикт которому был вынесен самими музыкантами: "распространению не подлежит". Надо отдать должное группе - меньше чем за полгода она сумела стабилизировать состав, довести до ума репертуар, успешно выступить в совместном концерте с "Наутилусом" и, по образному выражению Пантыкина (помогавшего группе на первых порах), "совершить рывок в сторону от фестивального недоумения".
На записи альбома "Музыка для детей и инвалидов", 1987 г.
Михаил Симаков и Сергей Елисеев.
Евгений Кормильцев.
Наталья Романова.
К ноябрю 87-го года у "Апрельского марша" появилась реальная возможность записать настоящий альбом. Виктору Холяну удалось найти лазейки, позволившие музыкантам пробраться в тон-ателье студии свердловского телевидения. "Апрельский марш" был оформлен как заводской вокально-инструментальный ансамбль, приглашенный на телевидение записывать музыкальные наброски для какой-то из передач.
Судьба дебютного альбома "Апрельского марша" находилась в руках Валерия Бабойлова - бывшего музыканта, переквалифицировавшегося со временем в штатного сотрудника телерадиокомпании. В распоряжении Бабойлова было восемь студийных смен по четыре часа, в течение которых ему надо было успеть записать и смикшировать одиннадцать композиций.
Несмотря на бытовую и творческую непрогнозируемость, "Апрельский марш" отнесся к сессии крайне серьезно, усилив свой состав (Игорь Гришенков (клавиши), Сергей Елисеев (бас), барабанщики Игорь Злобин и Игорь Акаев, вокалисты Михаил Симаков и Наталья Романова) бывшим гитаристом "Урфин Джюса" Юрием Богатиковым.
"Это был наш первый опыт нормальной студийной работы, - вспоминает Гришенков, сыгравший все свои электронные оргии на двух синтезаторах (Yamaha DX-5 и Korg Poly 800) одновременно.
– Главным для нас было правильно все исполнить - чтобы ничего не зашкаливало и не было никаких перегрузок. Мы стремились к максимальной чистоте звука".
...Альбом открывался тоталитарной по настроению композицией "В ожидании Годо", в образах которой сквозили параллели с произведениями Беккета, а в музыке прослеживалось влияние Майка Олдфилда времен "Tubular Bells". Основной костяк "Музыки для детей и инвалидов" составляли полуистеричная "Милиция", "Дантист" (мазохистские идеи которого получили дальнейшее развитие на альбоме "Сержант Бертран"), а также композиции "Котлован" и "Агропром", содержащие явные реминисценции событий 20-30-х годов.
В музыкальном плане песня "Агропром" представляла собой попытку синтезировать приемы фриппертроники с танцевальной ритмической структурой. Ее текст был основан на опубликованной в журнале "Сельская нива" телеграмме одного из "двадцатипятитысячников", из которой следует, что местные органы саботируют создание колхозов.
"Помощи колхозу не видел никакой..." - монотонным голосом читал Михаил Симаков текст письма председателя колхоза "Новый мир" Петра Ильича Ефимова. На фоне психоделических клавишных импровизаций Гришенкова эти слова звучали как сигнал бедствия, являясь одним из самых трагичных мест в альбоме.