12
Шрифт:
– Сахар и банка сиропа.
Но порубать было бы совсем не худо. А ещё помыться и поваляться в мягкой постельке. Я с завистью глянул на сопящую девчонку.
Подозреваю, что в своей деревне она прилично выделялась. Селяне в большинстве были смуглыми кудрявыми брюнетами, а эта мелочь светлая. Миниатюрная и по-детски трогательная. Особенно круглая рожица, курносый нос и рыжеватые брови-чёрточки. Волосы так туго замотаны платком, что ни единой прядки не торчит. Одежда самая простая - кофточка с коротким рукавом и пёстрая юбка. Из украшений бисерные браслетики. Не замарашка, но где-то поблизости.
"Гостью" выдало изменившееся дыхание. Размеренное сопение стихло, но никакого шума не последовало - девчонка сообразила, что находится не дома, и затаилась.
Умно.
Мы тоже не наседали - спокойно занимались делами, давая ей время осмотреться. Вот первый резкий испуг отступил, но напряжение осталось. Я изо всех сил старался не чесаться от колючего взгляда, буравящего затылок. Минут через десять мелкая на что-то решилась.
– Простите...
– сдавленный голосок звучал еле слышно.
– Позвольте спросить...
Я с любопытством обернулся. Глаза у неё оказались такими же красными, как у меня.
Похитить человека несложно, гораздо труднее объяснить за каким чёртом ты это сделал, и почему похищенный не должен убегать в даль и в ночь?
Югао изложила причины наших действий максимально доступно, вот только на девчонку по имени Карин откровенность не действовала. Или действовала как-то не так. Она не устроила истерику (чем заслужила мою горячую признательность), но и словам Узуки не поверила. Малявка слушала, кивала и сосредоточенно думала о своём.
Первые проблемы начались при попытке запихать в пленницу еду и лекарство.
– Не хочу! Я не хочу!.. Простите, нет!!
– Тише, не кричи, - уговаривала Югао.
Вотще. Мелкая горланила как галка и пыжилась как дикобраз. Я бы оставил её успокаиваться самостоятельно. Последствия гендзютсу, так или иначе, выветрятся за пару дней, а когда проголодается, сама попросит. Узуки, столкнувшись с первым бунтом, решила задавить сопротивление в зародыше.
– Карин-чан, тебе надо обязательно покушать и выпить лекарство.
– Нет!!
– Почему нет?
– Потому... потому... Вы туда что-то добавили!
– Что, например?
– Плохое!
Югао глубоко вздохнула и заговорила предельно чётко:
– Поверь, Карин-чан, если бы я хотела пойти на рынок и обменять тебя на шёлковый зонтик, никакие твои слова меня бы не остановили...
Девчонка замерла, не решаясь ругаться, и Узуки продолжила:
– Но! Люди, которые мне приказывают, считают тебя особенной...
– она поискала подходящее описание, - очень ценной. Поэтому я сделаю всё, чтобы благополучно доставить тебя в Конохагакуре. И твои желания здесь неважны. Это понятно?
Мелкая неохотно кивнула.
– Быстро умылась, покушала и выпила лекарство!
Так разумные доводы, приправленные угрозой, временно победили строптивость.
Я не стал возиться с обедом (слишком устал) - просто согрел воды и напялил поверх котелка пароварку. В итоге каждому досталось своё персональное решето с мантами и овощами. Карин разглядывала разноцветные
булки с подозрением.– Эти зелёные... точно не испортились?
– Дурында! Тесто крашеное, чтобы различать начинку.
– А что внутри?
– В зелёных курица с грибами. Жуй!
Мелкая умяла почти взрослую порцию, но скорчила рожу, когда я протянул лекарство. Не вступая в спор, выдал ей щелбан.
– Не доставляй мне хлопот!
– А то что?
– прозвучало почти без вызова.
– А то будешь сонная и голова разболится!
– отрезал я.
– Давай! Раз и выпила.
Отчаянно морщась, она выхлебала чашку в три глотка.
– Хорошо. Завтра сможешь посмотреть наши края.
– Края?
– мелкая нахмурилась.
– Подожди-ка...
– из кармана рюкзака я выудил очки, взятые на всякий пожарный случай, и бросил ей на колени.
– На! Понадобятся, чтобы мусор в глаза не попал.
Боже! Ожившая картина "Троглодит и зеркальце".
Гнутые линзы изумрудно-синего цвета были обтроганы, обнюханы, изучены на просвет и разве что не облизаны. Мелкая быстро разобралась, куда что надевается и сообразила, как подогнать резинку. Я изо всех сил пытался не ржать. Вылитая стрекоза! В окулярах и платочке.
– Даришь?
– девчонка по-хозяйски вцепилась в цветные стёкла.
– Подарю. Если будешь меня слушаться.
Всерьёз задумалась. Кажется, чего-то я в этой жизни не понимаю.
Югао, молча следящая за нашим общением, хмыкнула:
– Придётся тебе расщедриться и на одежду, Сёши-кун. Ночью похолодает.
Да как бы... уже не жарко.
– Тряпки, допустим, найдутся. А обувь?
– я поймал мелкую за щиколотку и потыкал пальцем в пятку.
– На такую цыплячью ногу ничего нет.
Цыплячья нога едва не лягнула меня в подбородок.
– Дурак!!
– побуревшая мелкая отползла подальше.
– Ладно, ходи босая, - я распаковал сменную одежду. Отыскал самые мягкие штаны, футболку и куртку вроде анорака, подумав, добавил матерчатый ремень и перчатки.
– Эй, капризуля! Штаны наденешь?
– Ф-ффф!
– Ну не сердись. Гляди, тут карманы есть!
– я завлекательно покрутил курткой.
– С-ссс!!!
– Да ты только померяй!
С яростным пыхтением у меня отняли стопку одежды. Мелкая утопала на другой конец расселины и погрозила оттуда кулачком.
– Не смотри! И не пробуй меня обмануть! Я сразу узнаю, если ты захочешь подглядеть.
– Очень надо, - я почти придумал, как можно ещё её подразнить, но запнулся на полуслове... Подумал и осторожно поинтересовался: - Скажи, Карин-чан, а ты и в правду чувствуешь обман?
Вот это был бы номер.
Интерлюдия - 4
Хатаке Какаши и абсолютное оружие
Венец двухлетней работы лежал на верстаке.
Мы переглянулись.
– Приступим?
– Ага!
Сотни повторений превратили наши действия в рутину, впрочем, не лишённую приятности. Собрать рамы, прикрутить плечи, вдеть блоки... Я заправлял тросы и тетиву. Мелкий старательно прилаживал обвес и проверял соосность.