1356

Кина удивило, как много гнева было в голосе Томаса.

– Нет, - осторожно отозвался он.

– Я - порождение дьявола, - горько сказал Томас, - сын священника. Я знаю, что такое церковь, но если бы сегодня состоялось второе пришествие Христа, он бы понял, что церковь - это ад.

– Мы все - злобные ублюдки, - произнес Кин неуверенно.

– А ты не слишком проворен с мечом, - заметил Томас.
– Еще пять лет, и будешь достаточно быстр. Вот, попробуй это.

Всё оружие в камере было отобрано у врагов. Там находились мечи, топоры, арбалеты и копья.

Многие были бесполезны, клинки просто сложили здесь в ожидании переплавки и перековки, но тут было полно и хорошего оружия, и Томас выбрал алебарду [21].

– Иисусе, - вымолвил Кин, почувствовав ее вес в своих руках.

– Передняя часть утяжелена свинцом, - объяснил Томас.
– Она не требует большого умения, но нужна сила. Но все равно навык пригодился бы.

– Рубить?

– Представь, что это дубина с клинком. Ты можешь сбивать ей с ног, колоть и рубить. Алебарда была короткой, всего пять футов в длину, с толстым деревянным древком.

Клинок был выкован из стали, а на обухе находился изогнутый шип, с обоих концов древка тоже торчали короткие шипы.

– Меч - не слишком хорошее оружие против воина в доспехах, - сказал Томас.
– Кольчуга может предотвратить режущий удар, даже вываренная кожа предохраняет от большинства ударов меча.

Мечом можно проткнуть кольчугу, но это, - он прикоснулся к шипу на конце алебарды, - годится против любых доспехов.

– Так почему же воины используют мечи?

– В битве? Большинство не используют. Если противник в доспехах, тебе придется сбить его с ног. Булава, моргенштерн [22], кистень и топор лучше с этим справятся, - он повернулся, чтобы показать изогнутый шип.

– С ее помощью ты можешь заставить человека потерять равновесие. Зацепи его и сбей с ног, а потом добей ублюдка клинком. Если она тебе нравится - бери, но обвяжи тряпками древко под клинком.

– Тряпками?

– Ты же не хочешь, чтобы кровь стекала по рукоятке, сделав ее скользкой. И попроси Сэма обмотать ее тетивой, чтобы улучшить хват. Ты знаешь городского кузнеца?

– Того, что кличут косоглазым Жаком?

– Он заточит ее для тебя. Но сначала ступай во двор и попрактикуйся. Изруби на кусочки столб. У тебя есть два дня, чтобы стать знатоком.

Во дворе было уже полно тренирующихся воинов. Томас сел на верхней ступеньке лестницы в донжон и улыбнулся, приветствуя сира Анри Куртуа, который присел рядом, потом вытянул лодыжку и вздрогнул.

– Она еще болит?
– спросил Томас.

– Всё болит. Я стар, - нахмурился сир Анри.
– Дашь мне десять?

– Шесть.

– Господи Иисусе, всего шесть? Как насчет стрел?

Томас поморщился.

– Нам не хватает стрел.

– Для шестерых лучников много стрел не нужно, - безрадостно продолжал сир Анри.
– Может, просто оставим ворота замка открытыми?

– Так было бы гораздо меньше забот, - согласился Томас, выдавив из сира Анри улыбку.
– Оставлю тебе тысячу стрел, - предложил он.

– Почему мы сами не можем делать стрелы?
– грустно спросил сир Анри.

– За два дня я могу сделать лук, - ответил Томас, но одна стрела занимает неделю.

– Но ты можешь получить стрелы у принца Уэльского?

– Надеюсь на это, - сказал Томас.
– Он привезет сотни тысяч. Много повозок со стрелами.

– И чтобы изготовить каждую нужна неделя?

– Этим занимается много народа, - ответил Томас, - тысячи людей в Англии. Одни нарезают древки, другие куют наконечники, третьи собирают перья, кто-то приклеивает и привязывает их, кто-то делает зарубки для тетивы, а мы стреляем.

– Десять латников?
– попросил сир Анри.

– Семь.

– Восемь, - сказал сир Анри, - иначе ты оставишь мне несчастливое число тринадцать.

– Четырнадцать, считая тебя, - подсчитал Томас, - и скоро у тебя будет шестнадцать.

– Шестнадцать?

– Тот пленник внизу. Его обменяют на Галдрика и двух латников. Они могут прибыть со дня на день. Так что шестнадцать. Иисусе! Я бы мог удерживать замок до Судного дня с шестнадцатью воинами!

Они обсуждали, как защитить замок. Томас планировал отправиться на север и хотел взять с собой как можно больше эллекенов, но не осмеливался оставить замок плохо защищенным.

В большом зале стояли сундуки с золотом и серебром, которое Томас хотел забрать в Англию. Треть принадлежала его сеньору, графу Нортгемптону, на остальное он мог бы купить неплохое поместье.

– В Дорсете, - размышлял он вслух, - дома.

– Я думал, что дом здесь?

– Я бы предпочел жить там, где мне не требуется стража каждую ночь.

Сир Анри улыбнулся.

– Звучит неплохо.

– Тогда поехали в Дорсет вместе с нами.

– И каждый день слушать ваш варварский язык?
– спросил сир Анри. Ему было за пятьдесят, большую часть своей жизни он провел в кольчуге и доспехах.

Он командовал латниками старого графа Берата, являясь, таким образом, врагом Томаса, но новый граф посчитал, что сир Анри слишком стар и слишком осторожен.

Он с пренебрежением предложил сиру Анри командование небольшим гарнизоном Кастийона д'Арбизон, когда тот будет отвоеван, но осада графа потерпела поражение.

Сир Анри, брошенный графом, стал пленником Томаса, который, отдав должное обширному опыту и здравому смыслу старика, сдержал обещание графа, назначив сира Анри командующим собственным гарнизоном.

Он ни разу об этом не пожалел. Сир Анри был надежен, честен, мужественен и намеревался заставить своего прежнего лорда пожалеть о нанесенной обиде.

– Я слышал, Жослин отправился на север, - сказал сир Анри.

Жослин был новым графом Берата, упорным человеком, который не оставлял своей мечты отвоевать Кастийон д'Арбизон.

– В Бурж?
– спросил Томас.

– Возможно.

– А где находится Бурж?

– На севере, - ответил сир Анри, хотя явно не был уверен.
– Я бы поехал в Лимож и спросил дорогу там.

– А принц Уэльский?

– Он был недалеко от Лиможа, - произнес сир Анри с осторожностью, - или так говорят.