1500 и один день в Багдаде

В посольстве, как правило, в ранге советника находится секретарь объединенного парткома колонии. Это номенклатура ЦК КПСС. Так что на одного посла приходится два надзирающих - резидент и секретарь парткома, которые имеют свои каналы связи с Москвой, не подконтрольные послу, При необходимости и желании, они могут успешно "стучать" друг на друга. А результат уже будет зависеть от серьезности информации и расклада сил в Москве на данный момент. Поэтому они стараются, по возможности, не ссориться друг с другом. Хотя, чисто по человечески, можно представить, что посол не должен быть заинтересован в особо активной работе резидентуры. В случае каких-либо накладок возникают дипломатические скандалы. В результате страна выдворяет N-ное число "засветившихся" сотрудников посольства. На их место приезжают новые, которые тут же фиксируются местной контрразведкой. А отдуваться приходиться послу.

Вот в этой сложной схеме противоречивых и взаимозависимых отношений мне необходимо было побыстрее разобраться. Причина здесь не любопытство, а необходимость заниматься порученной работой достаточно эффективно. Для этого требовались определенная свобода и независимость действий, разъездов, контактов, самостоятельность планирования и проведения различных мероприятий, возможность вмешательства в конфликтные ситуации и, при необходимости, нужное воздействие на отдельных руководителей коллективов, занимающих на родине весьма высокое положение. С послом у меня сложились строго официальные деловые отношения. На вопрос, как следует поступать при необходимости поездок по стране в коллективы и международных контактов, он предложил планировать работу самостоятельно и лишь ставить в известность консульство о моих выездах за пределы Багдада.

По иерархии за посольством следует торгпредство. Здесь, как будто, все более или менее понятно. Торговля - есть торговля. До войны Ирак интенсивно торговал, в основном, с арабскими странами и Западом. Главный товар - нефть и финики. Нефти в Ираке вдосталь. По ее добыче она занимала пятое место в мире. Финиковых пальм тоже достаточно - 33 миллиона более 500 сортов, которые обеспечивали стране сорок процентов мирового оборота этого деликатеса. С началом войны торговые связи с Западом и многими арабскими странами прервались, на продажу нефти было наложено эмбарго. Стране не хватало продуктов питания, медикаментов и многого другого. Выручал Советский Союз и соцстраны.

В торгпредстве работало в это время немногим более ста человек. Это были, в основном, коммуникабельные и доброжелательные люди, которые легко шли на контакт и принимали активное участие во всех общественных мероприятиях.

Представитель Госкомитета по внешнеэкономическим связям СССР за рубежом имеет дипломатический ранг советника. Его аппарат (АЭС) занимается оперативным руководством и координацией работы представителей различных министерств и ведомств, которые имеют свой интерес в Ираке. Те, в свою очередь, руководят работой коллективов советских специалистов, работающих по контрактам. Мы их так и называли - "контракты". В основном это строительство или оказание технической помощи в строительстве и эксплуатации самых разнообразных объектов.

Несмотря на войну, испытывая огромные финансовые трудности, руководство Ирака старалось улучшить настоящее и обеспечить будущее страны. Поэтому продолжало строительство жилых домов, современных дорог, фабрик и заводов, оросительных каналов, в котором активное участие принимали страны соцлагеря. Советские специалисты помогали строить и эксплуатировать гидроузлы, плотины, электростанции, элеваторы, бурили нефтяные скважины. Особые управления АЭС занимались поставками военной техники. Оказывалась техническая помощь в производстве боеприпасов, организации баз по ремонту и обслуживанию военной техники.

Группа советских военных специалистов (ГСВС) - чисто военная организация. Ее руководитель и замполит имели звания генералов ВВС. Специалисты - летчики, ракетчики, инженеры и техники. Основной поток советской техника шел через Сирию и Иорданию. Часть ее поставлялась в разобранном виде и собиралась уже на месте. Этим занимались наши специалисты. Они же обучали арабов пользоваться ею. Военные не состояли в профсоюзе. Денег на спортивные и культурно-массовые мероприятия у них практически не было, и поэтому замполит частенько приходил ко мне и слезно просил помочь с покупкой спортивного инвентаря, музыкальных инструментов и пр.

Во всех наших коллективах, начиная от посольства и кончая даже небольшими и отдаленными группами специалистов, были профсоюзные организации, профкомы и месткомы. Одной из моих основных задач было направление и организация их работы, а так же выделение средств на ее проведение.

В объединенный профком (ОП) поступали членские профсоюзные взносы, из которых формировался наш бюджет. Надо сказать, что он был немаленький. Я вместе со своим бухгалтером составлял сметы расходов по статьям и коллективам. Деньги передавались профкомам.

В свое повествование я буду иногда вставлять отдельные моменты моей работы, чтобы читатель мог нагляднее увидеть картину нашей жизни в Ираке. А картина эта в целом не давала повода к особым радостям. Багдад и Басру постоянно бомбили и обстреливали ракетами класса "земля-земля" (made in UdSSR). На севере и юге действовали курдские повстанцы и группы террористов. Военные расходы и экономическая блокада оказывали свое негативное влияние. В любое время суток могла завыть сирена воздушной тревоги, предупреждающая об очередном налете авиации. Люди покидали свои жилища и места работы и выходили из домов. На улице было безопасней. Бомбоубежищ не были. Лишь в районах одноэтажной застройки жильцы рыли в земле узкие глубокие щели и прятались в них. О ракетных ударах предварительных сообщений не было. Они летели на город со сверхзвуковой скоростью, и свист ракеты слышался лишь после того, как раздавался взрыв. Смерть настигала людей неожиданно и беззвучно. Наши люди постоянно находились в нервном напряжении, что сказывалось на их здоровье. Специалисты "контрактов" жили безвыходно в специально отведенных для них зонах за колючей проволокой. Добавим к этому еще жесткий инструктаж в Москве, недремлющий надзор здесь, выматывающую жару вперемешку с пыльными бурями и будет неудивительно, что многие не выдерживали и даже сходили с ума. На одном из "контрактов" наш специалист постоянно залезал на крышу домика и "стрелял" из палки по привидимшимся ему самолетам. Другой убежал в пустыню и прятался там за барханами, "отстреливаясь" от преследующих его "террористов". Третий вечерами выходил на балкон со спиннингом и методично забрасывал оттуда блесну. Некоторых приходилось срочно эвакуировать на родину.

Наши люди крайне нуждались в отвлечении, отдыхе от обстановки, расслаблении. Регулярно присылаемые отечественные кинофильмы смягчали обстановку, но не устраняли эмоциональный вакуум. Спиртное исключалось - на "контрактах" был "сухой закон". Универсальным средством оставались спорт, кружковая работа, художественная самодеятельность. Спортивные сооружения, начиная от футбольных полей и кончая теннисными кортами и бассейнами, были на всех крупных "контрактах".

***

Наша вилла. Доктор Мохаммед. Гастрономические поиски и находки. Машина - не роскошь. Ассирийский Нимруд. Мое "хобби". Наперегонки с террористами.

Вкратце посвящу читателя в наши бытовые вопросы, поскольку они занимают далеко не последнее место в жизни людей за рубежом. Прежде всего, жилье. Аренда предыдущего, которое занимал мой предшественник, закончилась, и мне надо было подбирать себе новое. Я направил в Москву запрос и заодно акты о списании двух машин, бывших на балансе нашего объединенного профкома (ОП). Одна - "Понтиак" - была разбита вдребезги, но еще не списана, Другая, действующая, имела солидный пробег. В Центре отреагировали благожелательно и утвердили весьма значительные расходы на аренду жилья и покупку новой машины. Начались приятные хлопоты, в которых мне помогал один из сотрудников торгпредства, знающий арабский язык. Объездив половину Багдада, я остановился на "таунхаузе" в тихом месте, отведенном под такие постройки.

Хозяином дома был доктор Мохаммед. Далеко не бедный человек, кроме врачебной практики, он был еще домовладельцем и имел в собственности еще несколько таких "таунхаузов". Война лишила его арендаторов, поэтому он предоставил нам свое владение за довольно скромную плату. Это был типичный интеллигентный араб, лет на пять постарше меня, смуглый, с тонкими чертами лица и небольшими усиками. Обаятельный и доброжелательный он сразу понравился нам и через короткое время мы даже сблизились с его семьей настолько, что ходили друг к другу в гости. Его жена, красивая, изящная женщина, имела высшее архитектурное образования, а сын заканчивал мединститут в Германии. У себя дома Мохаммед с гордостью показал мне настенную фотографию, где он запечатлен рядом с Саддамом Хусейном, который обнимает его за плечи. Порядки в их доме были европейские и стол обслуживала прислуга. Хозяева прекрасно владели английским языком, чего нельзя сказать о нас с женой. В школе и институте я изучал немецкий и лишь потом, самостоятельно, немного английский. Кое-что мы усвоили из арабского в Египте. Правда, египетский и иракский диалекты сильно отличаются друг от друга, но, все же, используя весь свой лингвистический и мимический арсенал, мы активно разговаривали и даже понимали друг друга.