1905-й год

Мысль о новой расстановке движущих сил в буржуазно-демократических революциях XX в. явилась важнейшим вкладом большевиков, и прежде всего их теоретика В. И. Ленина, в сокровищницу мирового марксизма. Впервые в истории разработки революционной теории был сформулирован четкий тезис: в условиях империализма гегемоном в буржуазно-демократической революции должен стать пролетариат, его верным и надежным союзником должно стать крестьянство, заинтересованное в решительной победе революции, в последовательном сломе всех остатков крепостничества, прежде всего в конфискации всех помещичьих, казенных, церковных, монастырских и удельных земель. Политической формой союза пролетариата и крестьянства должна стать революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства, которая, по мысли В. И. Ленина, могла сложиться в результате победы революции не только для закрепления уже достигнутых успехов, но и для их дальнейшего развития.

Установление такой диктатуры большевики считали объективной необходимостью в России начала XX в. Определяя характер власти после победы революции, Ленин писал: «Это может быть только диктатура, потому что осуществление преобразований, немедленно и непременно нужных для пролетариата и крестьянства, вызовет отчаянное сопротивление и помещиков, и крупных буржуа, и царизма. Без диктатуры сломить это сопротивление, отразить контрреволюционные попытки невозможно»^{152}.

Политическим органом такой диктатуры могло быть, по мнению большевиков, временное революционное правительство, куда вошли бы представители пролетарской партии «в целях беспощадной борьбы со всеми контрреволюционными попытками и отстаивания самостоятельных интересов рабочего класса»^{153}.

По вопросу о временном революционном правительстве мнения большевиков и меньшевиков разошлись. Меньшевистская конференция высказалась против участия социал-демократов во временном революционном правительстве, исходя все из той же посылки, что гегемоном в революции должна быть буржуазия. Испугавшись сотрудничества с пролетариатом, либеральная буржуазия, мол, не войдет в такое правительство, а без главенства буржуазии в революции последняя будет обречена на гибель.

Совершенно очевидно, что временное революционное правительство могло образоваться только в результате победоносного восстания.

Мысль о необходимости вооруженной борьбы за коренное преобразование России не оставляла Ленина буквально с первых шагов его политической деятельности. «Ильич не только перечитал и самым тщательным образом проштудировал, продумал все, что писали Маркс и Энгельс о революции и восстании, — вспоминала Н. К. Крупская. — Оп прочел немало книг и по военному искусству, обдумывая со всех сторон технику вооруженного восстания, организацию его»^{154}.

«Для нас, революционных социал-демократов, — утверждал Ленин, — восстание не абсолютный, а конкретный лозунг. Мы отодвигали его в 1897 году, мы ставили его в смысле общей подготовки в 1902 году, мы поставили его, как прямой призыв, лишь в 1905 г., после 9-го января»^{155}, т. е. тогда, когда в стране уже началась революция и широкие народные массы ясно показали свою готовность участвовать в вооруженной борьбе против самодержавия.

Прямой обязанностью и долгом революционной партии было заняться непосредственной и тщательной подготовкой к вооруженному восстанию.

Мобилизация сил

Подготовка всенародного восстания против самодержавия имела различные аспекты и велась большевиками в различных направлениях. Надо было объединить разрозненные усилия революционного народа, по-военному организовать его, вооружить, обучить хотя бы элементарным военным приемам. «Немедленное вооружение рабочих и всех граждан вообще, подготовка и организация революционных сил для уничтожения правительственных властей и учреждений — вот та практическая основа, на которой могут и должны соединиться для общего удара все и всякие революционеры», — писал В. И. Ленин^{156}.

Претворяя в жизнь решения III съезда, большевики стали применять так называемую тактику левого блока. Суть ее вождь большевистской партии определил следующим образом: «Мы, социал-демократы, можем и должны идти независимо от революционеров буржуазной демократии, охраняя классовую самостоятельность пролетариата, но мы должны идти рука об руку во время восстания, при нанесении прямых ударов царизму, при отпоре войску, при нападениях на бастилии проклятого врага всего русского народа»^{157}.

Без использования тактики левого блока невозможно было объединить усилия всех революционных партий в битвах с самодержавием (разумеется, тактика левого блока не исключала, а предполагала решительную идейную борьбу большевиков с врагами революционного марксизма: меньшевиками, эсерами, анархистами и т. д.).

Без использования тактики левого блока невозможно было в многонациональной империи, стране с очень сложной социальной структурой сплотить народы, широкие демократические массы и повести их на баррикады. Лозунг «Врозь идти, вместе бить!» как нельзя больше способствовал объединению всех революционеров.

Без использования тактики левого блока невозможно было создать революционную армию, которую, по мысли большевиков, следовало образовать из трех компонентов: 1) из вооруженного пролетариата и крестьянства; 2) из организованных передовых отрядов этих классов; 3) из готовых перейти на сторону народа войсковых частей. «Взятое все вместе, — писал В. И. Ленин, — это и составляет революционную армию»^{158}.

Главной силой в ней должен был стать пролетариат. «Только он, — отмечал В. И. Ленин, — может создать ядро могучей революционной армии, могучей и своими идеалами, и своей дисциплиной, и своей организацией, и своим героизмом в борьбе, перед которыми не устоять никакой Вандес»^{159}.

Решая проблему военной организации революционного народа, его военно-технической подготовки, большевики уделяли огромное внимание созданию боевых штабов РСДРП, боевых дружин, вооружению и военному обучению их членов.

«…Когда объективные условия порождают борьбу масс в виде массовых политических стачек и восстаний, партия пролетариата должна иметь «аппараты» для «обслуживания» именно этих форм борьбы, и само собой разумеется, что это должны быть особые «аппараты», не похожие на парламентские»^{160}.

«В эпоху гражданской войны идеалом партии пролетариата является воюющая партия», — подчеркивал В. И. Ленин^{161}.

Выступая на III съезде партии, В. И. Ленин одобрил создание «особых боевых групп»^{162}. Они стали возникать в партии тотчас же после начала революции. «Докладываю департаменту полиции, — сообщал начальник столичного охранного отделения, — что в конце января с. г. при Петербургском комитете РСДРП образовался кружок лиц, поставивших своей целью сбор денег на вооружение, приобретение оружия и снабжение им организованных рабочих на случай вооруженной демонстрации»^{163}.

Боевая техническая группа при Петербургском комитете РСДРП возглавлялась секретарем Петербургского комитета Сергеем Ивановичем Гусевым, в ее состав входили верные ленинцы Ф. И. Драбкина, С. М. Познер и Н. Е. Бурении. После III съезда партии эта Боевая техническая группа перешла в непосредственное ведение Центрального Комитета партии. Во главе ее по предложению Ленина был поставлен член ЦК Л. Б. Красин, а при Петербургском комитете создали специальный боевой комитет, подчиненный Боевой технической группе.