1937. Правосудие Сталина. Обжалованию не подлежит!
Шрифт:
Из ответа Енукидзе я понял следующее: объединенный центр правотроцкистской организации в течение долгого времени пытался обработать Горького и оторвать его от близости к Сталину. В этих целях к Горькому были приставлены и Каменев, и Томский, и ряд других. Но реальных результатов это не дало. Горький по-прежнему близок к Сталину и является горячим сторонником и защитником его линии. При серьезной постановке [вопроса] о свержении сталинского руководства и захвате власти правотроцкистами центр не может не учитывать исключительного влияния Горького в стране, его авторитет за границей.
Если Горький будет жить, то он подымет свой голос протеста против нас. Мы не можем этого допустить. Поэтому объединенный центр, убедившись в невозможности отрыва Горького от Сталина, вынужден был вынести решение о ликвидации Горького. Выполнение этого решения поручено было мне через врачей, лечащих Горького. Мои попытки возразить не возымели своих результатов: Енукидзе предложил принять
262
Генрих Ягода. С. 209, 212–213.
С именем Сталина Коэн связывает и уход из жизни Григория («Серго») Орджоникидзе:
«Орджоникидзе покончил жизнь самоубийством в феврале 1937 года, а возможно, был убит».
Даже такой ярый антисталинист, как Олег Хлевнюк, [263] в своих книгах показал: все утверждения о причастности Сталина к смерти, тем более к убийству Серго, несостоятельны:
«Как отмечается в исследовании О.В. Хлевнюка, наиболее правдоподобная причина самоубийства Г. К. Орджоникидзе связана с его плохим здоровьем. Долгое время Серго мучили болезни, но работа в последний день жизни у него «протекала в достаточно привычном русле».
263
Хлевнюк О.В. Сталин и Орджоникидзе. Конфликты в Политбюро в 1930-е годы. М.: Россия молодая, 1993; англ. перевод: Khlevniuk, Oleg V. In Stalin's Shadow. The Career of 'Sergo' Ordzhonikidze. (Armonk, London: M.E. Sharp, 1995).
Серго покончил жизнь самоубийством в ночь с 17 на 18 февраля 1937 года. Относящийся к Сталину весьма неприязненно Хлевнюк попытался было отыскать свидетельства сталинской причастности к смерти Серго и даже предпринял попытку некой «реконструкции» телефонной размолвки между ними, но в конце концов все его попытки оказались тщетными».
В 2008 году один из авторов настоящего исследования изучил доказательства, которые лежат в основе истории самоубийства Орджоникидзе. [264] Выяснилось, что все свидетельства, которые могли бы подтвердить факт насильственной смерти, сводятся к выступлениям Хрущева на XX и XXII съездах КПСС, к его т. н. «диктовкам» накануне «закрытого» доклада и зависимым от них свидетельствам, в том числе к мемуарам того же Хрущева. Таким образом, на сегодняшний день версию о самоубийстве Орджоникидзе следует считать недоказанной, и в отсутствие иных аргументированных сомнений единственно верной признать трактовку его ненасильственной смерти от «паралича сердца». [265]
264
Бобров В. Тайна смерти Орджоникидзе; http: //chss.montcla- ir.edu/english/furr/research/bobrov-ordzhon08.html. см также.: http: //vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/2563Q9.htm.
265
Врачебное заключение о смерти товарища Григория Константиновича Орджоникидзе. // Известия. 1937, 19 февраля.
Дж. Гетти, имея в виду вымышленную «размолвку» Сталина и Орджоникидзе как возможную причину ухода последнего из жизни, отмечал:
«Орджоникидзе, кажется, вообще не возражал против террора, в том числе в отношении Зиновьева, Каменева и Бухарина; по сути дела именно к нему Сталин обратился с просьбой выступить с основным докладом на февральском Пленуме ЦК ВКП(б) 1937 года, посвященном вредительству в промышленности…
Черновой вариант речи Орджоникидзе, готовившейся для февральского Пленума в качестве основного доклада по поводу вредительства в промышленности, получил одобрение Сталина и соответствовал жесткой [политической] линии тех времен». [266]
266
J.Arch Getty. The Politics of Repression Revisited, в: The Stalinist Dictatorship, Chris Ward, ed. (London, New York: Arnold, 1998), P. 131 and n. 64, P. 140.
Вслед за версией о самоубийстве Орджоникидзе Коэн вновь поднимает вопрос об «умеренных»:
«Последней отчаянной попыткой умеренного крыла предотвратить террор явились его усилия зимой 1936–1937 годов отстоять Бухарина…» [267]
Мы уже касались вопроса об «умеренном крыле Политбюро и ЦК», и у нас
еще будет возможность затронуть эту тему далее. Поэтому здесь лишь отметим: в отношении Бухарина все обстоит прямо противоположно тому, что написано у Коэна, ибо не кто-нибудь, а Сталин, и именно он, представлял «умеренное крыло» и в Политбюро, и в ЦК и предлагал самые мягкие меры взыскания для провинившихся Бухарина и Рыкова, полагая, что последних нельзя мешать в одну группу с троцкистами.267
Коэн С. Бухарин. С. 414.
По Коэну, Бухарин будто бы публично дистанцировался от славословий в адрес Сталина:
«Интересным примером публичного поведения Бухарина был его отказ присоединиться к ритуалу восхваления Сталина и признать его вождем и вдохновителем всех достижений страны». [268]
Коэн подчеркивает, что по некоторым причинам он говорит только о 1930–1932 годах. Вероятно, появление такой оговорки объясняется тем, что в январе 1934 года Бухарин выступал на XVII съезде ВКП(б) с речью, насыщенной щедрыми похвалами Сталину «как наилучшему выразителю и вдохновителю партийной линии». И много чего еще в том же духе:
268
Там же. С. 519–520, прим. 69.
«Ясно, далее, что товарищ Сталин был целиком прав, когда разгромил, блестяще применяя марксистско-ленинскую диалектику, целый ряд теоретических предпосылок правого уклона, формулированных прежде всего мною… Ясно наконец, что обязанностью каждого члена партии является… сплочение вокруг ЦК и сплочение вокруг товарища Сталина как персонального воплощения ума и воли партии, ее руководителя, ее теоретического и практического вождя». [269]
И, наконец, в завершение своего выступления Бухарин произносит торжественную здравицу в честь «побед под руководством славного фельдмаршала пролетарских сил, лучшего из лучших — товарища Сталина»!
269
XVII съезд Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Стенографический отчет. М: Партиздат, 1934. См.: http: //www.hrono.ru/vkpb_ 17/55.html.
Как главный редактор «Известий» Бухарин рекомендовал корреспондентам из числа бывших оппозиционеров поступать таким же блюдолизским образом. На очной ставке с журналистом-литератором Л.C. Сосновским он нашел оправдания для явления, обозначенного им как «культ Сталина», при том, что сам Сталин относился к такого рода восхвалениям отрицательно.
«СТАЛИН — Сервилистические чувства, сервилизм. [270]
БУХАРИН — Вы не знаете современной газетной жизни. Мы очень часто вставляем соответствующие слова в те или иные статьи, потому что считаем, что для бывших оппозиционеров, каким являюсь, в частности, я, это абсолютно необходимо.
270
Сервилизм (от лат. servilis — «рабский») — угодливость, лакейство, низкопоклонство.
ЕЖОВ — Кто тебя, ЦК, что ли, заставлял это делать?
СТАЛИН — Для партийца это оскорбительно.
БУХАРИН — Я припоминаю один такой эпизод. По указанию Климента Ефремовича я написал статью относительно выставки Красной Армии. Там говорилось о Ворошилове, Сталине и других. Когда Сталин сказал: что ты там пишешь, кто-то возразил: посмел бы он не так написать. Я объяснил все эти вещи очень просто. Я знаю, что незачем создавать культ Сталина, но для себя я считаю это целесообразной нормой.
СОСНОВСКИЙ — А для меня вы считали это необходимым.
БУХАРИН — По очень простой причине, потому что ты бывший оппозиционер. Ничего плохого я в этом не вижу». [271]
По словам Николаевского, Бухарин ему рассказывал, будто им самим написана вся советская Конституция 1936 года. Но в данном случае даже Коэн высказывает законные сомнения, правда, тотчас оговаривается:
«Вполне вероятно, что Бухарин подготовил или отредактировал окончательный ее (Конституцию. — Г.Ф., В.Б.) вариант… Он играл ключевую роль в разработке этого документа…» [272]
271
Стенограммы очных ставок в ЦК ВКП(б). Декабрь 1936 года. //
272
Вопросы истории. 2002, № 3. С. 27–28.