1937. Сталин против заговора «глобалистов»

Вот почему рядом с ультраправым оккультистом Зеботендорфом, эмиссаром «Мемфис Мицраим», оказался капиталист Парвус, мечтающий использовать социалистическое движение для стирания национальных границ и создания «Соединенных штатов Европы». И понятно, откуда Парвус взял свою концепцию «перманентной революции». Она уходит своими корнями в мистику хаоса, которой придерживались оккультисты «египетского ритуала».

Германофилия Чичерина происходит оттуда же — как и его англофобия. Советский наркоминдел стремился разжечь геополитическую революцию с целью разрушить грандиозную Британскую империю. Отсюда и его надежды на Германию, сопряженные с надеждами на революционный натиск народов Азии. На первый взгляд, такая позиция кажется весьма достойной — если учесть, какую роль сыграла Великобритания в деле упрочения плутократического строя (и ослабления России). Но в том-то и загвоздка, что «вели- [- 135 -] кие потрясения» этот строй не ослабляют, но только усиливают. Капитализм и сам возник в результате «великих» буржуазных революций, которые разрушили традиционное общество. Вот почему олигархи-воротилы во время революционной бури чувствуют себя как рыбы в воде. Они одной природы с хаосом. Поэтому транснационалы всегда будут направлять его, а также тех, кто наивно пытается улучшить мир посредством потопа. (Тем не менее некоторые фигуры «германофильского» заговора были использованы Сталиным — в целях нормализации отношений с Германией. Например — Радек, который в 30-е годы стал ценнейшим сотрудником вождя.)

Вот в эту мистическую орбиту почитателей «мировой бури» и попал Тухачевский. Есть данные о том, что кандидат в красные Бонапарты всерьез мечтал о возрождении язычества и видел в нем религию грядущего мирового хаоса. Фервак вспоминал: «Однажды я застал Михаила Тухачевского очень увлеченным конструированием из цветного картона страшного идола. Горящие глаза, вылезающие из орбит, причудливый и ужасный нос. Рот зиял чёрным отверстием. Подобие митры держалось наклеенным на голову с огромными ушами. Руки сжимали шар или бомбу, что именно, точно не знаю. Распухшие ноги исчезали в красном постаменте... Тухачевский пояснил: «Это — Перун. Могущественная личность. Это — бог войны и смерти». И Михаил встал перед ним на колени с комической серьезностью. Я захохотал. «Не надо смеяться, — сказал он, поднявшись с колен. — Я же вам сказал, что славянам нужна новая религия. Им дают марксизм, но в этой теологии слишком много модернизма и цивилизации. Можно скрасить эту сторону марксизма, возвратившись одновременно к нашим славянским богам, которых христианство лишило их свойств и их силы, но которые они вновь приобретут. Есть Даждь-бог — бог Солнца, Стрибог — бог Ветра, Велес — бог искусств и поэзии, наконец, Пе- [- 136 -] рун — бог грома и молнии. После раздумий я остановился на Перуне, поскольку марксизм, победив в России, развяжет беспощадные войны между людьми. Перуну я буду каждый день оказывать почести». А вот и еще одно характерное высказывание, приведенное тем же самым Ферваком: «Чувство меры, являющееся для Запада обязательным качеством, у нас в России — крупнейший недостаток... Гармонию и меру — вот что нужно уничтожить прежде всего».

«Беспощадные войны между людьми» — вот таким было кредо Тухачевского. И неудивительно, что он уцепился за идеи фон Секта, согласно которому править должны именно военные.

И вот еще прямо-таки кричащее «совпадение» — Тухачевский любит подписывать свои статьи псевдонимом «ТАУ». А «тау» — это Т-образный крест — египетский символ плодородия и жизни. «В 1990 году в Милане вышла одна любопытная работа, — сообщает Воробьевский. — Ее автор подписался псевдонимом — Александр Дедананн. Заголовок ее весьма характерен: «Память крови». Автор высказывает любопытную версию. В древности существовали королевские рода, исповедовавшие культ предков. Чрезвычайное значение придавалось и чистоте крови. Однако династические браки приводили к вырождению. Чтобы выбраться из лабиринта деградации, эти рода начали практиковать жуткие ритуалы, используя кровь молодых и сильных людей. Гонения инквизиции заставили их уйти в подполье. Так был создан орден розенкрейцеров. От этого ордена уже в прошлом веке отпочковались и странные мистические организации, которые иначе как сатанинскими не назовешь. Одна из них — Голден Доун («Золотая заря». — А. Е.). О ее происхождении и устремлениях говорят символы общества — розенкрейцерский крест и знак «тау», обозначающий бессмертие» («Путь к апокалипсису — стук в Золотые Врата»).

Да уж, если вспомнить про патологическую жесто- [- 137 -] кость Тухачевского — особенно сильно проявившуюся во время подавления тамбовского восстания, то словосочетание «красный милитаризм» обретает какой-то совсем уж зловещий смысл. Судя по всему, Тухачевский принадлежал к т. н. «черным родам».

Тухачевский мечтал устроить военный переворот и разжечь мировой хаос. Вряд ли он догадывался при этом, что его «ведут» влиятельные мировые игроки, для которых было крайне важно столкнуть лбами Россию и Германию, усилив тем самым плутократические западные демократии.

«Германофильский заговор» довольно-таки плотно опекался британской разведкой. Так, Зеботендорф работал на Канариса, который, в свою очередь, сотрудничал с Лондоном. Связан был с британской разведкой и Парвус. Да и «евразийский континенталист» Ха-усхофер сотрудничал с герцогом Гамильтоном, занимавшим важное положение в британской элите. (Стоит ли удивляться тому, что ученик Хаусхофера Р. Гесс возглавлял проанглийскую партию в НСДАП?) Можно даже сказать, что заговор германофилов умело направлялся именно из Лондона — с благословения транснациональной олигархии. Ничего удивительного в этом нет — здесь использована старинная технология «оседлания тигра». Если существует какая-то враждебная тенденция, то ее надо «оседлать», поставить под свой контроль. И представляется, что Мартиросян недостаточно сильно акцентирует внимание на зависимости заговорщиков-германофилов от Англии (хотя и приводит солидную фактуру, которая эту зависимость подтверждает).

Вряд ли можно согласиться с тем, что Лондон был заинтересован в поражении Тухачевского. Скорее наоборот. Да, факт переброски данных о заговоре маршалов через «проанглийского» Бенеша действительно указывает на роль Британии в разоблачении заговора Тухачевского. Но это вовсе не означает того, что Лон- [- 138 -] дон действительно хотел поражения заговорщиков. Как ни покажется странным, но ему выгоден был успех германофила Тухачевского.

В чем был главный замысел Великобритании? Несомненно, в том, чтобы стравить СССР и Германию. И, как известно, на Западе явно подталкивали фюрера к войне на востоке. Даже и после начала Второй мировой с ним вели «странную войну», явно указывая на то, что воевать-то следует совсем с другими. И только в 1941 году Гитлер напал на СССР, оправдав надежды британцев.

Но в 1936 году можно было только строить планы

касательно гитлеровской агрессии на восток. И препятствий для нее существовало множество. Главным из них была сталинская внешняя политика, предполагавшая нормализацию отношений с политическим режимом Гитлера. Сталин не хотел менять строй Третьего рейха и не имел там никаких серьезных военно-политических партнеров. Не считать же таковыми остатки разгромленной Гитлером компартии и надежно запрятанного в концлагерь Э. Тельмана. В этих условиях Гитлер должен был хорошенько подумать над тем — нападать ли ему на СССР? Он ведь дурачком не был и видел, куда и кто его толкает. И ведь действительно, напасть на СССР он решится только через много лет, в разгар Второй мировой. Для этого Лондону понадобится осуществить крупномасштабную операцию, пожертвовав главным англофилом Германии — Гессом. Через него Гитлер и получил особые гарантии. (Об этом еще будет сказано ниже.) Но даже и это не было полным воплощением замыслов Лондона. Там вообще не хотели бы ввязываться в мировую войну, а пришлось.

Вот почему сосуществование Гитлера и Сталина не могло устраивать Лондон. Слишком уж вероятным было сближение двух вождей, которые не имели «политических армий» на территории друг друга. [- 139 -]

А вот у Тухачевского такая «армия» была — в лице антигитлеровски настроенных генералов. И они также могли со всем основанием считать таковой «армией» группу «красных милитаристов». Они, конечно, могли бы выступить синхронно, и тогда Лондону пришлось бы туго. Но синхронность в таких делах — вещь весьма сложная. И более вероятной была победа заговорщиков сначала в одной из стран. А что последовало бы за этим?

Представим себе, что Тухачевский приходит к власти в СССР. Это сразу же насторожило бы гитлеровское руководство, и вряд ли путч немецких генералов окончился бы успехом. Но тогда Тухачевский занял бы открыто враждебную позицию в отношении Германии и, вполне вероятно, даже напал бы на нее. И вот — долгожданное (для Лондона) столкновение двух континентальных гигантов.

Лондону нужно было максимально ускорить военный путч в СССР — поэтому Сталина и принялись срочно снабжать соответствующей информацией. Британские лидеры ожидали, что советский вождь нанесет удар первым, и вполне резонно предполагали, что это закончится падением Сталина.

И здесь необходимо обратиться к внутриполитической ситуации, которая сложилась к осени 1936 года в СССР. (Именно тогда и стала поступать к Сталину информация о заговоре.) Позиции Сталина в тот момент были весьма ослабленными. На первые роли в партии вышел нарком тяжелой промышленности, член Политбюро ЦК С. Г. Орджоникидзе, находившийся в великолепных отношениях с Тухачевским (и Бухариным). >

На Орджоникидзе в тот момент ориентировались могущественные «регионалы» — секретари республиканских, краевых и областных комитетов партии. (С. В. Косиор, Р. И. Эйхе, В. И. Варейкис, М. М. Ха-таевич и др.) Они давно уже были в глухой оппозиции [- 140 -] к Сталину, которого попытались заменить Кировым в 1934 году, на XVII съезде. Поэтому-то позиции наркома тяжелой промышленности и были столь сильны. Региональным вотчинникам был ближе вотчинник ведомственный, а Орджоникидзе тут не было равных. Он выступал категорически против вмешательства в дела своего наркомата, чем и привлекал тех региона-лов, которые также категорически противились вмешательству в дела их «вотчин».

А Сталин в середине 30-х намеревался с «вотчинами» покончить. Он задумал осуществить ни много ни мало, но демократизацию, бескровную чистку аппарата. Планировалось провести выборы в партийные и советские органы, причем сделать их соревновательными. В замечательной книге Ю. Н. Жукова «Иной Сталин» (это исследование стало настоящим прорывом в «сталиноведении») приводится фотокопия проекта бюллетеня, который планировалось ввести на выборах 1937 года. На одном из них напечатаны три фамилии кандидатов-соперников, идущих в Совет Национальностей по Днепропетровскому округу. Первый кандидат предполагался от общего собрания рабочих и служащих завода, второй — от общего собрания колхозников, и третий — от местных райкомов партии и комсомола. Сохранились и образцы протоколов голосования, в которых утверждался принцип альтернативности будущих выборов. На образцах визы Сталина, Молотова, Калинина, Жданова. Они не оставляют сомнения в том, кто являлся инициатором альтернативности на выборах.