200 лет С.-Петербурга. Исторический очерк

Современникъ, поэтъ В. А. Жуковскій, такъ описываетъ это грозное бдствіе: "Пожаръ, усиливаемый порывистымъ втромъ, бжалъ по потолкамъ верхняго этажа; они разомъ во многихъ мстахъ загорались, и падая съ громомъ, зажигали полы и потолки средняго яруса, которые въ свою очередь низвергались огромными огненными грудами на крпкіе своды нижняго этажа, большею частью оставшагося цлымъ. Зрлище, по сказанію очевидцевъ, было неописанное: посреди Петербурга вспыхнулъ волканъ. Сначала объята была пламенемъ та сторона дворца, которая обращена къ Нев; противоположная сторона представляла темную громаду, надъ коею пылало и дымилось ночное небо: отсюда можно было слдовать за постепеннымъ распространеніемъ пожара; можно было видть, какъ онъ, пробираясь по кровл, проникнулъ въ верхній ярусъ; какъ въ среднемъ ярус все еще было темно (только горло нсколько ночниковъ, и люди бгали со свчами по комнатамъ), въ то время какъ надъ нимъ все уже пылало и разрушалось; какъ вдругъ загорлись потолки и начали падать съ громомъ, пламенемъ, искрами и вихремъ дыма, и какъ наконецъ потоки огня полилися отвсюду, наполнили внутренность зданія и бросились въ окна. Тогда вся громада дворца представляла огромный костеръ, съ котораго пламя то всходило къ небу высокимъ столбомъ, подъ тяжкими тучами чернаго дыма, то волновалось какъ море, коего волны вскакивали огромными, зубчатыми языками, то вспыхивало снопомъ безчисленныхъ ракетъ, которыя сыпали огненный дождь на вс окрестныя зданія. Въ этомъ явленіи было что-то невыразимое: дворецъ и въ самомъ разрушеніи своемъ какъ будто неприкосновенно вырзывался со всми своими окнами, колоннами и статуями неподвижною черною громадою на яркомъ трепетномъ пламени. А во внутренности его происходило что-то неестественное: какая-то адская сила тамъ господствовала, какіе-то враждебные духи, слетвшіе на добычу и надъ ней разыгравшіеся, бшено мчались повсюду, сталкивались, разлетались, прядали съ колонны на колонну, прилипали къ люстрамъ, бгали по кровл, обвивались около статуй, выскакивали въ окна и боролись съ людьми, которые мелькали черными тнями, пробгая по яркому пламени. И въ то время, когда сей ужасный пожаръ представлялъ такую разительную картину борьбы противоположныхъ силъ, разрушенія и гибели, другая картина приводила въ умиленіе душу своимъ торжественнымъ, тихимъ величіемъ. За цпью полковъ, окружавшихъ дворцовую площадь, стоялъ народъ безчисленною толпою въ мертвомъ молчаніи. Передъ глазами его горло жилище царя; общая всмъ святыня погибла; объятая благоговйною скорбью, толпа стояла неподвижно; слышны были одни глубокіе вздохи, и вс молились за государя".

Работы по возобновленію дворца производились днемъ и ночью, съ величайшею поспшностью, и черезъ годъ были доведены до конца. Дворецъ былъ отстроенъ и отдлалъ еще съ большею роскошью чмъ прежній; въ такомъ вид онъ сохраняется и нын. Изъ заново отдланныхъ залъ наиболе замчательны: Александровская, украшенная картинами изъ русской военной исторіи; Золотая въ византійскомъ стил; гостиная покойной императрицы Александры еодоровны, съ росписными стнами, богато вызолоченнымъ плафономъ, колоннами и вазами изъ малахита, и пр.; Гербовая съ позолоченными колоннами; Георгіевская съ императорскимъ трономъ и др. Въ одной изъ залъ нижняго этажа помщается "сокровищница", гд хранятся: большая корона съ огромнымъ яхонтомъ; малая корона, вся въ брилліантахъ; скипетръ, съ чрезвычайно большимъ алмазомъ, купленнымъ Екатериной II; держава, украшенная большимъ брилліантовымъ крестомъ на великолпномъ сапфир. Въ кладовыхъ Зимняго дворца хранятся замчательные ковры французской и восточной работы, издлія изъ бронзы, рдкій фарфоръ и пр.

При Никола I закончена постройка Михайловскаго дворца, обращеннаго нынче въ музей императора Александра III, и выстроенъ Маріинскій дворецъ – красивое зданіе въ итальянскомъ стил.

Изъ театровъ, по повелнію Николая I выстроены два: Александринскій и Михайловскій. Первый, открытый въ 1832 г., украшенъ портикомъ изъ шести колоннъ, увнчаннымъ бронзовою фигурою "славы". Второй выстроенъ въ 1833 г.

Еще ране возобновленія Зимняго дворца, Дворцовая площадь украсилась памятникомъ, принадлежащимъ къ числу замчательнйшихъ въ мір – Александровскою колонной. Она воздвигнута въ честь Александра I и его побдъ надъ Наполеономъ, и иметъ надпись: "Александру I благодарная Россія". Самая колонна высчена изъ цльнаго темнокраснаго финляндскаго гранита; вышина ея 14 саж., окружность при основаніи 5 саж. Размровъ этихъ не достигаетъ ни одна колонна изъ цльнаго камня во всемъ мір. Пьедесталъ тоже гранитный, составленный изъ громаднйшихъ камней; вс стороны его украшены литыми бронзовыми барельефами, изображающими древнерусское вооруженіе и аллегорическія фигуры. Надъ колонной возвышается ангелъ съ крестомъ, придавливающимъ змія; вышина ангела 2 саж., и креста – 3 саж.

Сооруженіе колонны было поручено тому же Монферрану, который строилъ Исакіевскій соборъ. Работы сопряжены были съ величайшими трудностями. Надо было прежде всего осторожно отдлить изъ скалы цльную гранитную массу требуемой величины. Затмъ эту глыбу обдлывали тутъ же на мст, придавая ей форму колонны. Для перевозки ея водою построено было нарочно особенное судно; погрузка и выгрузка ея требовали неимоврныхъ усилій. Въ то же время на Дворцовой площади укладывали фундаментъ. На 17 саженъ въ глубину вбили 1250 сосновыхъ свай, и на нихъ, до уравненія площади, уложили обтесанныя гранитныя глыбы. Затмъ поставили самую большую глыбу, какъ основу для пьедестала. Эта задача потребовала громадныхъ усилій и множества механическихъ приспособленій: глыба всила 25 тысячъ пудовъ!

Величайшія затрудненія представляла постановка самой колонны. По двумъ сторонамъ пьедестала возведены были лса до 22 саж. высотою. По наклонной плоскости колонна была подкачена на особую платформу и обмотана канатными кольцами, къ которымъ прикрпили блоки. Соотвтствующіе блоки установлены были на вершин лсовъ. Въ назначенный для поднятія колонны день, 30 августа 1832 г., на Дворцовую площадь прибылъ императоръ Николай со всмъ семействомъ. Толпы народа тснились на площади, у оконъ и на крыш главнаго штаба. За канаты ухватились до 2 тыс. солдатъ. Колонна медленно поднялась и повисла въ воздух; затмъ канаты были отданы, и каменная глыба тихо и врно опустилась на пьедесталъ. По площади пронеслось громовое "ура!" Государь, обрадованный успхомъ, сказалъ торжествующему архитектору: – "Монферранъ, вы себя обезсмертили." Ровно черезъ два года окончена была послдняя отдлка памятника и совершено освященіе его, въ присутствіи императора, всего царскаго семейства и 100 тысячъ войска.

"По совершеніи молебствія – писалъ объ этомъ торжеств поэтъ Жуковскій – начался ходъ вокругъ монумента; первосвятитель окропилъ его св. водою; и вслдъ за симъ, по одному слову всколебались вс колонны арміи; съ невроятною быстротою вся площадь очистилась; на ступеняхъ монумента остались одни немногіе ветераны александровой арміи, прежде храбрые участники славныхъ битвъ его времени, теперь заслуженные часовые великаго его монумента. Начался церемоніальный маршъ: русское войско пошло мимо Александровой колонны; два часа продолжалось сіе великолпное, единственное въ мір зрлище; наконецъ войска прошли; звукъ оружія и громъ барабанный умолкли; народъ на ступеняхъ амфитеатра и на кровляхъ зданій исчезъ. Ввечеру долго по улицамъ освщеннаго города бродили шумящія толпы; наконецъ освщеніе угасло, улицы опустли; на безлюдной площади остался величественный колоссъ, одинъ съ своимъ часовымъ; и все было спокойно въ сумрак ночи; лишь только на темномъ, звздами усыпанномъ неб, въ блеск луны сіялъ крестоносный ангелъ."

Въ томъ же 1834 г. открыты были нарвскія тріумфальныя ворота, воздвигнутыя въ честь военныхъ подвиговъ гвардіи въ наполеоновскія войны. Они состоятъ изъ 20 гранитныхъ колоннъ, въ 19 арш. вышины, отдланныхъ бронзою. Въ двухъ нишахъ поставлены по дв бронзовыя статуи древнихъ русскихъ воиновъ, а надъ аркой фигуры "славы" и "побды", въ колесниц, запряженной 4 конями. Памятникъ этотъ, выстроенный архитекторомъ Стасовымъ, обошелся боле милліона рублей.

Почти въ такую же сумму обошлись московскія тріумфальныя ворота, въ честь русскихъ войскъ, побдоносно дйствовавшихъ въ Персіи, Турціи и при усмиреніи Польши. Ворота эти, воздвигнутыя въ 1838 г., состоятъ изъ чугунной арки на 12 колоннахъ, съ бронзовыми фигурами по бокамъ проздовъ.

Годомъ раньше поставлены на площади предъ Казанскимъ соборомъ памятники фельдмаршаламъ Кутузову и Барклаю-де-Толли. Оба полководца изображены съ непокрытыми головами, въ мундирахъ и плащахъ; у ногъ каждаго – французское знамя съ переломленнымъ древкомъ.

Большимъ украшеніемъ главной петербургской улицы, Невскаго проспекта, явились поставленныя въ 1850 г. на Аничковомъ мосту четыре конныя группы, отлитыя барономъ Клодтомъ. Талантъ художника, учившагося самоучкой (раньше онъ былъ артиллерійскимъ офицеромъ) обратилъ на себя вниманіе Николая I удачной конной группой для нарвскихъ тріумфальныхъ воротъ. Отлитыя имъ потомъ группы коней, укрощаемыхъ атлетами, посланы были въ подарокъ королямъ прусскому и неаполитанскому, и до сихъ поръ украшаютъ собой Берлинъ и Неаполь. Группы эти такъ нравились Николаю I, что онъ приказалъ повторить ихъ и поставить на четырехъ концахъ Аничкова моста. По превосходному воспроизведенію статей и движеній лошадей, группы эти не имютъ себ равныхъ въ мір.

Къ числу важнйшихъ сооруженій, исполненныхъ въ царствованіе Николая I, принадлежатъ: первый постоянный мостъ черезъ Неву (Николаевскій) и первыя въ Россіи желзныя дороги – царскосельская и московская (Николаевская). Мостъ, отъ Англійской набережной къ Васильевскому острову, построенъ на гранитныхъ быкахъ и обошелся въ 4.380.000 руб. Московская желзная дорога, сооруженная по личной вол Николая I, вопреки мннію министровъ, связала Петербургъ съ внутренней Россіей и дала сильный толчекъ его промышленному и торговому развитію.

V. Николай I – державный хозяинъ Петербурга. – Черты изъ его жизни. – Холера 1831 г. – Общественная жизнь въ Петербург. – Театры. – Жуковскій, Крыловъ, Пушкинъ.

Императоръ Николай I любилъ Петербургъ, и во многихъ отношеніяхъ наложилъ на него печать своего личнаго вкуса. Замчательнйшія постройки его времени носятъ слды указаній, которыя онъ давалъ художникамъ и строителямъ. Можно сказать, что съ его личностью сливался и общій характеръ Петербурга, превосходно схваченный Пушкинымъ въ его стихахъ:

Люблю тебя, Петра творенье; Люблю твой строгій, стройный видъ, Невы державное теченье, Береговой ея гранитъ… Люблю воинственную живость Потшныхъ Марсовыхъ полей, Пхотныхъ ратей и коней Однообразную красивость, Въ ихъ стройно-зыблемомъ строю Лоскутья сихъ знаменъ побдныхъ, Сіянье шапокъ этихъ мдныхъ, Насквозь прострленныхъ въ бою; Люблю, военная столица, Твоей твердыни дымъ и громъ, Когда полнощная царица Даруетъ сына въ царскій домъ, Или побду надъ врагомъ Россія снова торжествуетъ, Или, взломавъ свой синій ледъ, Нева къ морямъ его несетъ, И чуя вешни дни, ликуетъ.