21,55,01
Шрифт:
— Я согласен.
Похоже, угрозы сильно напугали его. Будь я на его месте, сломался бы сразу, как только услышал про десять лет под землей.
Черт согласился платить за «проживание» силой. Один волосок за полнедели. От цены хотелось кричать о несправедливости и разводе. Где же здесь равноценный обмен? Но мы сравнили ценности. И линия доползла до второго кружка без видимых изменений. Неужели волосы чертей такие дорогие? Мара платила пригоршней морока за два дня, а тут один волосок за полнедели… Да, обман чертей работал иначе, держался лучше и вообще при некоторых условиях становился явью. Но мой внутренний жмот негодовал.
Скрытый заплатил авансом. Утром рядом с клеткой
Утром я собрал рюкзак — нижнее белье, блокнот с ручкой и паспорт. Для отражения ножа нашлось место в правом кармане джинсов. Там, откуда я смогу его выхватить.
Впервые за долгое время я позавтракал дома. Не на кухне, разумеется. Ее «облюбовал» черт, а остальную квартиру заняла мара, поэтому я заперся в спальне, включил компьютер и впился в бутерброды с колбасой. Не помню, когда купил ее, но судя по запаху, еще свежая. Хлеб — тоже.
Внутри компьютера трещали вентиляторы, и что-то протяжно пищало. Указательный палец уже привычно щелкал левой кнопкой мыши, пока я жадно чавкал. Хотелось занять мозг на время. Черная стрелка с белой обводкой навелась на иконку браузера. Щелчок. На весь монитор открылось окно с десятками вкладок с сайтами о нечисти. Кусок встал комом в горле. Я и забыл, что Денис отчаянно искал выход, хоть какую-то информацию о слабостях Скрытых. Ведь эта женщина вместе с Мечтателем готовила для него убийцу.
Аппетит тут же исчез, смылся и обещал никогда не возвращаться. Второй бутерброд, который секунду назад казался изысканным блюдом из дорогого ресторана, обернулся куском пластилина. Бросился в глаза искусственный розовый цвет колбасы, а от блестящих комьев жира закрутило в животе. Съеденное попросилось обратно.
Это… никуда не годится. Я подобрал с тарелки бутерброд, поднес к губам и откусил. На вкус как бумага. Но я жевал. Жевал, жевал, жевал, жевал, жевал через силу. Через слезы отвращения. Через тошноту. Как два года назад, когда впервые попробовал «мусорную» еду. Кажется, это был хлеб с плесенью. Не «специальной».
Тарелка опустела за минут десять. А первый бутерброд я проглотил за три. Ничего. Мне нужны силы. Нужно зарядиться, чтобы расследовать смерти Миши и Кати, чтобы придумать: как обрести опору.
Семья плачущей кожи оставила на мне след. Грязное пятно. Черт говорил правду: внутри я пугливый мальчик. И члены Совета также видели меня насквозь. Для них я жертва, зеленый новичок, которого раздавишь и не заметишь. Пора это менять.
Мне виделось два пути. Первый — трудный и долгий, как и говорил Мечтатель. Выгодные сделки. Маленькие, но обдуманные ходы. Я мог отвоевывать силу по чуть-чуть. Я уже это делал: собирал с мары и черта подань за проживание в квартире. Жаль, что у меня не хватало времени.
Поэтому оставался второй путь. Путь угроз и насилия. Идя по нему, я стану ужасным человеком, двойником этой женщины. Ее полноправным наследником. Скрытые и мистики остерегались моего убийства из-за угрозы обернуться Ничтожным. Но существовали лазейки. Отруби конечности, вырви язык, и любая угроза сойдет на нет. Члены Совета собирались так поступить, когда я приставил к шее нож. Они боялись моей смерти. Пришло время напугать их моим заточением. Иными словами, мне нужна «мертвая рука».
Без понятия
как, но я должен, обязан создать нечто подобное. Ради своей и Надиной жизней.Я накинул на плечо лямку рюкзака и вышел из квартиры. На лестничной клетке пересекся с бабушкой Любой. Она протянула мне список продуктов и свернутые купюры. После покупок я отдал ей кулек и направился в поместье. Впереди долгий день. Надеюсь, Надя поможет с расследованием смертей Миши и Кати. Ведь один я не справлюсь — из-за Амбрагаруды для меня закрыты почти все комнаты.
По дороге через СНТ на ум пришел вопрос: как изменится мое отношение к старшему брату и сестре? Раньше я считал Дениса маменькиным сынком. Подпевалой этой женщины. Одна мысль о его самостоятельности вызывала у меня смех. Но теперь я знал: чем он жил, о чем мечтал, и чего боялся больше всего. Возможно, и с Мишей и Катей будет так же?
Старший брат помнился мне ужасным человеком. Задира и бесчувственный ублюдок. В нем не было ничего хорошего, а если и было, то эта женщина заботливо вырвала это с корнем еще в детстве. Она растила Мишу, как короля, как главного наследника. Очевидно, на нем такая забота сказалась не лучшим образом. Высокомерию Миши позавидовали бы все греческие боги. Сам Утренняя Звезда склонил бы колени перед его самолюбием. В школе Миша учился на одни пятерки и, насколько я помнил, в институте — тоже. С легкой руки этой женщины он женился в 17 лет на соседке. Бедная девушка даже родила ему сына. В роковую ночь Миша взял охотничье ружье и… Никто не выжил.
Я закрыл за собой ворота с виноградным узором, зашагал по тропинке между яблонь.
Катя запомнилась мне истеричной, болтающей все свободное время. Изо дня в день она перемывала косточки других людей. Обсуждение ногтей соседки по парте, слухи о девочке из параллельного класса. А как пережить неделю и не разболтать о первом разе «лучшей подруги»? В этом вся она. Казалось, Катя состояла из слухов, а каждая клеточка ее тела нашептывала небылины. Отнюдь не ради очернения других. Нет. Она, словно, желала заполнить пустоту внутри. Изрыгала помои, чтобы скрыть свою ничтожность и ущербность.
Если я не ошибаюсь, Катя вышла замуж в 18 лет. Суженного пригласила эта женщина. Мужчине — не помню его имени — тогда было двадцать пять лет. За месяц до 21 дня рождения Катя заперлась в ванной, пока муж был на работе, и… Ее тело вынесли из квартиры тем же вечером. Холодное и бледное. Она потеряла много крови.
Я обошел поместье по внешней стене и вышел на террасу. Думал, встречу Надю, но кресло пустовало. Лишь три бычка валялось рядом.
Она нашлась в кабинете этой женщины. Сидела за рабочим столом и усердно записывала что-то в блокнот. Справа от нее лежала черная пузатая сумка — еще немного и взорвется. Вид у Нади был… удручающим. Под глазами росли синие круги, кожа сделалась еще бледнее, русые волосы торчали в разные стороны. Ни намека на прическу. Вместо черной водолазки и джинсов, на сестре была бледно-розовая пижама. Сплошная. Без разделения на верх и низ. Вроде у нее было какое-то название, но я не помнил. На капюшоне торчали кошачьи ушки.
Надя не сразу заметила меня, поэтому я откашлялся. Она подняла на меня усталый взгляд, кивнула, бессвязно пробормотала «привет» и вновь уткнулась в блокнот.
— Думаю, ты расписываешь план захвата мира, — в шутку предположил я.
— Ты охрененно прав, — буркнула она, не поднимая взгляд. — Я провожу ревизию. Мой дорогой братец забыл о магическом оружии, поэтому я взяла все в свои руки.
Я пропустил ее упрек мимо ушей. Зашел в тайную библиотеку, достал Указатель и принялся искать книги про опасных Скрытых. Они все опасные, но я искал самых-самых.