23я бригада - 2

– Фёдор Иванович, что там с нашими гончими?

– Группа корветов и фрегаты отходят к нам, дистанция до них 160 кабельтовых - доложил капитан первого ранга Кравченко.

– Николай Герасимович - обратился к наркому Бубнов - засветка на радаре, это вражеский развед самолет, похоже нас обнаружили.

– Рано или поздно Сергей Ильич, это должно было случится - задумчиво проговорил Кузнецов - как вы считаете, мы успеем подтянуть корветы, а то тяжко придется без их артиллерии?

– Предлагаю сейчас сбить разведчика ракетой, по крайней мере, не будет передавать информацию и нашей диспозиции и корректировать огонь их артиллерии - ответил Бубнов.

– Ну, что же мы должны заявить о серьезности наших намерений. Расчетам ПВО сбить вражеский самолет-разведчик, а вы Николай Герасимович вызывайте истребительную эскадрилью с Батуми, о нашем обнаружении разведчик всё равно уже доложил. Скоро налетят злые коршуны - скомандовал Кузнецов.

– Есть!
– отрапортовал попаданец-летун Бубнов и направился к радиостанции, а через несколько секунд раздался взрыв и рокот маршевого двигателя ракеты комплекса 'Тунгузска' установленного на борту Линкора.

– Есть поражение цели - через какое-то время доложил вахтенный офицер.

– Отлично, хорошая работа товарищи - похвалил Кузнецов - Федор Иванович отворачивайте 15 градусов севернее, и запросите информацию с фрегатов, что там у них на радарах?

– Пока все метки, что и у нас - отрапортовал командир корабля.

– Ну, что же, не будем рисковать, а то нарвемся на вторую кильватерную колонну французов, попытаемся обойти их первую колонну с севера, а там завяжем бой на предельной дальности стрельбы наших орудий и будем стойко биться до наступления темноты, а уж затем попробуем воспользоваться нашими радарами, пойдем на сближение и всыплем французам ночью по полной, чтоб задумались 'от чего это море зовется Чёрным?'.

В 19.50 на радаре появились сразу множество воздушных целей. Средствами ПВО корабельной группы были обнаружены 32 неизвестных самолета движущихся к месту сражения со стороны турецкого Синопа.

– Фёдор Иванович - обратился Кузнецов к командиру линкора - подайте световые сигналы нашим корветам и фрегатам прижаться ближе к основной группе кораблей, а плавающим зенитным батареям выдвинутся вперед, на встречу вражеским самолётам, дистанция между кораблями ПВО пятнадцать кабельтовых, приготовьте переносные зенитные средства 'Верба' для уничтожения бомбардировщиков и торпедоносцев. И вызовите наши истребители.

– Есть - отрапортовал командир и направился к посту боевого управления.

Через каких то 40-50 минут надвигающуюся мглу разрезали росчерки трассирующих 30 мм снарядов и несколько дымных шлейфов зенитных ракет. До подхода нашей истребительной авиации противник успел понести значительные потери, а после появления ЯК-1 и И-185 участь вражеской воздушной эскадры была предрешена.

Многие тогда считали, что это была самая продолжительная ночь 1940 года, так как незамедлительно после отражения налета вражеской авиации, наша эскадра вступала в артиллерийский бой с кораблями противника.

Грохотали 305 мм орудия линкора, 203 и 180 мм орудия крейсеров, а им подпевали 152 мм орудия фрегатов и корветов. Бой шел на предельных дистанциях в 28-30 км, так как Кузнецов собирался максимально использовать преимущества нашей эскадры в наличии радиолокационных станций и систем управления огнем.

Через два часа боя на радарах светились уже все французские корабли и нашим стало жарко, пришлось даже пускать дымы и откатываться из-под мощного артиллерийского огня. Внезапным попаданием вражеского снаряда буквально разорвало пополам один из корветов 39 проекта и Кузнецов дал команду на отход этих кораблей за линию тяжелых крейсеров. Еще через час насколько снарядов сильно повредили 'Красный Крым', а в завершение всему один из вражеских снарядов проник в артиллерийский погреб и вторая башня 'Червонной Украины' с ярким фейерверком взлетела метров на 100 в небо. Это было крайней точкой терпения Кузнецова и тот подал команду на отворот еще 20 градусов севернее и выход из боя.

Даже не смотря на то, что по приказу Кузнецова вся наша эскадра включила дымовую завесу, что бы ввести противника в заблуждение, а сами наши башенные расчеты стреляли по данным радиолокационных станций, все же французские корабли неоднократно добивались точных попаданий. Не избежал повреждений и наш линкор 'Парижская коммуна', получив за три часа боя шесть попаданий в корпус.

– Николай Герасимович - прошуршала рация - прошу, шш-ш, добро на выход из боя, шш-ш.

– Что случилось Константин Сергеевич?

– Имею несколько неприятных попаданий и дырку от торпеды, пошёл уже приличный крен на левый борт, насосы не справляются с откачкой забортной воды.

– Твою мать - выругался нарком - до Поти дойти сможешь?

– Нам главное из боя выползти, чтобы не добили, а там наложим пластырь и дойдем.

– Хорошо, добро, потушить все ходовые огни, выключить радиостанции и отходить курсом север-северо-восток. Судам обеспечения взять 'Молотова' под ручки и довести до базы.

– Принял, удачи всем!

– Внимание - скомандовал Кузнецов - передать информацию на эсминцы, под нами вражеские подлодки, эсминцам приступить к поиску и уничтожению вражеских субмарин, всем кораблям рассчитать противолодочный маневр.

– Прошу добро выдвинутся вперед - прошелестела рация - имею возможность высветить лодки для эсминцев.

– 'Ворошилову' добро на поиск лодок, 'Сметливому' и 'Безупречному' обходите меня, прикройте работу эсминцев и 'Ворошилова', отработайте по самым крупным 'кабанчикам' ракетами.

Через какое-то время радио подтвердило получение приказа, и корабли начали развертываться из кильватерной колонны в линию крейсеров.

– Вот так вот вам и бой - грустно проговорил Кузнецов - это еще хорошо, что ночь навалилась, а то всыпали бы нам лягушатники, вон сколько кораблей покалечили, а один так и вовсе утоп.

Кузнецов, не имея данных о результатах своей стрельбы, дал команду отворачивать еще 10 градусов севернее и идти параллельно грузинскому побережью в сторону Крыма, дабы не пересечься курсом с ударной группой итальянских кораблей. Однако судьба в этот день чуть не преподнесла Кузнецову горький урок, что нельзя недооценивать противника.

В 02.40 в дальней зоне обнаружения советских радаров появились 28 меток кораблей на северо-западе. Кроме того на радаре постоянно горели 14 меток французских кораблей, от боя с которыми Кузнецов убегал, постоянно смещаясь на север. И вот теперь дорога на север была отрезана, теперь путь только на восток к грузинскому побережью, а там, не имея преимущества в скорости, стоило уповать только на действия нашей авиации.

– Николай Герасимович - обратился к наркому командир линкора - предлагаю довернуть южнее на французов и всыпать им по темноте, сейчас наши крейсера обработают их ракетами и нужно дожимать, а то уйдут, далее вдоль турецкого берега отвернуть азимутом 50 на Поти и вытащить макаронников на наши подлодки в районе Трабзона.