25k

Анжен Ли обернулась и увидела, что молодой человек неподвижно застыл на коленях возле своего мертвого товарища. Женщина покачала головой и подошла ближе. Она опустилась на одно колено и положила на плечо незнакомца ладонь, а когда тот обернулся посмотреть на нее, кончиком зажатого ладонью меча срезала с его рук веревку.

– Пойдем... Ему ты уже ничем не поможешь. Тут недалеко. У меня комната. Переночуем, а там дальше посмотрим, - женщина говорила короткими рублеными фразами.

Юноша, все также сохраняя на лице невыразительную маску, поднялся и побрел вслед уходящей женщине.

– Кто ты?
– время шло, а ответа не слышно. Анжен Ли обернулась и, пятясь назад, попробовала еще раз: - Как тебя зовут, парень?
– юноша опустил взгляд в землю и никак не реагировал на вопросы.

В душе женщины стало расти раздражение и недовольство собой. Глупо, как глупо. И что это на нее нашло. Вступиться за какого-то вшивого раба. Где это видано, что бы Анжен Ли Кортесс, первый меч северных пустынников, обнажила свой клинок в защиту простого смертного?

В сердцах ударив ногой в дверь низенькой одноэтажной халупы, женщина вошла в свое временное обиталище. Даже не потрудившись придержать дверь перед своим спутником, она раздраженно стянула с себя куртку, сбросила наруч и, не разуваясь, плюхнулась на хлипкую кровать в углу пыльной комнатушки. Сумрак уже поглотил пространство комнаты, и женщина из темноты с удивлением наблюдала, как вошедший следом молодой человек безошибочно отыскал взглядом ее лицо и, едва заметно кивнув, осторожно опустился на табурет у стены.

Анжен Ли почему-то боялась его взгляда. Было нечто пугающее в нем. Утони она в этой синеве и дальнейшая жизнь уже не будет такой привычной и знакомой. Но отвести взгляд - это значит признать превосходство над собой. Нет, поколебать Анжен Ли в этом мире не может никто. Синева глаз незнакомца засасывала, зыбкой волной размывая реальность... Безграничное поле сочной зеленой травы, густо покрытое цветущей ромашкой, детский смех где-то вдалеке, льющийся звоном колокольчиков, и маленькие ножки, банты и развевающееся на бегу платье. Поймать это чудо в объятья, насладиться теплом детской души... Анжен Ли поднимает руки к лицу, и взгляд... натыкается на грубую, покрытую шрамами кожу и вытертую поверхность перчатки. Сквозь пальцы блестят бесстрастные синие глаза. Женщина не выдержала и вскочила с кровати:

– Да кто ты такой, черт тебя побери?
– она с силой ударила по табурету ногой, вышибая его из-под незнакомца. Анжен Ли была вне себя. От чувства собственной слабости, от того, что кто-то смог пробиться сквозь, как ей казалось, непробиваемую стену, отделявшую ее внутренний мир от жестокой реальности. Придя в себя, она обнаружила, что незнакомец исчез. Ну и черт с ним!
– подумала Анжен Ли. Она вновь бросилась на кровать, заставляя себя хоть немного поспать перед долгой дорогой.

На улице уже стемнело, а Мэтью Кирш нет-нет, да и выглянет в окно. А паренек все стоит подле умершего, не уходит. Мэтью потер свой лоб морщинистой рукой и, приняв какое-то решение, заспешил в прихожую своего маленького домика. Снял с вешалки старенький плащик и накинул его себе на худые плечи.

– Ты куда это собрался, Мэт. Да брось. Они сами как-нибудь разберутся.
– Престарелая жена Мэтью уже несколько раз отговаривала его.
– В темное время мало ли что может случиться. А вдруг это ворье? Поди, уже примеряется, как бы половчее очистить беднягу.

– Да какой он вор. А с того парня то и снять нечего. Похоронить его надо. По-божески... А это товарищ его. Несешь ты, Марта, какую-то глупость. Я был сегодня на улице и видел все своими глазами. Помочь надо пареньку...
– Мэтью решительно развернулся к выходной двери, спохватился и полез под лестницу, ведущую в мансарду. Извлек оттуда старенькую, но еще крепкую лопату и, скрипнув дверью, канул в темноту. Марта сокрушенно покачала головой и с тревогой стала высматривать на улице своего мужа. Вот он приблизился к незнакомцу. Похоже, о чем-то заговорили. Юноша кивнул и удивительно легко при помощи старика взвалил себе на спину тяжелый труп. Пошатываясь, он двинулся вслед за хрупкой старческой фигурой, и оба растаяли во мраке.

Мэтью шагал немного позади и справа, поддерживая ноги бездыханного тела, изредка направляя своего спутника в нужную сторону.

– Ну вот, наконец, пришли. Положи его, сынок, положи в сторонке. Вот так. А теперь..., - старик замялся.
– Понимаешь... Спина, да и возраст у меня не тот, так что копать...

Глаза юноши блеснули в темноте. Он протянул руку и взял у старика лопату. Вышел на едва освещенное взошедшей луной пространство среди развалин на окраине городка и неуверенно попробовал штыком землю. Мэтью с сомнением смотрел на его неловкие движения, прикидывая уже стянуть с себя плащик и взяться за дело самому...

Как будто услыхав его мысли, молодой человек уверенней перехватил черенок лопаты, и дело пошло на лад. Спустя час благодаря усилиям юноши и ценным советам умудренного жизненным опытом Мэтью могила была готова. Мэтью, кряхтя, приволок застывшее тело к осыпающемуся краю ямы, и юноша аккуратно стащил его вниз. Уложив тело на дно, он вопросительно взглянул на старика. Тот помешкал, махнул рукой, стянул свой плащ и отдал его юноше:

– Прикрой его. Ничего страшного, что не целиком.

Юноша, наконец, завершил скорбную процедуру и выбрался наверх. Старик ухватил горсть земли с края свежей кучи и бросил сверху на плащ. Кивнул юноше. Тот проделал то же самое, и вместе с Мэтью они начали аккуратно закапывать могилу. Все было кончено. Старик, немного вспотевший от физического труда, теперь поеживался от прохладного ветра.

– Вот и все... э... А как звать то тебя...?
– он подал юноше на прощание руку.

Юноша, не отрывая своего взгляда от теряющегося во мраке лица Мэтью, сжал его ладонь своими длинными пальцами.

– Я и сам точно не знаю, как меня зовут..., - юноша не спешил отпускать руку старика, и удивительная теплота стала проникать сквозь загрубевшую кожу. Мэтью вдруг широко улыбнулся, уголки его глаз сверкнули влагой, а взгляд затуманился, словно в этот момент старик был очень далеко от этого места - как в пространстве, так и во времени. Юноша осторожно высвободил свою ладонь, продолжая изучать счастливое лицо старика. Мэтью наконец очнулся, бодро потрепал юношу за плечо и предложил:

– А пойдем-ка к нам. Перекантуешься ночь у нас. Поешь и поспишь как следует. А утром посмотрим, что к чему.
– Старик еще раз хлопнул по спине юношу, неуверенно застывшего подле могилы.
– Пойдем, пойдем. А то еще прохватит нас на ветру-то...

Мэтью никогда не испытывал такого душевного подъема. На сердце было спокойно и приятно. Он закинул лопату на плечо, и, насвистывая какой-то незатейливый мотивчик, бодро пошагал на огоньки поселения. Юноша следовал следом, и в темноте его глаза засветились слабым призрачным светом.

Анжен Ли вышла из города рано утром. На протяжении всей ночи ей так и не удалось уснуть. Она была зла на себя, на незнакомца и на весь окружающий мир. Запахнув поплотнее плащ на груди и толчком выправив за спиной громоздкий армейский рюкзак, женщина зашагала в пустошь, преодолевая сопротивление встречного ветра. Шаги монотонно гнали запыленные мили за спину, и даже усилившийся ветер не мог отвлечь женщину от ужасного настроения.

Только пройдя порядочное расстояние от города, Анжен Ли вдруг поняла всю опрометчивость своего торопливого похода. Ветер уже хлестал в лицо и грудь сильными порывами, забивая песком глаза, ноздри и складки одежды. Женщина сильнее наклонила тело вперед, балансируя на порывах ветра, зачастую чуть не падая под тяжестью рюкзака. Плотные потоки воздуха запутывались в плаще, еще больше тормозя продвижение. Похоже, начиналась одна из великих сезонных песчаных бурь. Необходимо было найти хоть какое-то укрытие.

Анжен Ли стала забирать правее дороги, на свой страх и риск надеясь выйти на предгорья тянущегося вдоль дороги хребта. Споткнувшись о камень, женщина, пытаясь удержать равновесие, ободрала вытянутые ладони о щебень. Похоже, цель близко. Не обращая внимания на боль в руках, она сконцентрировалась на ходьбе, стараясь как можно быстрее укрыться среди скал.

Отвесная каменная стена выросла неожиданно из клубов песка и пыли. Ветер вдоль скалы завывал еще сильнее, выметая буквально все у корней каменного образования. Анжен Ли развернулась спиной к ветру и стала продвигаться вдоль стены, надеясь набрести на расщелину или пещеру. Какое-то темное пятно замаячило на высоте чуть меньше пары метров от земли. В женщине затеплилась надежда, и она приблизилась вплотную к скале, вцепившись пальцами в широкие трещины. Да, то что надо. Сопротивляясь ветру, Анжен Ли сняла рюкзак и из последних сил на вытянутых руках затолкала его в отверстие. Затем, уцепившись пальцами за край и помогая себе ногами, она сначала протиснула в узкое отверстие тело, а потом, подобрав под себя одну ногу, согнувшись, привстала в узком лазе. Позади свирепел ураган, и Анжен Ли, толкая впереди себя рюкзак, поползла в темноту пещеры.