3+1=...
Шрифт:
— Напротив.
— Номер мой запишите.
Марина несколько опешила от уверенности собеседника и скорости решения проблемы. Ну, точнее, не решения, а плана решения. Но все равно впечатляет.
Она достала смартфон, ввела продиктованные цифры и нажала на дозвон. Телефон Андрея отозвался стандартным рингтоном. Это кое-что говорит о человеке — о взрослом человеке. Как минимум о том, что у него есть дела более важные, чем выбор хитровыделанной мелодии на звонок. А это все же свидетельство в пользу адекватности.
Андрей сбросил звонок и взялся сохранять номер, сопроводив этот
— Ма-ри-на… Песня какая-то была… Про Марину. Я… ля-ля-ля… тебя Марина… Не помню.
А вот это — в чистом виде троллинг. Нового абонента в адресную книгу Марина занесла под названием «Киркоров», потому что она-то песню вспомнила! Как ее забыть, если этой песней Марину изводили все знакомые, претендующие на остроумие.
Она встала.
— Вы мне цвет и гос. номер машины скиньте, — продолжил Андрей. — Завтра буду пробегать — обнюхаю.
Исключительного чувства юмора человек.
— Я бы хотела точнее узнать по срокам. Царапина — ладно. А без зеркала ездить опасно.
Хозяин квартиры протянул руку и взял вторую бутылку. Отсалютовал Марине.
— Ваше здоровье. Обещаю — завтра придумаю что-нибудь. На крайний случай сам заколхозю времянку — ну вдруг в наличии у Сани такого зеркала не будет. Решу, не сомневайтесь.
Он встал. Ну, все, пора и честь знать.
— Точно не хотите? — он протянул ей бутылку. — У меня там еще парочка есть.
— Спасибо. Я пойду. Буду ждать вашего звонка или сообщения. Данные про машину сейчас сброшу. И еще… — Марина вдруг поняла, что ей надо оставить за собой последнее слово.
— М-м-м?
— Покормите детей. И не ругайтесь на них сильно.
Он смерил ее очередным оценивающим «не-мужским-а-вообще» взглядом.
— Вы, Мариночка, или крестик снимите, или трусы наденьте.
Оставить за собой последнее слово не получилось. Когда за ней закрывалась дверь, Марина услышала безобразно фальшивое, но узнаваемое «Я ля-ля-ля тебя Марина».
Сообщение с маркой, цветом и гос. номером своей машины она отправила сразу, пока спускалась в лифте. А потом вышла из подъезда под никак не утихающий проливной дождь.
Дома Марина первым делом разобрала продукты, налила себе бокал вина и, скидывая на ходу одной рукой одежду, отправилась в ванную. Наконец-то.
Она заслужила.
День — пиздец.
И все же, когда она устроилась затылком на бортик ванны, а вода уже почти добралась до груди, Марина вдруг подумала, что почему-то не испытывает ни малейших сомнений, что вопросы с машиной этот странный Андрей решит, как и обещал. Она по роду своей деятельности подвергала критическому анализу любую информацию, но сейчас поддалась необъяснимой уверенности.
Почему? Непонятно.
Ладно. Завтрашний день покажет.
Когда на следующий день, в субботу, в девять утра раздался телефонный звонок, Марина прокляла минимум трижды того, кто звонит — пока нашаривала телефон на тумбочке. А когда все же нашарила и поднесла к лицу — резко проснулась и так же резко села. Не каждую субботу в девять утра тебе звонит Киркоров!
Еще несколько секунд ушло на то, чтобы сообразить и вспомнить.
—
Алло?— Разбудил?
Вся кровожадность Марины разбилась о фамилию абонента — точнее, о то, как она Андрея внесла в адресную книгу. И она ограничилась коротким:
— Да.
— Извини, — в голосе в трубке не было ни капли раскаяния. — Если ты хочешь к понедельнику получить свою машину в целости и сохранности, действовать надо сейчас!
Марина застонала.
— Ты всегда говоришь как дебил?
— Нет, только в девять утра. Ну, так что, поедем чинить машину? Зеркало тебе сегодня поменяют, а царапины должны просохнуть, так что крыть надо сегодня.
Марине тоже хотелось крыть сегодня. Матом. Но мозг уже потихоньку просыпался и говорил о том, что то, что предлагает Андрей — в ее же интересах.
— Дай мне час на кофе.
— Ты не сдохнешь целый час кофе пить?
— Изыди!
— Ладно, как будешь готова — набери.
И он отключился. А Марину вдруг накрыло дежа-вю. Точно так же, не слово в слово, но похожим тоном с ней говорил бывший муж. И так же пилил ее за долгие сборы, хотя Марина всегда укладывалась в то время, которое они обговаривали.
Господи, ну откуда взялся на ее голову этот Киркоров?! Впрочем, сама нашла.
Марина снова взяла телефон. Во избежание лишнего стресса надо переименовать контакт. Она начала набирать «Андрей…». Оказалось, что у нее в адресной книге уже имеется штук пять самых разных Андреев — в основном, по работе, и один — мануальщик. Как этого назвать, чтобы различать? Пальцы сами собой набрали продолжение «…-мудак».
Нет, так никуда не годится. В «мудака» она даже бывшего мужа после развода не переименовала, хотя Митенька заслуживал, как никто. В итоге контакт был переименован в «Андрей мокрая майка». Так она сразу сообразит, кто это. И глаз дергаться не будет при звонке. Наверное.
Уже стоя под душем, Марина сообразила, что, несмотря на ее вчерашнее фырканье, они говорят друг другу «ты».
А, ну и черт с ним.
Конечно, она не собиралась прихорашиваться ради этого условного адеквата. Но почему-то это сделала. Ну, совсем чуть-чуть.
Вчера Андрей видел ее в мокрой, и от того прозрачной белой рубашке. Правда, хвастаться под этой мокрой рубашкой — или стесняться, тут с какой стороны посмотреть — Марине было особенно нечем, кроме скромного белого лифчика. А сегодня Марина и вовсе ограничилась трикотажной парой — штаны и худи. Но лицо все же освежила тональным кремом и слегка припудрила. И — вперед. Чинить зеркало и крыть царапины. Шикарный план, чего уж.
— У тебя машина какого года? — первым делом огорошили ее требовательным вопросом.
С утра, после дождя, который лил всю ночь, было свежо. Но Андрея это не испугало, и одет был легко — бордовая футболка и темно-зеленые джоггеры. Бицепс у него все же какой-то неприличный в обхвате.
— И вам доброе утро, Андрей.
— Мы же вроде на «ты». Перешли.
Ну да. Когда она ничего спросонья не соображала. Ладно, чего уж теперь.
— А еще лучше ПТС-ку мне дай, — он воспринял ее молчание за согласие.