3. Умри с честью, доблестный воин!

– Если он не против...
– начал Джайден.

– Не против, - снова улыбнулся церреанец.

– Тогда я бы мог взять тебя в ученики, - Корр тоже не стал возражать.

'По крайней мере, это осталось без изменений, - мысленно порадовался я.
– Учеником Джайдена Марр все же станет.'

– Еще и оставите меня без первого помощника, - с фальшивым недовольством посетовал Хедрин.
– Нечего сказать, удачный полет выдался. За такой одной полуразрушенной станции будет маловато, пожалуй...

* * *

Система ракат встретила нас великолепным зрелищем пульсара, окруженного сияющими петлями, и... высоким уровнем излучения.

– Тут не могло уцелеть ничего живого, - сообщила Асока.

– У меня хорошая защита, так что не волнуйтесь, но наружу лучше не выходить. Зато тут красиво... И... М-м-м, этот пояс астероидов: они металлические, и, кажется, искусственные...

– Искусственные?!
– недоверчиво переспросил Джайден.
– Все астероиды?..

– Все, - подтвердила корабль.
– Похоже, это остатки какой-то структуры, расколотой на части.

– Структура, окружающая всю систему?!
– Селеста присмотрелась к выведенным на голопроектор результатам сканирования.
– Это сделали ракаты?

– Наверное, - Асока пожала плечами.
– Во всяком случае, они очень напоминают осколки разбитого кольца. А станция ракат - вон за той планетой, там сильный источник темной стороны, рядом с ним я не могу почувствовать клонов.

– Тогда скорее туда, - поторопил я.

– Уже, - довольно ответила она, за долю секунды совершив микропрыжок.
– Ой!

Действительно, было от чего поразиться. Орбитальная станция была размером куда больше ИЗРа. Зеленоватого оттенка, по форме она напоминала конус, острый конец которого целился в сторону пульсара, а из основания выходило нечто похожее на огромный канат - и тянулось к безжизненной планете, скрываясь под ее поверхностью.

– Странный материал... не могу распознать, он - словно смесь органики и металла...
– пробормотала корабль.
– Станция выглядит как живой организм, но внутри энерголинии вместо кровеносных сосудов... Она полна темной стороны, очень зла... и грустна. И она смотрит на меня...

– Она нас заметила?
– уточнил Джайден.

– Да, кажется... я ей понравилась, - голограмма Асоки как-то нервно заерзала.
– То есть... Это не я ей понравилась, не совсем я: она завидует мне, тоже хочет быть кораблем, не привязанным к планете, летать по пространству и... всем отомстить за что-то.

– Кому?
– не понял я.

– Всем. Всей галактике, потому что у всех есть что-то, чего нет у нее.

– Это свобода...
– Селеста не сводила глаз с изображения станции.
– Она прикована здесь, в мертвой системе, десятки тысяч лет... Конечно, она завидует нам, и должна быть в ярости.

Тем временем мы приблизились достаточно, чтобы разглядеть рядом с сооружением ракат небольшой фрахтовик, соединенный со станцией чем-то похожим на трубу. А еще несколько секунд спустя часть гладкой поверхности конуса дрогнула, на ней образовалась выпуклость, затем медленно вытянувшаяся в такую же трубу.

– Это что-то вроде приглашения, - пояснила Асока.
– Стыковочный узел. Видимо, он может менять форму, подстраиваясь под корабль любой технологии.

– Раз она приглашает - мы войдем, - ответила Селеста.
– Пойдем, познакомимся с этой 'Матерью'. И догоним клонов.

Отступление. 'Мать'

Она не помнила, когда и как появилась на свет. Не помнила даже, когда именно обрела самосознание: это происходило постепенно, на протяжении тысячелетий. Но в любом случае, ее разум окончательно сформировался уже очень давно.

А вскоре после осознания себя она поняла, что вокруг есть нечто... Нечто не являлось ее частью, как думалось ей сначала, но она сама оказалась частью этого явления, которое могла чувствовать повсюду и которым отчасти могла пользоваться... Затем она ощутила, что в пространстве вокруг есть много подобных ей - тех, кто мог мыслить и чувствовать. По началу было нелегко поверить в такое открытие: что чувства и разум могут существовать где-то вне ее самой, но убедившись в правильности своего заключения, через некоторое время она узнала... одиночество. Необычное для себя чувство оторванности от тех - других. Они были повсюду в галактике, но лишь отголоски повсеместно распространенной жизни долетали в эту заброшенную мертвую систему. Веками она пыталась установить с кем-то контакт, дотянуться до других, но терпела неудачу.

И тогда она узнала новое чувство - ненависть. С каждым веком ненависть все росла, порождая желания мести и уничтожения, но пленница по-прежнему оставалась прикованной к безжизненной планете в мертвой системе и не могла воплотить свои мечты, что порождало еще большую ненависть к остальным... Пока однажды одна из других не откликнулась ей.

Испытывая восхищение от этой встречи, другая назвала ее 'Матерью', себя же именовала Провидицей. Провидица и ей подобные тоже были одиноки и отчаянны. И Мать призвала их к себе.

Наконец, у нее появился шанс покинуть темницу, которой стало привязанное к планете тело!

Правда, вслед за Провидицей в системе появились существа, чьи мысли и разумы ощущались как враждебные Матери, желающие препятствовать исполнению ее желаний. И одним из этих существ оказался большой живой корабль, способный перемещаться по галактике и затмевающий всех своей силой... Испытав зависть, Мать тут же захотела воплотиться именно в этом существе, однако пока это оставалось невозможным. Значит, ей следовало воплотиться в ком-то из меньших существ, а затем уже добраться до самого сильного.

'Сюда, Провидица, - указала она путь, спроецировав его в чужой разум.
– Поспеши'.

Затем она влила часть своей силы в останки древних существ, лежащие в коридорах станции. Они смогут задержать врагов, пока ее планы не осуществятся...

Глава восьмая

Слабый запах разложения в стыковочном коридоре сразу вызвал неприятные ассоциации. К тому же поверхность пола слегка прогибалась под ногами, словно была резиновой, а стены покрывали многочисленные переплетающиеся нити толщиной с волос, внутри которых время от времени вспыхивал и гас зеленоватый свет. Все вместе вызывало ощущение, что мы оказались внутри живого организма...

– Главное - чтобы мы не забрались в его желудок, - ответила Селеста, с которой я поделился своими впечатлениями.
– Мы ведь ищем мозг, а перевариваться нам ни к чему.

Во всяком случае, расположение этого 'мозга' джедаи определили точно: достаточно было лишь двигаться туда, где темная сторона ощущалась сильнее. Так мы вышли в следующий коридор, по расчетам приближаясь к 'канату', связывающему орбитальную часть станции с подземной. И тут же возникло первое препятствие: в стенах открылись отверстия, из которых медленно вышли... мертвецы. Представители множества различных рас, точнее то, что от них осталось...