50 способов околдовать вампира

— Нет! — воскликнул Виктор, а потом тише прибавил: — Возвращайся в приемную. Мне поможет Виктория, ей не привыкать.

— Ну, ладно, — нехотя согласилась девушка, уходя.

Бумаги перед глазами расплывались. Как бы она не пыталась сосредоточиться, ничего не выходило. Душа рвалась к Виктору, который остался один на один с сестрой. Виктория не объяснила, почему ему нельзя глядеться в зеркало. Вопросы роились в голове Филлис, однако она бы не решилась их озвучить. Ни за что, когда с вампиром начали налаживаться отношения. Точнее — подобие отношений.

Увлекшись мысленными рассуждениями, девушка не сразу заметила посетительницу. Ту самую эльфийку, которую увидела в первый рабочий день. Легкое покашливание вырвало Филлис из мира мыслей.

— Где Виктор? — спросила эльфийка.

— В комнате за часами. Но сейчас туда нельзя, — ответила она.

— Почему нельзя? — возмутилась эльфийка.

— Дело в том, что…, — начала пространные объяснения Филлис, но её прервал появившийся Виктор. Выглядел он намного лучше, чем полчаса назад.

— Сателис, я рад тебя видеть. Выглядишь восхитительно, — сказал ученый.

— Виктор, я рада тебя видеть, — повторила за ним эльфийка. — В прошлый раз ты обошелся со мной очень грубо.

— Soulori. Mi amore te pasto [5], — произнес Виктор.

— Чего-чего? — вклинилась Филлис. — Вам принести что-нибудь?

— Проверь почтовых голубей, — велел вампир, подавая эльфийке локоть. Пара вальяжно прошествовала на второй этаж, пройдя мимо остолбеневшей помощницы.

— Значит, как готовить и помогать, так я среди первых, — бурчала девушка, отправляясь в соседнюю с приемной комнатушку.

Специально оборудованное помещение представляло собой полукруглую башенку с насестами для голубей. В кормушках у птиц всегда находился корм, чтобы они могли подкрепиться после длительного полета. Если говорить начистоту, то Филлис побаивалась личного коршуна Виктора. Узнав, с какой птицей ей предстоит работать, она чуть в обморок не упала. «Лучше бы ворону нанял», — подумалось девушке.

Коршун занимал верхний насест, своим видом показывая, кто здесь главный. Был он бурого цвета с черными крапинками с грудью ржаво-красной и раздвоенным хвостом.

Филлис опасливо подошла к нему, держа в руках двух мертвых мышей. Коршун среагировал молниеносно, вырвав у неё добычу. Девушка ахнула, отступив на шаг.

— И где тут почта? — себе под нос пробурчала Филлис. Осмотрев сидящих голубей на насестах, она заметила белый прямоугольник в дальнем углу, под лапой серой невзрачной птицы.

Она подошла к голубю, вытащила прямоугольник из-под его лапы и еле переборола желание вскрыть письмо. Покинув неприветливых птиц, Филлис вернулась в приемную. Её внимание сразу привлек смех. Наверху кто-то ухахатывался. Без неё.

Она никогда не слышала, чтобы Виктор смеялся. Она видела его разным за небольшой промежуток времени — грустным, злым, возмущенным. Но никак не веселым. Ревность поднималась в душе Филлис. Ей хотелось перещеголять эльфийку. В конце концов, это именно она пыталась стать лучше ради него!

— Прости, моя милая, — передразнила вампира девушка. — Прости, моя милая. Нежность прямо зашкаливает.

— Филлис, чем ты занимаешься? — возникнув за спиной помощницы, поинтересовалась Виктория.

— Работаю, как и всегда, — вздохнув, пожаловалась она.

— Не бери в голову. Виктор очень ценит тебя, правда, — доверительно сообщила вампирша.

— Почему он плохо реагирует на зеркало? — решила узнать правду Филлис.

— Дело в том, что он один из немногих, кто может забирать плохие воспоминания, — начала объяснять Виктория. — Когда он смотрится в зеркало, то чужие воспоминания обретают реальную форму. Они начинают мучить его.

— Тогда почему в замке много зеркал? — удивилась помощница.

— Мой брат мазохист, — произнесла вампирша. — Он решил, что стоит наказывать себя душевными страданиями.

— Что-то произошло?

— Он со мной не делился. А тебе, возможно, расскажет. Со временем.

— Лучше не давать мне ложных надежд. Я видела, как он смотрит на ту эльфийку.

Виктория пожала плечами. Не ей уж точно судить о любви и влюбленности. Однажды она обожглась, отомстила в эмоциональном порыве и жалела. Жалела, что сама погубила свою любовь, погубив чувства и не дав ему малейшего шанса на объяснение. Брат, кажется, чувствует себя счастливым с Сателис. Хотя, с другой стороны, ему больше бы подошла Филлис. Запретный плод терпкий, со вкусом первозданной крови.

Наблюдая за помощницей брата, Виктория убедилась, что любовь имеет разные оттенки, по-разному воспринимается. Для кого-то любовь равняется свободе, для кого-то любовь — семейные узы. А кто-то находит любовь в самых неожиданных местах, подчиняясь невидимому велению сердца. И, видимо, у Виктора и Филлис второй вариант. Если бы не душевные проблемы Виктора, он бы давно заметил влюбленный взгляд помощницы. Виктория не собиралась оставаться в стороне и решила слегка ускорить события.

[4] Фонтанаж — по легенде, данную прическу придумала фаворитка Людовика XIV Анжелика де Фонтанж. Ее прическа растрепалась во время охоты, и она просто завязала свои волосу подвязкой с драгоценностями в высокий пучок на макушке. Людовик XIV был в восторге от данной прически и сделал Анжелике комплимент. После чего все придворные дамы стали украшать свои головы подобным образом. Прическа «фонтанж» имела множество вариантов — ее главная особенность высота (завитые локоны, расположенные горизонтальными рядами надо лбом) и множество украшений.

[5] Прости. Моя милая, идем (эльф.).

Глава 6

Выглянувшее ненадолго солнце опять скрылось за свинцовыми тучами. Ветер утих. В безмолвии и ожидании провела прошедшие выходные деревушка возле Ткачьего города, неподалеку от Столицы Донауворта.

Небеса громыхали. Молнии расцвечивали небо белым. Появившаяся духота не давала возможности перевести дух. Яростный дождь потоком набросился на деревню, размывая дороги. Капли застучали по крышам домов.

Филлис, кутаясь в плащ, вздрагивала от каждого звука. Персепона Стикс советовала: «Сложные прически хороши для торжественных случаев. В повседневной жизни лучше иметь волосы, к которым хочется прикоснуться». Естественно, девушка не оставила без внимания и этот совет от знаменитой писательницы. Она заплела две косы, которые били её по спине и всячески мешали. Она опаздывала. В очередной раз.

Дождь стал невыносимым. Намокший плащ лип к телу, одетый поверх наряда, само платье запачкалось. Туфли стали черными от. Молния расчертила небо, ударив в одиноко стоящее дерево. Филлис вскрикнула, обходя запылавшее дерево. Если бы она верила в существование богини Любовь, то немедленно бы произнесла молитвы. Однако она не верила.