72 часа

— Ноа, — шепчу я, дрожа в его объятиях. — Займись со мной любовью.

— Лара, — стонет он. — Я не...

— Пожалуйста. Мне это нужно. Ты мне нужен. Это единственное, что он не смог у нас отнять. Нам придется пережить это снова завтра в полицейском участке. Так что, пожалуйста, дай мне это.

Он поворачивает голову. Я откидываюсь назад, и его губы касаются моих, сначала мягко, но постепенно усиливая давление, пока наши языки не сплетаются в медленном, глубоком безумии. Он обнимает меня, прижимая к своему большому телу, и, не прекращая целовать, устраивается между моих ног. Он такой горячий, такой твердый, это слишком хорошо. Член Ноа прижимается к моему клитору. Жесткий и готовый.

Оторвавшись от моего рта, он скользит губами по моей челюсти и шее, останавливаясь на ключице, прежде чем спуститься к груди. Ноа нежно посасывает один сосок, потом другой, втягивая каждый в рот. Его руки ласкают меня, нежно, страстно, и все это время его член трется о мой клитор, дразнит меня, сводит меня с ума. Я всхлипываю ему в рот, когда его губы снова находят мои, и он хватает меня за волосы и оттягивает голову назад, чтобы проложить дорожку поцелуев по моей шее.

— Пожалуйста, — всхлипываю я. — Пожалуйста, Ноа.

— Пожалуйста что? — хрипло выдыхает он, прикусывая мой подбородок.

— Мне нужно, чтобы ты был внутри меня.

— Тогда я дам тебе это.

Он тянется, закидывает мою ногу себе на бедро, а затем скользит в меня, миллиметр за миллиметром, так мучительно медленно. Такой большой, такой твердый. Я задыхаюсь, скольжу пальцами по его спине, лаская его кожу, когда он наполняет меня. Он такой сильный. Властный. Невероятно мощный. Его рука все еще в моих волосах, и пальцы сжимаются и разжимаются от удовольствия.

— Ноа, — выдыхаю я, выгибаясь ему навстречу.

— Блядь. Да, — рычит он, заполняя меня полностью.

Потом Ноа занимается со мной любовью, сначала медленно и уверенно, но затем страсть берет верх: я скольжу ногтями по его коже, он тянет меня за волосы, и занятие любовью превращается в трах. Яростный, дикий трах. Я выгибаюсь ему навстречу, выкрикивая его имя, когда сильнейший оргазм сотрясает мое тело. Мои ноги дрожат, колени дрожат, ладони потеют, и я снова кричу его имя, пока блаженство поглощает меня волна за волной.

Его оргазм такой же сильный, как и мой: его тело выгибается, мышцы сжимаются, и он выдыхает мое имя, а потом опускается на меня, прижимаясь лбом к моему лбу.

Мы не чувствуем боли. По-хорошему, нам должно быть больно, ведь раны еще не зажили, но боли нет. У нас было так много боли, что это просто ничто. Ничто. Ноа — это все, что мне нужно, он все, что я вижу, все, что я чувствую, и я буду рядом с ним всегда.

— Если это помогает избавиться от кошмаров, — бормочет он мне в губы, — я за то, чтобы мы делали это постоянно.

Я тихо смеюсь.

— Я тоже.

Я тоже.

ГЛАВА 32

— Мне не по себе, — шепчу я, вылезая из машины и оглядываясь на дорогу, которую нам нужно пересечь, чтобы добраться до полицейского участка.

— Все будет хорошо. Мы должны научиться жить дальше, Лара. Сегодня тот день, когда пора начинать, — говорит Ноа, помогая мне встать на ноги и сжимая мою руку, когда закрывает за мной дверь.

— А что, если они меня арестуют?

— Ты убила человека, который охотился за тобой. Они не арестуют тебя. Верь мне.

— Я убила человека.

Он останавливается и берет меня за подбородок.

— Ты спасла наши жизни, ты выживала, они не посадят тебя за это в тюрьму.

Мы делаем несколько шагов вперед, и я оглядываюсь вокруг, ожидая, что кто-то из прохожих что-то скажет. Но никто ничего не говорит. Они проходят мимо нас, как будто мы просто какие-то прохожие. Им все равно. С чего должно быть иначе? Мы — главная новость прошлой недели. С тех пор произошло много всего, и никому мы уже не интересны. По крайней мере, в этом я себя и убеждаю.

Мы переходим дорогу, и вдруг теплый воздух наполняет знакомый звук. Мое тело немеет. Это низкий гул, и он становится все громче и громче. Я слышу его в гуле машин. Автобусов. В болтовне проходящих мимо людей. Все остальное исчезает по мере того, как звук становится все громче и громче. Мое тело коченеет, в ушах звенит, кожу покалывает, и я не могу пошевелиться.

— Лара. — Голос Ноа теплом отдается в моем ухе. — Это всего лишь мотоцикл. Его здесь нет.

Его здесь нет.

— Он умер. Все хорошо.

Умер.

Хорошо.

Я возвращаюсь в этот мир. Передо мной, остановившись на светофоре, стоит молодой человек на мотоцикле. Он смотрит вперед, наверное, просто едет на работу.

— Это не он, — тихо говорит Ноа мне на ухо. — Все хорошо.

— Я ... прости, — шепчу я.

— Не извиняйся. Тебе не за что извиняться. Нам нужно время. Давай зайдем внутрь.

Движение замирает, и Ноа ведет меня через дорогу к полицейскому участку. Я выдыхаю, как только мы оказываемся за закрытыми дверями, и собираюсь с мыслями. Вчера я впервые встретилась с психотерапевтом, и она сказала мне, что это нормально: многие люди страдают от посттравматического стресса после ужасного события, которое пережили. Нам потребуется время, чтобы пережить это.

— Лара, Ноа, добро пожаловать.

Я поднимаю взгляд и вижу мужчину, сержанта Уолтерса. Он ведет следствие и вызвал нас сюда сегодня.

Мы оба подходим ближе.

— Сержант, — говорит Ноа, пожимая ему руку. — Чем мы можем вам помочь?

— Так, идемте, присядем.

Мы следуем за ним в его кабинет и садимся, занимая место напротив его стола.

— Извините, что вызвал вас сюда, но моя команда нашла тело Брайса. Мы нашли его там, где вы нам и указали.

Я вздрагиваю.

Мне становится легче. И одновременно это значит, что все так реально.

— К сожалению, мы не смогли найти пещеру, о которой вы нам говорили, и мы хотели бы узнать, не могли бы вы нам помочь. Мы не можем посадить вертолеты, и там слишком густые деревья, чтобы что-то увидеть, поэтому люди идут пешком. Это очень трудно.

Мое тело замирает. Помочь им. Они хотят, чтобы мы снова вернулись туда.

— Вы правда хотите, чтобы мы вернулись? — Ноа скрипит зубами.

— Я бы не просил, если бы был какой-то другой вариант, поверьте. Я понимаю, как ужасно это было, но у тех подростков есть семьи, и им тоже нужны ответы.