99-й
Шрифт:
— «Скоро это все закончится. Я обещаю.»
Мой сон не был долгим. Яркий свет разбудил меня, заставив прикрыть глаза рукой, стараясь разглядеть темноватую фигуру, оказавшуюся у меня перед глазами. Это был Нулевой. Он хотел поговорить со мной. Даже сквозь его шлем я мог увидеть его эмоции, которых у него не было. Он смотрел на меня и мою сестру. Оценивал наше состояние. Легким взмахом руки, он попросил меня присоединиться к нему и обсудить что-то важное. Отказывать ему в этом я не смел, ведь Нулевой стал для меня одним из тех, кому я старался доверять и верил каждому плану или слову. Он был единственным, кто знает все об Инкубаторе. О том, как все работает и движется. Без него… ничего бы этого не случилось. Никто бы не смог пойти против «Белых». Я аккуратно вылез из капсулы, стараясь не разбудить свою спящую сестренку, после чего закрыл капсулу, оставив ее в ней. Нулевой уже написал все в планшете, передавая его мне. Читая все его записи, я заметил, что Медицинский отсек был менее оживленным. В основном все отдыхали в капсулах, или даже на медицинских столах. Некоторые занимались своими делами, вырезая что-то из обеденных
«Мне нужна твоя помощь. Я поговорил со Второй и поделился с ней моими планами, тем самым создав проблему для нас обоих. Она разделила семью на группы, а группами управляют Старшие братья и сестры, включая ее саму. Тебе нужно встать на место Командира… на некоторое время. Ты можешь отказаться, если хочешь.»
Я никогда не жаждал подобных привилегий. Сейчас, когда мы идем войной против «Белых»… Меня хотят поставить на место Первого.
«Если под словом „Командир“ ты подразумеваешь Старшего в семье — то я против.» — Нулевой никак не отреагировал на мои слова. Возможно он старался показать мне то, что я не прав. Что он подразумевает нечто иное. После небольшой паузы, не увидев никаких жестов и действий от него, я добавил несколько слов в сторону его предложения. — «Если же ты хочешь сделать меня ответственным за жизни семьи, пока мы не выберемся отсюда… Это будет сложно, но я постараюсь.»
Нулевой кивнул в мою сторону, отобрав у меня планшет. Сделав одно движение пальцем, просмотрев содержимое планшета, он передал его мне. Он заранее записал все в планшете, на тот случай, если я соглашусь. В планшете были написаны его планы и стратегия:
«Тогда позволь мне объяснить план действий. Вторая разделила нас на несколько групп, которые сейчас занимаются своими делами. Собирают снаряжение солдат „Белых“, создают оружие и щиты… В общем, у каждого есть работа. Мы используем самодельную взрывчатку, сделанную по твоему рецепту, дабы разбить сафиритовые стены. Таким образом, никто не сможет пользоваться маскировкой и смежными комнатами для засад, наблюдения и подкреплений. Ни мы, ни „Белые“, не сможем воспользоваться возможностями сафиритовых пластин для превосходства в битве. Два отряда решили вооружиться оружием ближнего боя и щитами. Довольно мудро с их стороны, ведь амуниции у нас нету. Приходится пользоваться добытым оружием до тех пор, пока в нем не закончится заряд или патроны. Как только все пластины будут разбиты — у солдат будет только один вход в комплекс. Этот вход должен быть общедоступен. Что-то вроде замаскированных ворот или дверей. И как только они воспользуются ими — мы нападем. Потому тебе нужно контролировать все семь отрядов, когда мы найдем выход из комплекса. Шестьдесят пять человек, если не включать тебя и твою сестру. Я буду направлять твое внимание и стоять в передних рядах. Сможешь справиться с этой задачей?»
От меня требовали… практически невозможное. Направлять и командовать семьей. Вести их в бой и быть ответственным за их жизни. На моих плечах будет висеть судьба не только моей семьи, но и моя собственная. Я ничего не мог поделать с собой.
«Я… справлюсь. Если ты будешь направлять меня в нужную сторону — я определенно справлюсь.» — Услышав мои слова, некоторые братья и сестры обратили на меня внимание. Мой серьезный тон, спокойствие, громкость и звонкость — вот что их привлекло. Они еще не знают, на что я согласился. Похлопав меня по плечу и кивнув в мою сторону, Нулевой быстро стер все с планшета и легким движением руки написал на планшете: «Спокойной ночи.» после чего - ушел, покинув Медицинский отсек. Я же, раздумывая над тем, что меня ждет, лег обратно в свою капсулу, аккуратно подвинувшись к сестре и расположив ее на себе. Мне оставалось только ждать начала атаки. Когда меня разбудят. Когда меня поставят во главе всего и вся. Все, что я могу сделать — это обнять свою сестренку и обещать себе, что все будет в порядке.
Все было готово. Каждая сестра и брат были вооружены и готовы к битве. Некоторые охраняли вход в Медицинский отсек, пока Вторая делилась планом со всеми остальными.
«Итак, нам удалось найти вход в комплекс. Сейчас солдаты „Белых“ пытаются закрепиться у него и напасть на нас всеми доступными силами. Нам надо сделать это первыми. Выход из комплекса находится в зале. Солдаты не пытаются закрыть входы и выходы из зала, но они пользуются размерами зала в свою пользу. Нам нужно пробиться в зал, покрывая их плотным огнем.» — Она громко и четко разъясняла план всем братьям и сестрам, собравшихся около нее. После, она обратила на меня внимание и указала на меня пальцем, оглядывая толпу братьев и сестер. — «Я отдам командование нашему брату Девяносто девятому. Как только мы начнем движение в сторону зала — все приоритеты уйдут к нему. Слушайтесь и повинуйтесь каждому его слову, даже если его приказы будут сравнимы с самоубийством.»
Я был удивлен ее словам. Она доверилась мне и доверила мне жизнь всей семьи. Доверие — хрупкая вещь. И сейчас она могла с легкостью сломаться, если я сделаю что-то не так. Я мог лишь смириться с тем, что может произойти. Мои глаза оглядели каждого брата и каждую сестру в отсеке. Некоторые были одеты в броню солдат «Белых», на которой можно было увидеть странные рисунки и линии, нарисованные кровью. Некоторые держали в руках энергетическое оружие, пока все остальные рассматривали в руках пистолеты и винтовки. И только восемнадцать человек держали в своих руках самодельные щиты и оружие ближнего боя. Щиты были сделаны из столов, а ножки столов уходили на вооружение. Из ножек были сделаны колы, копья, дубины и даже… что-то схожее с клинками. Я лишь осматривал их и говорил себе: «Ничего не выйдет». Говорить о том, на сколько это плохая идея, я не стал. Я лишь вздохнул, кивнув в сторону Второй.
«Настал час показать „Белым“ нашу силу!» — Вскрикнула она, направив свой пистолет в сторону выхода.
Ее речь поддержали радостными криками и кличем.— «Мы будем сражаться, как одна семья! Мы умрем, как одна семья!»
========== Часть 14. Сражайся с семьей. Умри с семьей. ==========
Наше время пришло. Семья была в полной боевой готовности. Наши эмоции вели нас в агрессивную схватку с нашими «хозяевами» в белых халатах. Срывая их цепи и оковы, каждый брат, каждая сестра… Все мы взялись за оружие и шли вперед. В сторону нашей свободы. В моем сердце пряталось сомнение. Недоверие и страх. Я боялся, что вся семья пойдет против меня, когда это все закончится. Что я стану очередным «Первым» в их глазах. Что все те окровавленные руки и лица, что проливают кровь «Белых», вскоре дотянутся и до меня. Дальнейшие смерти моих братьев и сестер будут лежать на моих плечах. Я буду виновен в том, что подарил своей семье свободу, которая так была нужна всем нам. Я раскрыл им правду, показал им дорогу и готов принять жертвы. Но они…? Я не уверен в этом. Одна правда оставалась на моем сердце. Мой единственный союзник, доверие к которому у меня не порвется — моя сестренка. Я боюсь за нее, но в то же время, я благодарен ей. Она всегда рядом со мной. Готова поддержать меня и навести меня на верный путь. Даже сейчас, когда мы идем на нашу, возможно, последнюю битву, она стоит за моей спиной, не отходя от меня ни на шаг. Она поможет мне, если я усомнюсь в своем выборе. Я уверен в этом. Абсолютно.
Наше продвижение к залу было хорошо спланировано. В комплексе есть множество подходов и путей, ведущих в определенные места, такие как столовая и зал. Дверь одна, но подходов к ней может быть несколько. Мы воспользовались планом Нулевого и разделились на три группы, которые должны были продвигаться к залу разными путями. Я состоял в самой маленькой группе, состоящей из двух отрядов. Особой защиты у нас не было, но Нулевой представлял для нас укрытие, за которым мы могли спрятаться. Другие группы тоже были не беззащитны. В каждой группе был один отряд ближнего боя с самодельными щитами, а также мы имели несколько устройств развертывания защитной материи. Самодельные щиты и Развертыватель материи — это более чем достаточно для полной защиты. Мы же могли полагаться только на Нулевого, ведь только он имел при себе Развертыватель. К счастью, его план был направлен на безопасность именно нашего продвижения. Путями, которыми мы идем, солдаты «Белых» не могут застать нас врасплох и устроить засаду. Мы контролировали окружение, продвигаясь вперед. Спустя несколько минут, отстреливаясь от небольших отрядов солдат, заставших врасплох наши медленно продвигающиеся отряды, мы встретились с нашим отрядом на перекрестке путей. Все шло так, как и планировалось. Солдаты «Белых» стараются передислоцироваться, медленно отступая к залу. Их засады устраняются, а продвижение вперед становится невозможным. Я даже и не представлял, что все будет так просто. Тем не менее, наш вход в зал не был спланирован. Мы не знаем, чего ждать от нашего противника. Мы встретились с третьей группой у входа в зал, подготавливаясь к возможному сопротивлению. К счастью для нас, мы обошлись без особых потерь в семье. Лишь небольшие ранения, с которыми наши сестры успели позаботиться. Вторая удерживала свою руку над своей головой, приостанавливая наше продвижения. Она взглянула на меня, не опуская руки.
«Настал твой черед, братец. С этого момента все будут слушаться твоих указаний и твоих указаний только.» — он произнесла это в довольно спокойном тоне, не показывая никаких ярких, заметных эмоций, медленно делая шаг назад, встав за моей спиной. — «Не подведи нас.»
«Не стреляйте первыми!» — таков был мой первый приказ. Я хотел изъять из нашей войны небольшую пользу и уменьшить риск провала. Слова для меня были эффективнее действий. Я хотел запугать и деморализовать «Белых», а также дать нам шанс продвинуться вперед, без сильного сопротивления и больших потерь. Даже если моя попытка будет тщетной… Я попытаюсь, так или иначе. Кивнув Второй, я дал согласие на продвижение. Ее рука опустилась. Двери распахнулись перед нами. Мы двинулись вперед, следом за нашими братьями — щитоносами, прицеливаясь в каждый угол зала, ожидая засады. Но все оказалось… чуть проще.
Едва различимая белая полоса закрывала угол зала. Длинный строй солдат «Белых» прикрывал своими спинами что-то, чего мы не могли увидеть. Все они стояли смирно. Первые ряды, стоявшие впереди, встали на колено, открывая вид на очередной ряд позади них, возводящих винтовки в боевую готовность. Нам тоже нужно было занять более эффективные позиции.
«Прикройте нас щитами. Готовьтесь развернуть материю позади братьев с щитами, если в нас начнут стрелять.» — Я произнес свой приказ довольно тихим тоном, но братья смогли меня услышать и понять, продвигаясь вперед. Лязг щитов был более чем воодушевляющим. Когда все встали на свои места и пришли в состояние боеготовности, я заранее взял пистолет в руки, переведя дыхание. — «Медленно двигаемся вперед.»
Я ожидал от солдат всего возможного и невозможного. Любой грязный трюк, засаду, и даже внезапной атаки. Пока мы сокращали расстояние между ними, приближаясь к своему противнику медленными шагами, никто не открывал огня. Мы лишь выжидали момента для атаки. Ждали начала боя. «Белые» же… готовились к чему-то.
«Я позволяю вам решить все это мирным путем! Положите оружие на пол и заведите руки за спину!» — DS8 вышел вперед, заведя свои руки за спину, бесстрашно оглядывая наши ряды. Он звучал уверенно. Строго. И у него был план. Он приказал солдатам опустить оружие легким движением руки, вновь устремив свой взгляд на нас. Его тон с этого момента стал более спокойным и нежным. Он был… расслаблен. — «Мы можем избежать кровопролития и вернуться к нормальной жизни. Вы можете вернуться к нормальной жизни. Вас не будут ожидать эксперименты. Вас не будут держать взаперти. Я даю вам обещание, и я не собираюсь его нарушать. Все вы станете одними из нас и будете жить с новыми привилегиями и именами! Вы ведь этого желаете, разве нет?»