A and B, или Как приручить Мародеров

— Что вы, я ни в чем не хотел вас обвинить! — он отчаянно пытался сдержать смех.

— Не могли бы вы в таком случае, мистер Блэк, найти мою неразумную дочь?

— Боюсь, это не представляется возможным, миссис Спринклс, — из голоса Блэка внезапно исчезла улыбка и смех. — Ваша дочь не желает быть найденной. По крайней мере, мной, — он лишь хмыкнул, столкнувшись взглядом с Малфоем.

Женщина удивленно посмотрела на Блэка, затем перевела взгляд на Люциуса и как-то особенно обреченно вздохнула. Дамблдор, с улыбкой наблюдавший сей занимательный разговор, встрепенулся, смекнув, что пора брать дело в свои руки, и обратился к гостье:

— Позвольте, я провожу вас до гостевой комнаты, Серена. Или желаете отобедать?

— Пожалуй, пара-другая запеченных крылышек, тарелочка супа и несколько эклеров не повредят. И было бы неплохо еще добавить жареной картошечки…

По мере дальнейшего перечисления всех яств, которые худенькая, хрупкая миссис Спринклс желала испробовать, глаза учеников округлялись все больше и больше.

— Ну, зато теперь мы знаем, в кого пошла Беата, — весело прокомментировал происходящее Джеймс. — И… может быть, ты все-таки расскажешь, что произошло?

— Ничего, — отрезал Сириус. — Просто я снова ошибся.

Друзья лишь недоуменно переглянулись, гадая, что скрывается за этой простой с виду фразой, но продолжать расспросы не стали.

***

За неделю до Рождественского бала Хогвартс будто бы сошел с ума. В субботу представительницы прекрасного пола ринулись в Хогсмид, разом раскупив все возможные духи, помады, туши, бальзамы для волос, крема для кожи и прочие косметические прелести. Их кавалеры с недоумением и легкой опаской взирали на происходящее безумие, а те, кто так и не отважился пригласить девушку на бал, облегченно выдохнули.

Мародеры проводили дни на репетициях, практически полностью игнорируя учебные занятия и посещая разве что только Трансфигурацию, чтобы не раздражать МакГонагалл еще больше. Сириус продолжал вынашивать свой план мести, все еще не уверенный в том, что выбрал правильный путь. С Нарциссой с того дня они больше не разговаривали, не испытывая в этом никакой надобности. Джеймс же после отказа Лили ходил взъерошенный и нервный, хоть и старался делать вид, что все хорошо. Что задумал друг, Блэк представлял смутно, но вызнавать не пытался, ибо сам был занят размышлениями о предстоящем бале.

Впрочем, все это меркло по сравнению с недавно разыгравшимся представлением с участием Серены и Беаты Спринклс. Ученики продолжали шепотом обсуждать это событие, провожая слизеринскую старосту любопытными взглядами. Та начисто игнорировала пересуды за своей спиной, нисколько не обращая внимания и на собственную мать, которая задумчиво смотрела вслед дочери, но навязываться не собиралась. Малфой в обществе Беаты теперь был замечен гораздо чаще, что выводило из себя Сириуса, Паркер и всех воздыхательниц Люциуса.

Наконец наступил тот самый долгожданный момент открытия бала.

Большой зал в очередной раз изумил учеников: наполненный сверкающими снежинками, парящими в воздухе, серебристыми свечами, расположенными под потолком и складывающимися в витиеватую «H», украшенный узорчатой драпировкой и ледяными статуями, он разом заставил забыть о тех неделях студенческой кабалы, на которую жаловались все ученики. Девушки блистали в своих сногсшибательных нарядах всех возможных расцветок и фасонов, а от сверкающих ожерелий, колец, серег и браслетов рябило в глазах.

Эмили, несмотря на праздник, не изменила себе, предпочтя блеску и сиянию изящное черное платье в пол и минимум неброских серебряных украшений. Как меланхолично сказала ей соседка по комнате, одалживая свои туфли: «Платье в пол скроет твои кривые ноги». Правда, она не сочла нужным сообщить, что ходить на каблуках и не цепляться за подол собственного платья — куда более сложное искусство, чем поначалу предполагала Паркер. Ремус встретил девушку радостной улыбкой, поклонившись и поцеловав ей руку. В его глазах застыло восхищение, заставившее Эмили смутиться и отступить назад. Неуверенно потоптавшись друг перед другом они почти одновременно сделали вывод, что им срочно необходимо выпить. Ибо это был единственный способ, как выразился неунывающий Джеймс, «развязать обоим ноги» и заставить их танцевать. Совет оказался кстати, и уже через полчаса оба бойко отплясывали посреди танцпола, совершенно не чувствуя ритма и отдавливая ноги окружающим. Но ни Ремуса, ни Эмили это нисколько не волновало.

Рядом с ними кружили Лили и Северус. Девушка вся сияла, против традиций надев ярко-зеленое кружевное платье с плиссированной юбкой. Некоторые преподаватели косились неодобрительно, ибо и без того короткая — чуть выше колен — юбка, при каждом развороте взлетала «солнышком», открывая загорелые ноги гриффиндорки. А вот Северус был несколько скован, чувствуя на себе насмешливые взгляды слизеринцев. Он был не столь изящен в танце, как его хорошо образованные сокурсники, да и парадная мантия оставляла желать лучшего. Вместе они выглядели словно пресловутые «Красавица и Чудовище». Но на лице Лили сияла улыбка, и этого Северусу было достаточно.

Явление Беаты перед празднующей толпой можно было бы назвать практически триумфальным. Люциус, уже час раздраженно ожидающий слизеринку в Большом зале, обернулся на гул голосов, да так и застыл с дергающимся глазом. Спринклс деловито прошествовала мимо студентов и преподавателей, подойдя прямо к Малфою, и с легкой полуулыбкой наклонила голову.

Честно говоря, Сириусу было очень любопытно, как же Беата будет выглядеть в бальном платье, на каблуках и с аккуратной прической. Собственно, ему до сих пор было любопытно, ибо ни того, ни другого, ни третьего на Спринклс не наблюдалось.

Не то чтобы это было так уж неожидаемо… Но и Малфой, и Блэк до последнего верили в благоразумие слизеринки. Как оказалось — зря.

Рваные фиолетово-красные джинсы с кожаными вставками по бокам, распущенные черные волосы с одной стороны и поставленные практически стоймя ярко-красные с другой и все та же многострадальная футболка с надписью «Led Zeppelin» создавала ощущение, что Спринклс ошиблась дверью и вместо бара байкеров попала на бал. Известные всей школе тяжелые гриндера прекрасно гармонировали с остальной одеждой, но никак не с торжественным событием. Когда же Беата повернулась к Сириусу спиной, тот не смог сдержать болезненного стона: на спине Спринклс, прямо на шипованной кожаной косухе, ярко светилась фраза «Я разбила мотоцикл Сириуса Ориона так его Блэка!»

— Действительно? — Нарцисса неслышно приблизилась к Сириусу, с интересом разглядывая последний предсмертный хрип моды имени Беаты Спринклс.

Сириус обернулся на голос и оценивающим взглядом окинул свою разлюбезную кузину.

Привитый с самого детства изысканный вкус и стиль вкупе с внушительным достоянием семьи Блэков позволили девушке создать совершенный наряд для Рождественского бала. Блэк прекрасно разбирался во всевозможных веяниях моды и не смог не оценить тонкой насмешки Нарциссы — декольте, выгодно открывающее хрупкие плечи и шею, заключенную в плен тяжелого платинового колье с изумрудами, переходило в корсет, ну а тот, в свою очередь — в юбку-метлу, опоясанную ремешком из змеиной кожи. И хоть юбка получила свое название отнюдь не потому, что в ней летали рассерженные ведьмы на метле, намек был вполне ясен. Изящный браслет на руке Нарциссы, если приглядеться, изображал весьма занимательную картинку: устрашающая кобра вцепилась в брюхо беспомощной щуке*, застежка будто бы невзначай была выполнена в виде цветка нарцисса.