А что мы будем делать потом?

— О чем ты говоришь, Кэрол?

— Ни о чем, а о ком. Я говорю о Кеннете Ломбарде, о человеке, которого я действительно люблю и за которого по первому его зову готова выйти замуж.

— Я абсолютно ничего не понимаю, — в изумлении проговорила Вайолет. — Но если ты не помолвлена, то я заберу цветы назад, а то приперлась к тебе с букетом как последняя дура.

Кэрол решилась.

— Он плохо меня знает. Надо же, затащил меня к себе на яхту, чтобы скрыть свое смехотворное интервью, и чуть не утопил, а потом возымел наглость явиться ко мне домой и делать предложение. Ну, почему я давно не сказала этому человеку, что не люблю его, и не выяснила с ним отношения?

— Наверно, потому, что тебе была нужна работа у Клода Бэрримора — такими деньгами не бросаются, — коротко заметила Вайолет.

— Никакие деньги не стоят того удовольствия, с которым я сейчас врежу Бэрримору по первое число, — в бешенстве воскликнула Кэрол и начала одеваться.

Вайолет с интересом взглянула на подругу.

— Что это ты собралась делать на ночь глядя?

— Сейчас я поеду к Бэрримору и все ему скажу — пусть помучается!

Вайолет не скрывала своей радости.

— Наконец-то ты научилась действовать! Отлично, а я пока посижу, подожду тебя здесь. Смотри только, не застрянь у него на ночь, Кэрол.

Кэрол метнула в подругу испепеляющий взгляд.

— Плохо же ты меня знаешь, Вайолет.

Едва Кэрол закрыла за собой дверь, как раздался телефонный звонок. Вайолет сняла трубку и представилась.

— Могу я поговорить с мисс Бартлетт? — спросил мужской голос.

— Я очень сожалею, но она сейчас у своего жениха, — язвительно ответила Вайолет.

На другом конце провода повисло тягостное молчание.

9

Прошло два дня. Клод Бэрримор в одиночестве сидел за накрытым к завтраку столом. На часах — четверть девятого. Подождав пару минут, Клод позвал экономку.

— Миссис Вандемус, мисс Бартлетт не давала о себе знать?

— Она была здесь позавчера вечером, — сообщила седовласая старушка, но, не застав вас, оставила записку.

— А где Кэрол сейчас? — озадаченно спросил Клод.

— Не имею ни малейшего представления, — искренне ответила Стелла. — Вот записка.

С этими словами она положила на стол узкий конверт. Несколько секунд Бэрримор опасливо смотрел на письмо, явно не ожидая от него ничего хорошего.

Наконец он распечатал конверт.

«Дорогой мистер Бэрримор, я позволила себе в одностороннем порядке под действием чрезвычайных обстоятельств расторгнуть наш договор о работе. Я убеждена, что вы проявите понимание».

— Проклятие! — воскликнул Бэрримор и смял листок.

Он посмотрел на Стеллу Вандемус.

— Она что, уехала? — спросил Клод.

Стелла покачала головой.

— Я не знаю, мистер Бэрримор. Мы редко говорили с мисс Бартлетт о ее личной жизни.

— Лучше бы вы это делали почаще, — вздохнул Клод. Он встал и направился в гостиную.

Там он несколько минут в раздумье постоял у окна. За все время, что Кэрол работала у молодого математика, Клод практически не встречался с Кеннетом Ломбардом и перекинулся с ним всего несколькими фразами. Но делать нечего, придется связаться с этим деятелем. В конце концов, речь идет о судьбе Кэрол!

Кеннет работал над своей рукописью, когда зазвонил телефон.

— Профессор Ломбард? — холодно осведомился мужской голос. — Это говорит Клод Бэрримор. Вы случайно не знаете, где в данный момент находится мисс Бартлетт?

Кровь бросилась в лицо Кеннету.

— То, что я могу рассказать вам о мисс Бартлетт, вряд ли доставит вам удовольствие.

Однако Клод не дал сбить себя с толку и продолжал:

— Профессор Ломбард, давайте оставим в стороне наши личные чувства. Сегодня я получил от мисс Бартлетт письмо, в котором она известила меня о том, что прекращает у меня работать. За этим можете стоять только вы. Значит ли это, что вам удалось-таки переманить ее от меня?

Кеннет наморщил лоб. Ему стоило большого труда не рассмеяться вслух.

— Можно назвать это и так, сэр. Кэрол посылает вам сердечный привет и наилучшие пожелания. Засим прошу меня извинить, у меня очень много работы.

Не дождавшись ответа, Кеннет повесил трубку.

Все было бы замечательно, но в Нью-Йорке чудесное время, проведенное в Вермонте, казалось, потеряло всякое значение. Так, во всяком случае, воспринимала создавшееся положение сама Кэрол. После злополучной прогулки по Гудзону Кэрол целый день просидела дома, ожидая появления Кеннета. С каким бы удовольствием она занялась с ним тем, что им пришлось прервать из-за появления Клода! Но Кеннет словно сквозь землю провалился. Кэрол понимала, что он сердит на нее, но не мог же он в самом деле поверить в ее помолвку с Клодом Бэрримором после того чудесного уик-энда!

Днем Кэрол, как всегда, появилась в доме профессора Ломбарда. Развязавшись с Клодом, она чувствовала себя вольной птицей. Она не желала больше видеть эту суперзвезду. Никогда!

Кеннет открыл девушке дверь — в углу рта дымилась сигарета. Профессор слегка нервничал.

— Сегодня утром тобой интересовался по телефону твой суженый, — произнес он вместо приветствия. — Кажется, в ваших семейных отношениях наступил кризис?

— Ах, Кен, я тебя умоляю, — заговорила Кэрол, твердо решив сохранять спокойствие. — Не думаешь же ты всерьез, что Клод и я…

— Нет, конечно же, нет. Но я же видел, с какой готовностью ты выскочила из постели, чтобы принять его с распростертыми объятиями, эту напомаженную обезьяну…

Тираду Кеннета прервал телефонный звонок.

— Подожди, я сейчас, — сказала Кэрол, обрадовавшись концу неприятного разговора.

Она сняла трубку и представилась. На другом конце несколько секунд в замешательстве молчали, затем раздался удивленный женский голос.

— Это квартира профессора Ломбарда? — неуверенно спросила дама.

— Да, вы не ошиблись.

— Говорит Анжела Ломбард. Могу я поговорить со своим мужем?

Этого только не хватало! Анжела Ломбард собственной персоной и как уверенно произносит она слова «с моим мужем»!

— Сейчас я переключу телефон в кабинет профессора, — произнесла Кэрол как можно суше и нажала кнопку селектора. Хорошо было бы подслушать разговор, но воспитание не позволило Кэрол сделать это.

Через две минуты в комнату заглянул Кеннет.

— Я уезжаю. Напечатай, пожалуйста, то, что я написал сегодня утром. Можешь сегодня закончить пораньше. До завтра, дорогая!