А отличники сдохли первыми… 3

Я склонил голову и помедлил с ответом, соглашаясь с гипотезой девочки, но, в тоже время, стремясь показать долю скепсиса:

— Похоже на правду. Но до этого микроорганизмы меняли поведение заражённых так, чтобы облегчить себе жизнь... А какая им польза от того, что жоры бегут на опасное микроволновое излучение как мотыльки на огонь?

Входя во вкус нашей научной дискуссии, Алина тоже забыла про всякую усталость:

— Ну а какая польза этой самой токсоплазме от того, что крысы бегут к котам? Такая, что она хочет в коте жить, а не в крысе. Может и жоровая зараза слышит от «мупсибы» какие-то сигналы, похожие на те, которые издаёт тот, кто ей больше нравится, как э-э-э... Хозяин? Так, кажется, Слава говорил.

Оглянувшись, я заметил, что и Лань и Морж тоже затаили дыхание, перестав пыхтеть как паровозы, с интересом исполняя роль благодарной аудитории.

— Микроволны в природе излучают только звёзды. Вряд ли микробиота жор собралась покорять космические просторы. По крайней мере, не на текущей стадии своей эволюции.

— А не в природе? Кто излучает микроволны? — И девочка тут же сама ответила на собственный вопрос — Микроволновки же! Может эти бактерии думают, что кто-то где-то еду разогревает — вот и командует жорам идти в ту сторону?

Я не выдержал и рассмеялся. Настроение определённо улучшилось — я снова вспомнил давно забытое наслаждение от бесед на научно-популярные темы:

— Смелая версия, коллега! Но бактерии не думают. Им нечем. Они в свою очередь тоже повинуются рефлексам. Химическим реакциям. И чтобы такой рефлекс выработался в процессе отбора, то упомянутый тобой фактор должен был постоянно на них влиять. Излучение печей. Но почти ни одна микроволновка не работала с тех пор, как все стали жорами.

Алина тоже заулыбалась от обращения «коллега» — докапываться до истины и познавать мир вокруг она любила так же, как и я когда-то. Но крыть ей было нечем. И я сам пришёл к ней на помощь:

— Но микроволны излучают, как видишь, не только печки для разогрева. — Я похлопал по чёрной коробке. — Антенны, линии передачи электроэнергии, генераторы... Вся эта кухня, конечно, тоже замолчала ещё зимой. Но, видимо не полностью. Помнишь, Кит говорил, что их приёмник ловит позывные аэропортов? Наверняка есть и другие автономные источники сигналов, которые ещё работают. Получается, что толпа красноглазых жор вокруг ДК «Восход» сбежалась не столько на запах Джона, сколько на излучение его передатчика...

— Автономные... — Алина снова вытаращила глаза и затрясла пальцем в воздухе, припомнив что-то важное. — А разве не так назывался тот проект, который должен был ликвидировать отец Василисы в НИИ?

— Проект «Автоном». Да. Только не сам проект, а документацию по нему. И, судя по рассказу Славы, это подполковник сделать успел.

— И в НИИ теперь улей... Может... Может жоры... То есть эта их жоровая зараза воспринимает сигналы от передатчиков как признак того, что рядом есть живые и здоровые люди? И что есть ещё кого заразить?

— Вот это уже больше похоже на правду. — Я тоже перехватил свой край носилок поудобнее, хотя усталости по-прежнему почти не ощущалось. — В конце концов, Слава же наверняка не единственный человек, которому повезло оказался в полной изоляции в момент катастрофы. Ему лишь повезло после этого выжить и устроить себе быт.

— Надо ему обязательно это всё рассказать!!! — Девочка начала подскакивать от нетерпения, окончательно забыв про усталость после длинного дня, полного событий и приключений. Как ужасных, так и очень приятных. — Долго ещё идти?

— Сейчас уже дома начнутся. — Отозвалась Лань позади нас. — Так Слава — это человек, что ли?

— Так точно. Я бы даже сказал — человечище! — Обернувшись, я улыбнулся и подмигнул девушке. — Увидишь, не хочу сюрприз портить.

Лесной массив ощутимо поредел и вскоре мы уже спускались с пригорка по асфальтовой дороге, лежащей между давно разграбленными частными домами и многоэтажными коттеджами. Построить дом в двух шагах от заповедника — дорогого стоило. И смекалистая шпана поживилась имуществом этих богатеньких буратин в первую очередь.

— Так, теперь давайте потише. Тут вроде пусто. Но не будем удачу испытывать.

Мои спутники послушно притихли, стараясь не топать и не пыхтеть. Но и Лань и Морж уже заметно устали, всё чаще перехватывая свои концы носилок. Дестрой сжимал губы и временами натужно сопел.

— Болит? — Алина поравнялась с носилками и присмотрелась к перевязке. Пятно крови на бинтах, к счастью, не росло.

— Ничего... Щипет немного...

— Промыть бы получше... — Я покосился на капитана Чёрного отряда. — Как в остальном? Голова не болит? Не тошнит?

— Вроде нет...

Труднее всего нам дался переход через мост над железнодорожными путями. Подъём и спуск по длинным лестницам заставил всех нас как следует попотеть.

— Фух... Так, давайте привал на пять минут... — Я осторожно опустил свой край носилок. — Тут уже рукой подать, считай пришли...

Разграбленный железнодорожный вокзал справа от нас зиял разбитыми стёклами широкого фасада. Хотя что тут брать? Общепиты в здании обожрали, наверное, в первые же часы... Сувенирные лавки? Кому они теперь нужны... Разве что отдел транспортной полиции. Там, вроде бы, Перец своих ищеек нашёл. Наверное, на этом и поднялся среди прочей центровой братвы.

— О, а я тут была! Мы тут проезжали, когда к бабушке ехали. — Алина всмотрелась в позеленевший памятник посреди привокзальной площади. — Стоянка долгая была. И мы выходили посмотреть, погулять. Вот это вот — Дзержинский, да?

— Правильно. Рыцарь Революции, собственной персоной. — Я тряс затёкшими руками, пытаясь разогнать кровь и усталость.

— А вон там дальше — это же та самая улица между медицинским университетом и Дзержинкой, да? Где мы были? — Девочка показала рукой в сторону улицы Московской, отходившей от привокзальной площади в сторону набережной.

— Да. Только до того перекрёстка отсюда ещё пара кварталов. Там мы сможем тихонько под землю уйти. Главное к Дзержинке сильно не приближаться.

— Ой... Кажется там кто-то ходит... — Зоркие глаза Алины видели то, что для меня представлялось какими-то тёмными размытыми пятнами. Тем более в бедном свете неполной луны.

Она привстала со ступенек и пригляделась повнимательнее к проезжей части между рядами невысоких многоэтажек:

— Ох... Это жоры... Много... И, кажется, с прыгунами... Чего-то они тоже далековато от своего гнезда...