А впереди целая вечность...

Механик осмотрел исправленную и битую технику и вынес своё решение:

– Грузить надо всё. Вот и припала нам первая работа. Часть техники на ходу. Проверить и можно использовать.

Решили всё погрузить и проехать немного вперёд. Там стать лагерем и отремонтировать ту технику, что возможно. Всё, что могло ехать само, ехало. Всё, что могло ехать, но не само, тащили на прицепе. Что нельзя было тащить, погрузили на прицепы.

Подходящее место нашли быстро. Раньше на берегу этого озера был пансионат. В нем и решили расположиться. Устроили лагерь. Установили охранение. Механик развернулся вовсю. Солдаты тем временем проверяли здания, устанавливали периметр. Что такое «установить периметр» Иван представлял довольно смутно. Он лишь предполагал, что это линия защиты. Поэтому всегда на стоянках требовал его установить. И ничто его не могло пронять: ни жалобы на то, что все устали и бойцы с ног валятся, ни разговоры о том, что спокойно вокруг, ни возмущения на то, что надоело перестраховываться.

На все протесты Иван отвечал так:

– А кому в этой жизни легко? Покажите мне. Такое требование есть – его надо выполнять неукоснительно. Все правила написаны кровью. Остановимся раньше, позже выедем. На тот свет я пока не тороплюсь, и вам торопиться не советую. И в запасе у нас вечность… Живому мне и на Стиксе нравится. Спорить с Иваном по этому поводу было бесполезно.

Если быть справедливыми, то меньше всех с этим требованием спорили военные, вернее, если сказать правду, вообще не спорили. Тот, кто несёт боевые потери, не станет просто так на голом месте рисковать. Кадровые офицеры сами были большими перестраховщиками. Они не раз проверяли во время стоянки охранение, и беда была тому, кто уснул на посту. Над ним издевались в течение недели. И хорошо, если одной.

Медвежата

Этим утром многие добрым словом вспомнили Ивана. Громкий взрыв потряс здание пансионата. Громадный медведь-мутант на трех лапах ковылял к лагерю. Четвертую ему оторвало взрывом. Глаза медведя налились злобой. Он пытался встать во весь свой громадный рост, но не мог удержаться и падал на передние лапы.

– Ну вот и всё, сейчас начнутся первые потери, - подумал Иван.

Недаром вчера бойцы всё-таки копали от забора и до ужина. Медведь поднялся на свою лапу, заревел и вдруг исчез. Слышался только его рёв.

– В яму угодил, - сообразили все.

Будь медведь здоровым яма не смогла бы его остановить. А так он изо-всех сил рухнул на штыри плашмя. Вскоре его рёв затих.

Во время этого происшествия никто не паниковал. Бойцы заняли свои места и ожидали нападения.

Каплей приказал двоим:

– Командира в бронетранспортер внешников. Быстро.

Тут же два солдата сноровисто схватили Ивана под руки и потащили его в бронетранспортёр. Сами сели рядом.

Иван пробовал возмутиться:

– Выпустите меня отсюда.

– Не выпустим. Приказ начальника – закон для подчиненного. Вы сами требуете неукоснительного выполнения приказов.

Иван глубоко вздохнул и замолчал. Ему было досадно, обидно, но он ничего сделать не мог. Не ругать же бойцов за выполнение приказа. После боя он поговорит с Каплеем. Кстати сказать, разговор потом так и не получился. На все упрёки Ивана Каплей отвечал, что хочет жить долго и счастливо, а без Ивана он этого себе не представляет. У него в запасе вечность… и терять он ее по капризу Ивана не хочет. Копали же его бойцы вчера до вечера, с ними ничего случилось, вот и Иван посидел в бронетранспортёре во время боя, и с ним ничего не случилось. На слова «а что бойцы скажут», ответил, что они только обрадовались, что не надо жизнью своей рисковать, спасая Ивана. А то командир бы полез доказывать свою доблесть, а им спасай его, рискуй своей шкурой. Оно им надо? Трудно воевать, когда на тебе ответственность за какого-нибудь мудака, решившего показать себя и свою храбрость. Но всё это было сказано после боя. А пока Иван осматривал вокруг себя, не делая ситуацию ещё более нелепой.

Бой ещё не окончился! Впереди шла медведица, её догонял медведь поменьше, а за ними семенили два медвежонка. Конечно, это два медвежонка были ростом с крупного земного медведя. Но это там на земле. Здесь на Стиксе они казались маленькими в сравнении со своими громадными родственниками.

Навстречу вышел Седой со своим громадным револьвером.

– Седому можно, а я сиди тут взаперти.

– Седому можно, - согласились бойцы.

– Он стрелок, сейчас покажет свой талант, - прокомментировал ситуацию один из сопровождающих.

Прозвучало три выстрела, медведица кубарем покатилась по земле.

– Не думал, что из револьвера, можно такого мутанта завалить.

– Из револьвера Седого можно. Калибр у него такой. Правда с ним, с револьвером, то есть, кроме Седого и не совладает никто. Там отдача, почти как у пушки. Боеприпасов у него мало к такому оружию. Но он его только на таких мутантах и использует.

Громадные арбалетные стрелы пронзили медведя поменьше. Видно было, что с ним тоже все закончено. Пулемётная очередь прервала бег медвежат.

– Кажется, операция закончилась, - сказал Иван. Они выбрались из бронетранспортера.

Однако всё ещё не закончилось. Привлеченная звуками выстрелов, перед пансионатом выскочила небольшая стая зараженных. Рубер, топтун и пара лотерейщиков неслась на людей.

Навстречу им вышел боец невысокого роста.

– Давид-пращник, - прокомментировал всё тот же солдат.

– Где же у него праща? – поинтересовался Иван.

– Дар у него такой.

Боец в это время раскручивал свою невидимую пращу. Огромная камень кружился вокруг него, набирая немыслимую скорость. В определенный момент Давид вытянул руку, и огромный камень понесся навстречу руберу. Огромный мутант не ожидал от людей такой подлости. Зверь был уверен в своей силе. Однако произошло невероятное. Огромный камень врезался в мутанта и отбросил его на несколько метров назад. Давид, с чувством выполненного долга, поклонился зрителям.

– Выпендрёжник, - отметил один сопровождающих

– Зато мастер, - отметил другой.

– Этого не отнять.

Навстречу топтуну мчался Васька-кваз. В его руках была огромная секира. Двигался Васька настолько быстро, что за ним невозможно было уследить. Прошло всего пару минут и обрубок топтуна без рук и без ног валялся на траве. Двумя ударами кваз отделил громадную голову от туловища.

С лотерейщиками вообще не церемонились. Их расстреляли большими арбалетными стрелами.

– Зачистка, - приказал Каплей.

Часть бойцов отделилась, и они, прикрывая друг друга, начали прочесывать окрестности. Через час они появились.

– Всё чисто, - отчитался командир группы.

– Собрать трофеи.

Ивану разрешили подойти к мутантам только после того, как у медведей отделили голову. Время было. Пока Механик занимался побитой техникой, с медведей снимали шкуры. Решили повесить их в штабе. Дошли до медвежат.

– Ты посмотри, а медвежата живые, - радостно закричал Васька-кваз.

Он открыл большую клетку и сам перенес туда медвежат.

– Теперь они под моей защитой, - неожиданно заявил он.

Иван покачал головой:

– Хочется тебе с ними возиться – возись. Только смотри, чтобы они никого не порвали. А так ты в своём праве.

Васька даже не стал скрывать своей радости. Он выбрал несколько кусков мяса и притащил их в клетку. Медвежата услышали запах крови и приоткрыли глаза. Кваз большим ножом отсек кусок мяса поменьше и подвинул поближе к пасти медвежонка. Отсёк ещё один кусок, раскрыл пасть другого медвежонка и засунул его туда. Медвежонок начал его медленно жевать. Так кусок за куском мясо исчезало в пасти двух медведей-мутантов. Весь отряд ходил смотреть, как кваз выхаживал медвежат. Постепенно они набирались сил и к вечеру уже вовсю уплетали мясо.