А.Д.А.М.
Шрифт:
Зашел в сообщество, посвященное «Лису» и охнул — тот же снимок искореженного автомобиля и надпись: «Адам и Зисс попали в серьезную аварию».
«Ахринеть!».
«Они живы?».
«Когда это случилось?».
«Ответ на комментарий «Они живы?»: в «Лисе» никто не в курсе».
«Заходила в клуб, никто не знает, что с ними, подтверждаю».
«Если Адам умрет, я вскроюсь».
«Господь призвал Адама за грехи его».
«Ответ на комментарий «Господь призвал Адама за грехи его»: какой же ты урод, сдохни».
«Ответ на комментарий «Господь призвал Адама за грехи его»: идиот».
«Ответ
«Ответ на комментарий «Господь призвал Адама за грехи его»: аминь, брат».
«Ответ на комментарий «Господь призвал Адама за грехи его»: какая же ты скотина».
«Ответ на комментарий «Господь призвал Адама за грехи его»: у людей горе, а ты ведешь себя, как козлина».
«Ответ на комментарий «Господь призвал Адама за грехи его»: надеюсь, ты следующий».
«Новостей все еще нет?».
«На UwUtv есть репортаж с места событий, но там ничего толком не сказали».
«Помолимся за наших мальчиков!».
«Ответ на комментарий «Помолимся за наших мальчиков!»: это кара за их грехи».
Дальше — сплошной мрак из взаимных пожеланий скорой смерти комментатору.
Удивительно, сколько людей беспокоится о Рёне. Неважно, каким образом, но он заслужил их любовь.
Как хороший мальчик и бывший семинарист он тоже возлюбил ближнего. Но испугался и сдал назад, как последний…
— Рад видеть, что ты уже сидишь. — в палату вошли врач и медбрат. — Как себя чувствуешь?
— Будто по мне грузовик проехался. — шутка вышла максимально неудачная.
— Ну, отчасти так и было. Свесь ноги.
Минут десять он выполнял приказы доктора, показывал язык, терпел, пока проверяли рефлексы и светили в глаза фонариком. Кажется, мужик после осмотра остался доволен.
— Можешь переночевать здесь, а утром забрать выписку. — врач кивнул медбрату. — Тебе повезло, легко отделался.
— А остальные? Вы их видели?
— Только парня. Ему повезло меньше, но все лечится, не переживай.
— Не знаете, кто в нас въехал? — спросил Зисс.
— Вторая машина была пуста, насколько я знаю.
— Разве после такого удара водитель мог уйти своими ногами?
— Я его не видел, к нам никого не доставляли. Думаю, с этим разберется полиция. — врач ободряюще улыбнулся. — Не волнуйся. В выписке укажу таблетки, которые помогут справиться с головной болью.
К сожалению, голова у него болит вовсе не от травмы и таблетки не помогут. Слишком пугающе выглядит машина, сложно представить, что должно было случиться с Рёном, принявшим весь удар на себя.
Набрал Нанико. Несколько гудков, еще несколько, где она?
— Алло? — ужасное эхо. — Зисс?! Как ты?!
— Почему так плохо слышно? — он убрал трубку от уха.
— Говорю по громкой, мой телефон разбился. Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо. Утром буду дома, надеюсь. А ты?
— Сегодня меня подлатали, так что уже лучше.
— А остальные? — решил сделать вид, что ничего не знает.
— У Хлои нога сломана, но уже заживает, через пару дней бегать будет. — она замолчала.
— Ну? А Рён?
— Слушай, поговорим дома?
— Теперь точно не поговорим. Я тебя слушаю.
— Там
что-то серьезное. — нехотя сказала Нанико. — Его увезли в Третий квартал. Я была в больнице с тобой и твоим братом, потом твой отец отправил меня домой на такси. Очень милый мужчина, кстати.— Нанико, Рён. — напомнил он.
— Я видела только как его увезли в реанимацию. Потом меня попросили уехать. Утром Хлоя написала, что его перевезли.
Ну, говорит она то же самое, что и отец. Значит, ему не врут, и на том спасибо.
— Хлоя ничего больше не говорила? — спросил он.
— Тай сказал, что он стабилен. В реанимации, но состояние хуже не стало.
— Ладно. — паранойя сведет его в могилу.
— Приехать за тобой завтра?
— Спуститься отсюда в Двенадцатый проще, чем пробраться оттуда сюда. Я сам доберусь, просто дождись меня, ладно?
— Хорошо.
Завершил звонок, откинулся на подушку и посмотрел в окно. Солнце село, в зданиях зажегся свет, отсюда кажется, что весь квартал как на ладони. Там, впереди, центр Шестого, с высотками, небоскребами, магазинами и пижонами, которые ходят по улицам задрав нос. Много рекламы, все яркое и режущее глаза, он так уставал от этого, когда жил здесь. Не часто ему доводилось выбираться из спального района, но, когда приходилось, делал он это с явной неохотой.
— Чана. — позвал он.
Экран смартфона зажегся, знакомый голос сказал:
— Привет, Ноэль.
— Помнишь, как ты показывала мне классные места в Шестом?
— Конечно. Меланхолия охватила? По голосу слышу.
— Да, немного. Случилось кое-что не очень хорошее, я не могу уснуть.
— Ты давно не звал меня. Почему?
Хотел ответить, но не стал. Нажал на кнопку, выключил смартфон и повернулся к окну. Ее тон всегда был таким безразличным? Нанико намного живее, чем этот глупый голос.
Разозлился, схватил телефон и снес интерфейс Чаны. Отбросил устройство, будто оно может укусить его. Вот и все. Никаких больше «Привет. Ноэль», никакого «спокойной ночи». Теперь у него есть люди, настоящие люди, которые успокоят его, если нужно, и будут рядом.
««Не такой»? Я тоже».
— Господи, — прошептал он, — пусть с ним все будет в порядке. Я буду самым хорошим мальчиком и откажусь от всех подарков на Рождество, лишь бы он вышел из больницы на своих ногах.
Проснулся с первыми лучами солнца, переоделся и пошел к стойке регистратора. Милая женщина передала ему документы и рецепт на таблетки от головной боли. Надо же, доктор не обманул, хороший знак.
Отцу решил не звонить, прогуляться иногда полезно, особенно после того, как два дня пролежал в медикаментозном сне.
Вышел из больницы, сделал два шага и шарахнулся в сторону от проезжающей мимо машины. Водитель покрутил пальцем у виска. Так, спокойно, как это называется? Посттравматический синдром? Справимся, бывало и хуже.
До метро бежал, подстегиваемый паникой. Какого хрена он не позвонил отцу?! Всю дорогу мысленно обзывал себя последними словами за то, что снова уперся и решил, что помощь ему не нужна. Сердце так колотится, будто сейчас случится что-то плохое, люди косятся странно, если он не остановится, к нему точно подойдут патрульные.