Абхазский миротворец
Шрифт:
— Зачем?! — крикнул Гигла. — Живым надо было брать!
— Он бы тебя пристрелил!
Барцыц только скрипнул зубами и выдохнул несколько слов по-абхазски, судя по его интонации, украшением языка эти слова не являлись.
— Парни, может, вы еще что-нибудь обсудить хотите? — спросил Скат. — А то я подожду.
Сабуров кинулся к командиру. На груди у него было несколько горизонтальных надрезов, но, кажется, все неглубокие.
— Гигла, дай нож!
Абхаз вырвал нож из шеи убитого американца и подал Сабурову. Андрей перерезал веревки на руках и ногах командира.
— Нет,
— Как ты? — спросил Гигла.
— Как видишь. Ножиком меня немного поковыряли. Как раз перед тем, как вы сюда ввалились, разговор зашел о том, чтобы глаз колоть или яйцо резать. Говорю же, в самый драматический момент.
Скат встряхнул головой, провел по лицу руками — и в следующую секунду на глазах Андрея выражение его лица изменилось, стало серьезным, собранным. Командир справился с собой. Видимо, все эти шуточки и ерничанье были у него вместо истерики, которая на его месте у любого неподготовленного человека случилась бы.
— Еще янки в доме есть?
— Нет, — отозвался Андрей. — Есть грузин, которого ты вырубил.
— А, этот. Ну, его еще минимум часа три можно не опасаться, я ему хорошо врезал. А второй грузин?
Гигла молча чиркнул себя большим пальцем по горлу.
— Молодцы, — кивнул Скат. — Сами целы? А то рожи у вас…
— Меня грузин ножом достал. В бок. Болит, но вроде не критично.
— Раз не критично, значит, потом посмотрим. Что со Светкой?
— Я думал, она с тобой, как и Левша.
— Левша со мной, он сейчас внизу, в подвале. А Светки со мной не было.
— С нами тоже.
На скулах Ската заходили желваки, губы он сжал так, что они побелели.
— Так… Плохо, — сказал он это каким-то тусклым, бесцветным голосом. — Ладно. Где мы, знает кто-нибудь?
— В ближайшем от тоннеля селе, скорее всего, — сказал Андрей.
— А точно?
— Точно неизвестно.
— Известно… — тихо сказал Гигла.
— Что?
— Известно, говорю. Это то самое село. Я дом этот знаю. Это дом Бадры.
Сказать это ему явно было очень нелегко.
— Я так понимаю, это он нас предал? — спокойно спросил Скат.
— Больше некому, — сказал Сабуров.
Гигла промолчал, опустив голову. Что он мог сказать, и так все было ясно.
— Где вот только он сам? — ни к кому особо не обращаясь, сказал Андрей. Никто и не ответил.
— Так, ладно, — решительно сказал Скат. — Сейчас быстро спускаемся за Левшой, а потом решаем, что дальше делать. Кстати, грузина прихватим, он там же лежит. Попробуем его расспросить.
Второй подвал оказался в точности таким же, как и первый, в котором Андрей и Гигла сидели. Левша лежал в углу, и, когда к нему подошли, выяснилось, что развязывать его не надо — сам справился, перетер веревку о выступающий из стенки кирпич. Более того, завладел ножом вырубленного Скатом грузина. Автомат его американцы наверх забрали, а вот нож остался при нем.
— Орлы вы у меня все, парни, — произнес Скат, обводя взглядом своих бойцов. — Теперь бы еще Светку найти.
— Может, и не найдем, — сказал Сабуров. Ему
очень хотелось промолчать, не говорить этого. Но он просто права не имел. Все, что знает он, должен узнать и командир.— Почему?
— Вас перед тем, как взяли, гранатой световой ослепили? — спросил Андрей.
— Да, — хором ответили Скат и Левша.
— Нас тоже. Но Светка, похоже, поняла, в чем дело, даже нам крикнула, чтобы мы не смотрели.
— Точно, — кивнул Гигла.
— Мы среагировать не успели, а она сама, наверное, зажмурилась. И потом отстреливалась, я хлопки слышал.
— И я тоже, — снова кивнул абхаз.
— А потом она вскрикнула и упала — кажется, прямо на меня, — продолжал Андрей. — Потом меня вырубили, так что больше я ничего не знаю. Но не исключено, что ее насмерть подстрелили. И там же бросили.
Предположение было логичное — это объясняло, почему в плену вместе с ними девушки не оказалось. Скат на мгновенье зажмурился. Но именно на мгновенье. Он был командиром и не мог позволить себе лишние эмоции.
— Не исключено, — сказал он. — Но и не точно. Так. Все наверх. Нужно срочно решать, что дальше делать будем, и убираться отсюда. Гигла, Левша, берите грузина.
— Зачем нам труп? — спросил Левша.
— Почему труп? — удивленно отозвался Скат. — Я его ударил не насмерть.
— Зато я насмерть. Первым делом, как веревки перетер, его придушил.
— Блин! Зачем?!
— Как зачем? Я же не знал, что вы там, наверху справитесь! Думал здесь выждать, напасть на первого, кто войдет. Ваше счастье, что я пальбу наверху услышал, понял, что происходит что-то, и решил поосторожнее. А то метнул бы в тебя, Скат, ножик. И еще хорошо, если бы именно в тебя, ты бы скорее всего уклонился. А мог бы и в Контрактника или в Гиглу. В общем, я ждал американцев, и мне совершенно не нужно было, чтобы этот грузин неожиданно очухался и заорал или на меня бросился. Вот я его и нейтрализовал самым надежным способом.
— Значит, допросить все-таки некого, — тяжело вздохнул Скат.
— Если бы этот грузин и остался в живых, все равно от его допроса толку мало было бы. Фанатик. Таким трудно язык развязать.
Скат усмехнулся. Эх, и жуткая же вышла усмешка!
— Ничего… Трудно — не значит невозможно.
— Ладно, Скат, теперь-то что болтать, поздно уже, — сказал Барцыц. — Поднимаемся и думаем, что дальше.
Получилось так, что Андрей поднимался впереди всех. В коридоре, у двери в комнату он тоже оказался первым. И услышал внутри какой-то шорох.
Рассудок еще только осознавал, что внутри, по идее, не должно быть никого живого, значит, и шуршать некому, а тело уже делало свое дело. Он рванулся вперед, одной рукой распахивая дверь, а второй сдергивая автомат с плеча.
На подоконнике единственного в комнате окна был человек. Андрей видел его со спины, но все равно узнал. Бадра! А окно было уже открыто, услышав за спиной шум, молодой абхаз подался вперед, еще секунда, и он оказался бы снаружи.
«Стрелять нельзя!» — молнией промелькнуло в голове Андрея. И он просто швырнул в Бадру свой автомат, угодив ему стволом в затылок. Абхаз вскрикнул и вывалился за окно — но именно вывалился, а не выпрыгнул!