Абрам Ганнибал: Черный предок Пушкина

Абрам пошел в комнату Саши и увидел его распростертым на полу, где лежала огромная карта с нанесенными на ней линиями фронтов, с обозначенными редутами, артиллерийскими батареями; роты игрушечных солдат дрались за каждую пядь, конники неслись через поле, и флаг российский развевался над головами их. Мальчик был так увлечен боем, что не заметил гостя. А тот стоял и следил за перемещениями войск, потом и сам не выдержал, увлекся, стал давать советы, с которыми Саша соглашался не всегда. Разгорелся спор, который перешел в длинный разговор. Ганнибала поразили зрелые суждения Суворова-младшего об армии, о переменах, которые бы он учредил, будь его власть…

Вернувшись к Василию Ивановичу, он произнес исторические слова:

— Оставь его, пусть он делает как хочет; он будет умнее и тебя, и меня.

В том же году Александр Суворов записан на службу в лейб-гвардии Семеновский полк ^{127} .

Ревель. 1742 год

В жизни супругов Ганнибалов 1742 год оказался исключительно богат на события. Положение Абрама изменилось кардинально: он стал теперь главным военачальником города и вторым после губернатора человеком в Эстляндии. Новое имение Михайловское приносило немалый доход, всего же к этому времени во владениях семейства коменданта насчитывалось около шестисот семей крепостных [50] .

50

В те времена при переписи крепостных учитывались только взрослые мужчины, значит, каждая из означенных в реестре «душ» — это целая семья.

Вообще следует заметить, что чин армейского генерал-майора соответствовал тогда чину флотского контр-адмирала, а в гражданской иерархии — действительного статского советника. Согласно введенной Петром в 20-е годы знаменитой Табели о рангах, генерал-майор занимал четвертую (из четырнадцати) ступень в общей иерархии. Производя Ганнибала в «наши генерал-майоры», императрица, назвавшая его принародно «братом» своим, переводила его сразу через несколько ступеней иерархической лестницы: подполковник занимал на ней лишь седьмую ступень. Но назначение это было полностью оправдано верной службой офицера. Как никто другой заслуживал он этого чина. Не скончайся в свое время Петр, Ганнибал давно бы уже стал генералом, как большинство ординарцев императора, не пострадавших от репрессий 20-х годов.

Жизнь научила Абрама осторожности. Горький опыт показывал, что полученные чины и привилегии нужно за собой закрепить. Он стал крупным землевладельцем, а значит, нужно, чтобы ему был дарован дворянский титул. Все в том же январе 1742 года Он отправляет на имя императрицы Елизаветы Петровны прошение. Этот бесценный для историка документ, впервые опубликованный А. Барсуковым в «Русском архиве» в 1891 году, является, помимо прочего, практически единственным источником информации о происхождении Абрама Петровича, исходящей от него самого. Итак, вот выдержки из этого прошения:

Всепресветлейшая, Державнейшая, Великая Государыня, Императрица Елизавета Петровна, Самодержица Всероссийская, Государыня Всемилостивейшая. Бьет челом Генерал-майор и Ревелский обер комендант Аврам Ганибал, а о чем мое прошение тому следуют пункты.

1.

Родом я нижайший из Африки, тамошнего знатнаго дворянства. Родился во владении отца моего в городе Лагоне, который и кроме того имел под собою еще два города; в 706 году [51] выехал я в Россию из Царяграда при графе Саве Владиславиче, волею своею, в малых летах, и привезен в Москву в дом блаженныя и вечнодостойныя памяти Государя Императора Петра Великаго и крещен в православную, Греческаго исповедания веру; а восприемником присутствовать изволил Его Императорское Величество своею высочайшею персоною; и от того времени был при Его Императорском Величестве не отлучно.

51

Дата неверная. Она появилась в результате ошибки или описки. Ганнибал находился на службе у Петра уже в 1705 г. Он сам неоднократно пишет об этом в разных документах. 1) В письме секретарю царя Макарову от 5 марта 1722 г.: «…то ли я выслужил, живучи при Его Величестве 17 лет…» (1722 — 17 = 1705) (см. гл. 4). 2) В Прошении в Сенат за 1731 г. граф Миних, основываясь на челобитной Ганнибала, пишет: «…служит он Вашему Императорскому Величеству с 705-го го да» (см. гл. 6). 3) В письме Екатерине II от июля 1762 г. Ганнибал напоминает императрице, что он верный слуга императорской фамилии уже «57 лет» (1762 — 57 — 1705) (см. гл. 9). Нам известно, что маленький Абрам вместе с другими африканскими детьми приехал в Москву из Константинополя в ноябре 1704 г. Петр же увидел их впервые толь ко 19 декабря того же года. По всей вероятности, Абрама отправили в монастырь изучать русский язык на несколько месяцев, прежде чем он начал жить во дворце. Царь крестил его летом 1705 г.

...

3.

По кончине же Его Императорскаго Величества и Великой Государыни Императрицы Екатерины Алексеевны и Государя Императора Петра Второго; с 730 года служил в Инженерном корпусе капитаном, а в 1741 году определен в Ревелский Гарнизон Подполковником, а в нынешнем 1742 году по Всемилостивейшему Вашего Императорскаго Величества указу, за верные мои и беспорочные службы, пожалован в Генерал-Маиоры от Армии и в Ревель обер-комендантом и деревнями Всемилостивейше награжден; а на дворянство Диплома и Герба не имею и прежде не имел, понеже в Африке такого обыкновения нет.

И дабы Высочайшим Вашего Императорскаго Величества Указом повелено было, дворянство мое Вашего Императорскаго Величества Грамотою Всемилостивейше подтвердить и в память потомкам моим в знак Высочайшей Вашего Императорскаго Величества милости Гербом меня пожаловать.

Всемилостивейшая Государыня, прошу Вашего Императорскаго Величества, о сем моем прошении решение учинить… К поданию надлежит в Правительствующий Сенат ^{128} .

Ответа придется ждать долго. Заметим, что уже в 1742 году Абрам Ганнибал пользовался личной печатью с гербом, в частности, запечатывая свою переписку с Ревельским магистратом. Эта переписка хранится в Таллинском государственном архиве. Припечатывал он свои письма печатью с оригинальным гербом «в виде щита со шлемом над ним, по бокам щита намет — листовые разводы; на щите изображен слон, на нем подушка с тремя лентами, а на подушке корона; под щитом инициалы какого-то девиза на латинском языке — FVMMO». Позже герб претерпел некоторые изменения: вокруг щита появились знамена и жерла пушек, под девизом — пушечные ядра. Латинский девиз до сих пор однозначно не расшифрован. Дело в том, что описание герба с расшифровкой девиза, которое полагалось прикладывать к прошению, в архивах Герольдмейстерской конторы не сохранилось. Чертеж был либо изъят, либо потерян. Георг Леец предполагает, что эти буквы могли быть аббревиатурой латинской фразы Fortuna Vitam Meam Mutivit Oppido (Optime), что означает «Фортуна необычайно изменила мою жизнь». Предположение это основывается на том, что «герб был подан Ганнибалом ко утверждению непосредственно после головокружительного взлета…», а следовательно, «у него могла возникнуть мысль отметить этот «новый момент его счастья» в девизе на гербе» ^{129} .

Н. Я. Эйдельман высказал предположение, согласно которому латинские буквы образуют слово, которое переводится как «Я стреляю (из пушек)» и должно знаменовать воинские доблести Ганнибалов.

В челобитной генерал-майору было отказано. Дворянского достоинства добьются лишь его потомки. Значит, всю жизнь Абрам пользовался неутвержденным гербом (как, заметим, многие в те времена). В журнале Герольдмейстерской конторы под 1781 годом записано:

«По челобитной генерал-майора и Ревельскаго обер-коменданта Ганибала, о подтверждении его дворянства и о пожаловании ему диплома и Герба определено: как резолюциею Правительствующего Сената 1768 года Генваря 11-го велено: по сим делам Правительствующему Сенату не докладывать до того времени, когда в Комиссии о сочинении проекта новаго уложения генеральное о том положение учинено будет, да и самый проитель Ганибал с 1742 года хождения по делу не имеет, почему и жив ли он неизвестно, для чего сие дело и отдать в архив. Подлинное за подписанием Герольдмейстерской конторы» ^{130} .

Но это все впереди, а сейчас семейство Ганнибалов поселяется в так называемом комендантском доме в Вышгороде. Нижний этаж дома занимала «гарнизонная канцелярия» [52] . Немного времени спустя Абрам Ганнибал вступает в переписку с советником Академии наук и библиотекарем Библиотеки Академии наук в Петербурге Иоганном-Даниэлем Шумахером [53] . Он пытается вернуть свою библиотеку, которая находилась в Академии наук со времен сибирской ссылки. Письма написаны по-французски.

52

Этот каменный двухэтажный дом со службами и комендантским садом сохранился в Таллине и поныне (ул. Тоомпеа).

53

Иоганн-Даниил Шумахер родился 5 сентября 1690 г. В 1711 г. получил звание магистра в Страсбургском университете. Вскоре вынужден был покинуть университет за сочинение вольных стихов. Переехал в Париж, где познакомился с Лефортом. В 1714 г. приехал в Петербург, принят на работу секретарем по иностранной переписке к лейб-медику П. В. Арескину. В его ведение входили также библиотека и кунсткамера. С 1719 г., после смерти Арескина, вел всю переписку по приглашению иностранных ученых и формированию Академии наук, в которой после стал секретарем.

В 1728 г., по отъезде президента Академии Блюментроста в Москву, остался его заместителем. Первые же годы отсутствия Блюментроста ознаменовались тем, что Академия погрязла в долгах. Сам Шумахер постоянно интриговал против неугодных академиков, жалуясь на них Блюментросту. В Академии царила атмосфера скандала и процветали интриги и протекционизм. Благодаря этому Шумахер подчинил себе все канцелярии и сосредоточил в своих руках всю административную власть в Академии. Некоторые академики не выдержали такой обстановки и уехали на родину (например, Бернулли в 1735 г. и Эйлер в 1741 г.). В 1737 г. учреждена единая Академическая Канцелярия, и Шумахер становится ее советником. В 1740 г., когда уехал из России президент Академии Корф, выяснилось, что библиотека Академии разворована. Шумахер выставил на имя Корфа счет в 4339 (!) рублей за книги, якобы взятые им из библиотеки.

В 1742 г. от академиков поступила жалоба на Шумахера, в которой он обвинялся в протекционизме, хищениях и в том, что он не принимает в Академию русских. По именному указу Елизаветы создана следственная комиссия под председательством Н.Ф. Головина. На время следствия Шумахер посажен под домашний арест. Следствие закончилось ничем, Шумахер освобожден из-под стражи и восстановлен в должности. В 1744 г. представлен в статские советники с назначением на должность директора Академии.

В 1746 г. президентом Академии назначен Разумовский. Большая группа академиков (в их числе Ломоносов) снова подала жалобы на Шумахера. К прежним обвинениям добавилось то, что он врывается на заседания Академического научного совета и вмешивается в принятие решений. Однако следствие закончилось ходатайством президента о повышении Шумахера. В 1749 г. он назначен вице-президентом. 13 мая 1754 г. Шумахер получил чин статского советника. Одряхлевший, полуслепой, Шумахер продолжал править Академией до конца 1760 г. Умер он 15 сентября 1761 г. (Пекарский (1862), с.15— 63). Прим. перев.

Письмо № 1

Милостивый государь!

Хотя мы предприняли тщательнейшие розыски, чтобы восстановить реестр Ваших книг, мы пока не преуспели в этом. Мы продолжаем поиски и, я уверен, найдем его, даже если он не сохранился у господина Блюментроста. Поскольку я помню, что видел его, думаю, что мы найдем его либо среди наших реестров, либо в бумагах Канцелярии. Возможно, у господина Ганнибала сохранилась копия этого реестра? Но в любом случае, отыщется он или нет, вы ничего не потеряете. В последнем случае я сам составлю коллекцию книг, эквивалентную 200 рублям, которая станет достойной заменой той, что Академия получила от вас. С глубоким уважением…