Абсолют. Время перемен

— Ну что, очухался? — спросил Марк. — Понимаешь меня?

— Пить, — сказал пленный. Лекс с флягой наклонился к нему и помог напиться. Потом все присутствующие обступили лежащего перевёртыша и начали внимательно его разглядывать.

— Как тебя зовут? Откуда ты и почему напал на нас? — начал задавать вопросы следопыт.

— Меня зовут Сван. Я — наездник оленей… Бывший... Прошлым летом у меня и у Дрона обнаружился дар оборачиваться в росомах. Когда в роду узнали об этом, нас выгнали. Мы долго блуждали по лесам. Научились пользоваться этим даром… Или проклятием… Дрон был влюблён в одну девушку из нашего рода. И попросил меня помочь выкрасть её. Когда мы подкрались к месту стоянки, нашли Селинию и были готовы выкрасть её, нас почуяли сторожевые псы. Мы обернулись в росомах и бросились бежать. Но нас выследили. И во время боя Дрон вкусил человеческой крови. Последние десять дней ему становится хуже. Он много времени проводит в теле росомахи. А сегодня он увидел вас, и напал. Мне не осталось ничего другого, как помочь моему собрату. Остальное вы знаете.

— Как давно Дрон вкусил человеческой плоти? — спросил альв.

— Два месяца.

— Через пару седмиц он сойдёт с ума, — сказал альв, — Надо его усыпить. В противном случае — жди большей беды. Кто из вас прокусил ногу гнома?

— Я, — ответил Сван.

— Плохо. Я не знаю, запущен ли процесс изменения в твоём организме. Станешь ли ты зверем без возврата, или нет.

— Да что тут думать, — встрял гном, — топором по голове их, и концы в воду.

— Не торопись, Линни. Если с Дроном всё ясно, то со Сваном, может, не всё потеряно, — возразил Лекс. – Ты можешь нам помочь найти твой народ?

— Что вы сделаете с Дроном?

— Дрон — уже животное. Опасное и безумное животное. Седмица—другая и он перестанет узнавать кого–либо. Только к с себе подобным будет тянуться. А из–за злости к своим соплеменникам может нападать на них. Ты, если к нему в лике человека подойдешь, может и не узнать. А потом взбесится, и всё, —– закончил Баэль.

В этот момент Дрон очнулся и стал пытаться порвать путы. Ничего не вышло, и он обратился в человека. Он оказался таким же черноволосым парнем, с развитой мускулатурой, но в глазах стоял животный ужас. Он затравлено рассматривал обступивших его людей. Потом как–то сник и начал поскуливать.

— Может, есть какой–то шанс? — спросила Геда.

— Может, и есть. Но где его искать, и у кого — я не знаю, — сухо ответил Баэль. — Мы можем отпустить его, но какие будут последствия, знает только Создатель.

— Нужно что–то решать, — сказал Лекс, — времени у нас всё меньше, а наездников мы не нашли. Сван, ты нас выведешь к своему роду?

— Да, — сухо ответил парень. — Принесите мою одежду. Пожалуйста. Она в тех кустах, — мотнул он головой.

Ему почему–то поверили. Что–то было в его взгляде такое, что просто захотелось поверить. Когда сняли веревки, не стесняясь окружающих, Сван оделся и попросил нож.

— Не переживайте. Я понимаю. А теперь, можно я всё сделаю сам?

Лекс кивнул своим товарищам, и все молча пошли к лошадям. За спиной раздался булькающий звук и шум агонизирующего тела. Возле лошадей Сван нагнал всех и сказал:

— Я прикрыл тело Дрона в яме. Если будет возможность, я похороню его, как у нас принято.

На вопрос Лекса, сможет ли Сван ехать позади Марка, парень заверил, если отряд будет идти не очень быстро, то он сможет бежать рядом с лошадью, держась за стремя. Этот способ передвижения у оленеводов часто практикуется. А жизнь, проведённая в лесу в образе росомахи, ещё больше сделало его выносливым. Путь следовало держать немного в сторону от Серебряного леса. Оленеводы в последнее время держались подальше от альвов. Неопределённость, появившаяся после ухода Богов, ввергла вождя и старейшин в длительный процесс переосмысления порядка жизни и предназначения рода оленеводов –наездников. Всего нового стали чураться, поэтому так и поступили с Дроном и Сваном. Нет людей — нет проблем.

И только к концу четвертого дня путники наконец –то вышли к месту стоянки наездников оленей.

Глава 14

На следующее утро после разговора с Мэнэлтором Иггон поднялся в башню Создателей. Он специально выбрал такое время, когда Аг’Во уединился со своими подопечными и госпожой Мией для проведения опытов с каким–то зельем. Долго настраивался возле алтаря, чтобы связаться с Рэмиусом. Когда–то они часто общались, выполняя приказы Зэбба, касающиеся тех или иных малых рас, созданных для точечного предназначения, а потом просто отпущенных, когда надобность в них пропадала. Эта работа очень нравилась Иггону. Ему было интересно искать нестандартные методы общения, и, как следствие, способы решения поставленных задач. Рэмиус же определял, какая раса была наиболее приспособлена для выполнения этих задач. Ведь именно он помогал Зэббу при создании этих необычных и уникальных созданий. Например, несколько лет подряд весна выдавалась дождливой, лето жарким, а зима — лютой. Урожаи вырождались на корню. Скот из–за нехватки фуража приходилось забивать. Дикие животные ушли далеко, в более урожайные места. Хищники ушли за ними. Нужно было решить проблему с выживанием целых народов. И Зэбб придумал использовать водяных, местный народ, с которым удалось наладить контакт. Они - полулюди–полуамфибии. Их предназначение было — обеспечение водоёмов рыбой в больших количествах. Водяные выискивали и сгоняли косяки рыб в определённое место, где их вылавливали в больших объемах. Проблема голода таким образом была решена. Со временем погода восстановилась, урожайность полей вернулась в прежние нормы, животные вернулись. Объём вылавливаемой рыбы сократился. Но водяные остались. Их количество было небольшое. Какое–то время их начали использовать для исследований глубин. Но так как эта затея оказалась бесперспективной, о водяных постепенно забыли, и они были предоставлены сами себе. И таких примеров Иггон помнил очень много. Решение проблем подобным образом может выглядеть со стороны безответственным и бессердечным, но кто будет спорить с Богом?

Задачей Рэмиуса было участие в создании подобных народцев, а потом контроль их в период, когда своё предназначение они выполнили. А также он должен был обеспечивать им мирное существование. Ну или, по крайней мере, наказывать за агрессивные действия, если такие имели место. Частенько Иггон обращался за помощью к Рэмиусу, чтобы тот организовал тот или иной народ для выполнения какой–нибудь краткосрочной миссии. Например, с кентаврами, когда надо было срочно перегнать ездовых ящеров из жарких районов пустыни Гоб в степи к копям шукшей, выполняя просьбу Акхорна, или с великанами, когда землетрясение завалило вход в алмазные копи, а там как раз проходила инициация молодых мастеров и был собран почти весь клан гномов. И чтобы спасти целый клан в кратчайшие сроки, были доставлены великаны, которые расчистили завалы. Гномы, конечно, учли в будущем возможность обвалов при землетрясениях, но Иггону никогда не забыть этой гонки верхом на плечах самого огромного и выносливого гиганта.

Предаваясь воспоминаниям, Иггон долго просидел около алтаря, не решаясь начать поиски Рэмиуса. Наконец, глубоко вдохнув, он положил руки на кристаллы, и начал посылать ментальные сигналы в поисках Наблюдающего за дикими расами. Долго никакого отклика не было. Потом появилось какое–то слабое эхо ответа.

— Рэм, это я, Иггон. Откликнись. Как ты? Готов к встрече в Миэллероне? У тебя всё в порядке?

Образ Рэмиуса долго не хотел формироваться в облаке связи. Сначала из облака доносились какие–то прерывистые звуки, из которых трудно было что–то понять. Потом эти звуки перешли в более понятную речь.

—…вовремя. За меня не волнуйтесь. У меня просто много работы. Ты же знаешь, многие мои подопечные создавались из местных рас, многие наши Иерархи участвовали в их создании. И у них очень много уникальных существ, которые просто играючи используют дикую магию. Я попробую найти кого–нибудь менее дикого и непредсказуемого для нашей встречи. Но не менее интересного в плане магических способностей.

— Рэм, дружище, я рад, что у тебя всё хорошо. Ты в курсе событий, которые происходят у нас?

— Нет. Что случилось? — облако начало набирать плотность и в кратчайшее время сформировалось в виде человек с тёмно–русыми кучерявыми волосами, орлиным носом, глубоко посажеными глазами зелёного цвета.

— Иерарх Акхорн задумал что–то, противоречащее нашим Канонам. Его шукши нападают на другие расы, грабят и убивают. Люди, гномы и альвы очень переполошены. Особенно страдают люди. У них мало одарённых. Защищаться не получается. Приграничные со степью города и деревни разграблены. Много беженцев направляются в одну из столиц — Лок–Райдхани. Вожди в замешательстве. Ситуация для них незнакомая. Мы решили объединить усилия Наблюдающих и попробовать остановить этот хаос. Именно это и будет основной целью встречи в Миэллероне.

— Я очень хорошо знаю Иерарха Акхорна, — ответил Рэмиус, — как и его помощницу Лидию. И очень сомневаюсь в ваших выводах. Год назад Лидия поведала мне о бедственном положении у шукшей. В связи с Исходом наших Иерархов все каналы работы были нарушены. Обмен ресурсов между расами нарушен. Шукши за ненадобностью страдают больше других. Вот и вся причина их нападений — банальный голод и непонимание. Меня долго не было в основных районах, и мне трудно судить о происходящем. Но не верить Лидии у меня нет никаких оснований. Давайте не будем делать поспешных выводов. Скоро наша встреча в Миэллероне. Лидию пригласили? А с Иерархом Акхорном кто–то общался? Вот в чем вся загвоздка — каждый не хочет видеть дальше собственного носа. Я попробую связаться с Лидией. Мне очень тяжело держать связь. Здесь очень сильные завихрения дикой магии. До встречи, Иггон. И попытайтесь выслушать все стороны.