Абсолютное оружие (сборник)
Шрифт:
Бартолд и Байртр встали. Бартолдер отошел назад, так, чтобы оба оставались под прицелом.
– Который из вас, джентльмены? Я не из терпеливых.
Он стоял перед ними, вызывающе покачиваясь на носках, злобный и ядовитый, как гремучая змея.
Бартолд в отчаянии только удивлялся, отчего Бен Бартолдер еще не выстрелил, отчего просто-напросто не уложил их обоих.
Но потом решил эту загадку и тотчас же разработал единственно возможный план действий.
– Эверетт, – окликнул он Байртра.
– Что, Эверетт? – отозвался тот.
– Сейчас мы повернемся к нему
– А пистолет?
– Он не станет стрелять. Ты идешь?
– Иду, – процедил Байртр сквозь зубы.
– Стой! – заорал Бен Бартолдер. – Стой, стрелять буду!
– А вот не будешь! – огрызнулся Бартолд на ходу. Они успели выйти в переулок и приближались к цели.
– Не буду? Думаешь, побоюсь?
– Не в этом дело, – разъяснил Бартолд, подходя к флиперу. – Просто у тебя не такой характер, чтобы застрелить совершенно невинного человека. А ведь один из нас невиновен!
– Плевать! – взвыл Бартолдер. – Который из вас? Признайся, трус несчастный! Который? Вызываю на честный бой. Признайтесь, иначе обоих пристрелю на месте!
– А что скажут ребята? – парировал Бартолд. – Скажут, что у однорукого сдали нервишки, и он убил двух безоружных чужаков!
Они забрались в машину и захлопнули дверцу. Бартолдер спрятал пистолет в карман.
– Ладно же, мистер, – сказал Бен Бартолдер. – Ты был здесь дважды, и, сдается мне, не миновать тебе третьего раза. Я подожду. В следующий раз ты от меня никуда не денешься.
Он повернулся и зашагал прочь.
Надо было уносить ноги из Мемфиса. Но куда податься? Бартолд и думать не желал о Кенигсберге 1676 года и Черной Смерти. Лондон 1595 года кишел преступниками – дружками Тома Бартала, и каждый из них с восторгом перережет глотку Бартолду как предателю.
– Пропадать, так с музыкой, – решил Бартолд. – Поехали в Мэйден-Касл.
– А если он и туда заберется?
– Не заберется. Закон запрещает путешествия на расстояния свыше тысячи лет. А страховому сыщику и в голову не придет нарушить закон.
И вот наконец над зеленеющими полями взошло солнце, теплое и желтое.
– Он не появлялся, – сообщил Байртр.
Бартолд вздрогнул и проснулся.
– Чего?
– Протри глаза! Мы спасены. Ведь в твоем Настоящем уже утро? Значит, мы выиграли, и я буду королем Ирландии!
– Да, мы выиграли, – согласился Бартолд. – Черт!
– Что случилось?
– Сыщик! Гляди, вон он!
– Ничего я не вижу. Тебе не показалось?..
Бартолд ударил Байртра камнем по затылку.
Потом нащупал его пульс. Ирландец остался жив, но несколько часов проваляется без сознания. Когда он придет в себя, у него не будет ни спутника, ни королевства.
«Очень жаль», – подумал Бартолд. Но при сложившихся обстоятельствах возвращаться вместе с Байртром рискованно. Проще одному зайти в «Межвременную» и взять чек, выписанный на имя Эверетта Бартолда! А через полчасика зайти еще раз и взять другой чек, выписанный на имя Эверетта Бартолда.
И выгоднее!
Флипер остановился во дворе дома Бартолдов. Эверетт Бартолд быстро поднялся по ступенькам и забарабанил кулаками в дверь.
– Кто там? – отозвалась
Мэвис.– Это я! – закричал Бартолд. – Все в порядке, Мэвис, – все удалось как нельзя лучше!
– Кто? – Мэвис открыла дверь, посмотрела на него и взвизгнула.
– Успокойся, – сказал Бартолд. – Я знаю, ты страшно переволновалась, но теперь все кончено. Схожу за чеком, а потом мы с тобой…
Он осекся. Рядом с Мэвис на пороге появился мужчина – низкорослый, лысеющий, с невзрачным лицом, с глазами, кротко поблескивающими из-под очков в роговой оправе.
Бартолд уставился на Бартолда, возникшего рядом с Мэвис.
– За мной гнался… – начал было он.
– За тобой гнался я, – перебил его двойник. – Разумеется, переодетый, ведь ты нажил во времени кучу врагов. Кретин, почему ты удрал?
– Принял тебя за сыщика. А почему ты за мной гнался?
– По одной-единственной причине.
– По какой же?
– Мы могли бы сказочно разбогатеть, – сказал двойник. – Нас было трое – ты, Байртр и я; мы могли втроем прийти в «Межвременную» и потребовать премии за растроение личности!
– Растроение личности! – ахнул Бартолд. – Такое мне и не снилось!
– Нам бы выплатили чудовищную сумму. Неизмеримо больше, чем за простое раздвоение. Мне на тебя глядеть тошно.
– Что же, – сказал Бартолд, – сделанного не исправишь. По крайней мере, получим премию за простое раздвоение, а там уже решим…
– Я получил оба чека и расписался за тебя. Ты, к сожалению, отсутствовал.
– В таком случае, отдай мою долю.
– Не говори глупости, – поморщился двойник.
– Она моя! Я пойду в «Межвременную» и расскажу…
– Там тебя и слушать не станут. Я подписал твой отказ от всех прав. Тебе нельзя даже находиться в Настоящем, Эверетт.
– Не поступай со мной так! – взмолился Бартолд.
– Это почему же? А как ты поступил с Байртром?
– Да не тебе, черт побери, меня судить! – вскричал Бартолд. – Ведь ты – это я!
– Кому же и судить тебя, как не тебе самому?
Бартолду нечем было крыть. Он обратился к Мэвис.
– Дорогая, – сказал он, – ты твердила, что всегда узнаешь своего мужа. Разве сейчас ты меня не узнаешь?
Мэвис попятилась к двери. Бартолд заметил, что на шее у нее сверкает ожерелье из руумов, и больше ничего не стал спрашивать.
Во дворе приземлился полицейский вертолет. Из него выскочили трое полисменов.
– Этого-то я и опасался, – сказал им двойник. – Мой двойник, как известно, сегодня утром получил свой чек. Он отказался от всех прав и отбыл в Прошлое. Я подозревал, что он вернется и потребует чего-нибудь еще.
– Больше он вас не потревожит, сэр, – пообещал один из полисменов. Он повернулся к Бартолду:
– Эй, ты! Полезай в свой флипер и убирайся прочь из Настоящего. Еще раз увижу – буду стрелять без предупреждения!
Бартолд умел проигрывать.
– Да я бы с радостью отбыл. Но мой флипер нуждается в ремонте. На нем нет темпорометра.
– Об этом надо было думать до того, как ты подписал отказ, – заявил полисмен. – Пошевеливайся!
– Умоляю! – сказал Бартолд.
– Нет, – ответил Бартолд.