Ад идет с нами

Учёные предложили заменить технику животными. Это был хоть какой-то, но шанс, пусть и отбрасывающий колонию вниз по лестнице технологий.

К моменту, когда три столетия спустя Тиамат вновь “открыли” для остального человечества, на планете успела сложиться сложная и своеобразная культура, густо замешанная на католицизме и достижениях генной инженерии. Глазам прибывшей экспедиции открылась цивилизация, словно сошедшая с экранов фантастических фильмов: замки и города под защитными куполами, и их обитатели, с помощью своих животных-фамильяров вырывающие у смертоносной планеты необходимые для существования ресурсы.

Полстолетия спустя тиаматцы практически не изменились. Да, они оценили прелесть робототехники, научились пользоваться компьютерами, овладели космическими перелётами, но всё равно остались верны прежнему образу жизни. И своим фамильярам.

Рауль Торес, хозяин тапасерии, будучи истинным тиаматцем, теперь испытывал двойственные чувства. С одной стороны, он успел искренне полюбить Идиллию и не мог не переживать за новый дом. С другой – его душа радовалась землякам и их питомцам.

Благодаря наплыву клиентов из контингента оккупационных войск, таписерия работала круглосуточно, в три смены. Молодые идиллийки, жадные до знакомств с экзотическими инопланетниками, охотно нанимались на работу официантками и зал таписерии всегда был полон веселья.

Но не сегодня. Девушки были подавлены и растеряны, вызывая закономерные вопросы союзовцев.

– Что-то случилось? – хозяин летяги, спихивая питомицу на пол и усаживая на её место девушку. – Вас кто-то обидел? Только скажи.

Ничуть не обескураженная таким обхождением кошка ловко свистнула с бутерброда хозяина шмат ветчины и с добычей в зубах лихо сиганула на специальную полку-лежак под потолком.

Идиллийка покачала головой и негромко спросила:

– Это правда? То, что показывали в новостях из Союза?

– В каких новостях, красавица? – рассмеялся Леандро. – Врата взорваны, связи нет не то что с Союзом, даже с вашей столицей.

Девушка не разделила его веселье.

– Новости Союза, как раз за пару дней до того, как вы оборвали связь.

– Что бы там ни было – это подделка. Информационная война, амадо, – обнимая её, вздохнул Леандро. – Врага нужно показать как можно хуже – эй, смотрите, эстос демониос живьём жрут детей! Покажи, что там такого страшного, горазон, посмеёмся вместе.

Идиллийка положила на стол перед Леандро коммуникатор, активировала голозапись и отвернулась, не желая видеть запись снова.

Сам Леандро и его сослуживец, молча слушавший разговор, заинтересованно придвинулся поближе. Тиаматцы – как и остальные солдаты полка, – были в курсе того, что враг попытается закинуть какую-нибудь гнусность в информационную ленту, стремясь перессорить между собой союзников. Об этом на каждом инструктаже напоминали офицеры, да и сами солдаты прекрасно помнили, как дома смотрели выпуски новостей, в которых Доминион выставлялся порождением дьявола. Нечто подобное они ожидали и тут.

Увиденное оказалось совершенно иным. В новостном выпуске одного из центральных каналов Нового Плимута рассказывали о закрытой “станции удовольствий”, созданной Консорциумом для элит Союза. Сложно сказать что поражало больше: записи с камер станций, откровения выживших рабов, или списки фамилий и должностей, что занимали клиенты космического борделя.

– Мерзость какая, – слушая показания спасённых с “Иллюзии”, резюмировал Леандро, невольно прижимая к себе девушку. – Ложь о враге должна быть страшной, но это уже перебор…

– Значит, это не правда? – робко улыбнулась девушка. – И тобой не командуют... такие чудовища?

– Конечно не правда, – ободряюще улыбнулся Леандро и пощекотал подругу под подбородком.

А вот его приятель не выглядел столь жизнерадостным.

– Пойдём, покурим? – предложил он другу.

– Я ненадолго, – Леандро чмокнул девушку и встал из-за стола. – А эту гадость просто удали и забудь.

Идиллийка кивнула и задумчиво посмотрела вслед выходящим солдатам. Она чувствовала, как напрягся Густаво во время просмотра записи, но так и не поняла причину.

Оба тиаматца вышли из тапасерии и остановились у утилизатора, выполненного в виде старинной бронзовой урны.

– Что скажешь про этот репортаж? – по-испански спросил Густаво, протягивая другу сигарету.

– Да как и говорили, – равнодушно пожал плечами тот, щёлкнув зажигалкой.

Дав подкурить Густаво, он закурил сам и продолжил:

– Говорили же, что нам будут вкидывать дерьмо. Вот, началось. Хотя я не ожидал прям такого дерьма. Не предупреди нас на инструктаже – я бы сам поверил.

– Это очень похоже на правду, – глухо сказал Густаво.

От неожиданности Леандро поперхнулся дымом. Прокашлявшись, он изумлённо уставился на друга.

– Дружище, ты спятил? – поинтересовался он.

– Нет, – Густаво затянулся.

Выпустив кольцо дыма, он несколько секунд наблюдал за его полётом, а потом сказал:

– Та девушка с Тиамат, Бланка Перес. Я её знаю. Это дочь нашего алькальда. Она пропала в прошлом году, вместе с подругой, когда полетела поступать в институт на Новом Плимуте.

– Ты понимаешь, что это может быть грамотно сделанная “утка”? – попытался образумить друга Леандро. – Увидели в новостях и смастерили сюжет. Дружище, ты же знаешь – у них техника не чета нашей, сделают картинку так, что кто угодно поверит.

– Может, – не стал спорить Густаво. – Но я сомневаюсь, что доминионцы мониторят новости о пропавших без вести, чтобы сделать правдоподобный ролик. Да и выглядит она не так, как на голо о пропаже. Изменилась стрижка, лицо куда более худое, и взгляд... Не уверен, что такое можно подделать.

– Подделать можно всё, – покачал головой Леандро. – Не стоит пока шуметь.. Вернётся флот, возобновит связь и всё прояснится.

– Тоже верно, – согласился Густаво, выбрасывая выкуренную едва на половину сигарету в утилизатор.

Стоило им распахнуть двери, как по ушам ударил гвалт, экспрессивный даже по тиаматским меркам. Тапасерия превратилась в растревоженный улей: тиаматцы ходили между столами от компании к компании, тараторя с пулемётной частотой и жестикулируя. словно спятившие богомолы.