Адаптация

нений тряхнул головой, словно очнувшись, удивленно посмотрел на своих друзей, сжал зубы

и уселся на место.

Может, он?

Нет, не признаются. Они не признаются.

В момент, когда я поняла, что, несмотря на мою великолепную актрскую игру, призна-

ваться никто и не собирается, слзы окончательно высохли, а я набрала полную грудь воздуха

и завизжала.

Это просто поразительно, как сильно меня достала вся эта череда неприятностей. Я чуть

не умерла, чуть не разбилась в лепешку, рухнув с высоты двух километров. Оказалась чрти

где, так далеко от дома, что и представить страшно – ни семьи, не друзей, только Галя, ко-

торая вот-вот выскочит замуж и улетит на окраину галактики. Мне кровь из носу нужны день-

ги, нужен выигрыш, чтобы не сойти с ума, представляя, как сходят с ума родители – и что?..

Эти кисейцы как сговорились сделать меня еще более несчастной, чем я есть. Специально вы-

водят меня из себя! Привезли сюда и не дают играть! Ради какой-то своей забавы, имеющей

весьма странный душок!

– Скажите мне немедленно, кто это! – заорала я. – Немедленно! Как вы меня бесите! Вы

же специально молчите! Ну? Я хочу знать!

И я, стыдно признаться, но я топнула ногой! Прямо как в детстве, когда таким нехитрым

образом требовала от родителей всех положенных мне привилегий, то есть мороженое и муль-

тики.

Они вс так же молчали. То ли мой крик оказался таким же ошеломительным, как и ры-

дания, то ли они от прошлого ещ не отошли.

– Немедленно, мать вашу, скажите, кто он, а то буду орать, пока не охрипну! – пригрозила

я. Кричать я умела, натренировалась на летних опенэйрах, где вопить как можно громче не то

что возбраняется, а наоборот, положено. Да и приятно это – подпеть во всю силу легких лю-

бимой группе, не заботясь, насколько фальшиво звучит твой голос (его попросту не расслы-

шать в массе остальных, не менее громких голосов).

Я так разозлилась, что смогла бы визжать, вероятно, без передыху, не меньше часа. По

крайней мере, я собиралась приложить все усилия, чтобы мои захватчики ощутили своими ба-

рабанными перепонками (или что там у них в наличии) всю глубину моего возмущения.

И вс было бы прекрасно, если бы в самый момент ответственный момент, когда я уже

набирала полную грудь воздуха, предательски не зазвенел звонок связи и лязгающий металли-

ческий голос, ничуть не впечатленный моими вокальными данными, не сообщил:

– Команду номер три вызывает на связь команда номер четыре. Соединяю.

И над столом немедленно развернулся экран связи, настроенный на автоматическое со-

единение.

При виде Кювета я резко выдохнула и замолчала, однако, судя по его кривому лицу, часть

моего выступления он успел услышать и оценить.

– Так ты и правда у кисейцев прохлаждаешься? – спросил он у меня таким тоном, будто я

сюда погостить приехала, а не в качестве военнопленной. – Заняться больше нечем? – Кювет

вальяжно развалился в походном кресле, собранном из трубок и натянутой на них ткани, и

грозно нахмурился. – Я думал, Белошвейка врт.

– Как видишь, нет, - пробурчала я, чувствуя непрошеный стыд за сво недавнее выступле-

ние. Одно дело - измываться над врагами и совсем другое – выставлять свои истеричные сто-

роны перед прямым руководством, от которого зависит выигрыш и в какой-то степени мо бу-

дущее. Похоже, раньше Кювет и не подозревал, какой я периодически бываю. Ну что же, бу-

дет знать.

– И как дела? – поинтересовался он.

– Терпимо.

Мы говорили так, будто в комнате не было ни одного постороннего. Как ни странно, ки-

сейцы не вмешивались, вернувшись к своим делам и посматривая на нас краем глаза. Синь от-

вернулся и подозрительно всхлипывал, от него то и дело отлетал этакий фу-урк, который бы-

вает, когда долго сдерживаешь воздух во рту, а он вс равно вырывается наружу вместе с хо-

хотом. Пепел испугано сжался на стуле, будто чем-то провинился и только Алой быстро при-

шел в себя и посматривал на меня как положено – свысока.

– Тебе там, видимо, удобно, раз ты не собираешься топать обратно в палатку своей коман-

ды. Может и выигрыш уже с ними поделила?

– Не смей меня оскорблять! Они взяли меня в плен.

Пока Кювет задумчиво и ошарашено хлопал глазами, я продолжила:

– А вы даже не чешетесь идти меня спасать! Воруй, значит, меня кто хочет, а вам вс рав-

но! Только к обеду, поди, и заметили, что кого-то из команды не хватает. Мою порцию сто

процентов сожрали! Может, хоть Белошвейка придет мне на выручку?

Получилось совсем уж тоскливо, как будто я собака, которая вот-вот завоет.

– Сейчас спрошу, - серьзно ответил Кювет и отвернулся куда-то в сторону. Кивнул го-

ловой, услышав чей-то ответ.

– Он согласен! – возвестил громогласно. – Но цену ты знаешь.

Ну вот, вс имеет свою цену, как будто об этом возможно забыть! Каждый встречный так

и норовит напомнить.

Я непроизвольно надулась, хотя не в мом положении привередничать.

– Да уж, знаю. Пусть завтра позвонит, может, и соглашусь.

Тем временем мой лидер изволил перевести взгляд на команду кисейцев и практически

моментально вычислить вреди них главного, как будто они друг друга носом чуяли.

– Готов забрать е обратно, - после короткого формального приветствия великодушно со-

общил Зеленцу Кювет.

Я задержала дыхание. Может, сейчас эти бравые воины возьмут да и решат вопрос ко все-

общему удовольствию, так, чтобы мне не пришлось ничего делать? Может, вс обойдется?

– Не пойдет, - коротко ответил Зеленец.

Я скисла. Сидевший неподалку Желток весело мне подмигнул.