Адмирал Империи 40
Шрифт:
— Я догадывался, что не все так радужно в секторе предстоящего сражения, — задумчиво произнес я, кивая и с тревогой глядя на своего крестного, пытаясь угадать, что тот задумал, — но, чтобы настолько плохо… Итак, ты считаешь, что завтра мы непременно проиграем?
— Я практически в этом уверен, — обреченно кивнул адмирал Дессе, — слишком неблагоприятный расклад сил сложился между нами и нашими противниками. Для большинства этих стервятников, слетевшихся со всех концов Российской Империи к Санкт-Петербургу-3, именно мой Северный флот является главной угрозой, поэтому и расправиться с нами будет для них первоочередной задачей…
Странно, но в этот момент меня больше напрягло не признание командующего нашего сложного положения, а вскользь произнесенная фраза «мой» Северный космический флот. До этого
— Подумайте, для Птолемея Грауса именно я — самый опасный соперник, что гораздо опасней «черноморцев» и каких-то там прибившихся к ним османов паши Бозкурта, — между тем продолжал адмирал Дессе, смотря через светящуюся голографическую карту, куда-то в пустоту. — Эти самые «черноморцы» без покойного Ивана Федоровича Самсонова, даже не как военная, а прежде всего, как политическая сила, способная управлять огромной Империей, ничего не стоят. У Красовского, Хиляева и остальных пока еще есть космический флот, но настоящей поддержки среди знати и простых колонистов им никогда не снискать… Без этого ценнейшего ресурса их военные силы будут постепенно таять. Уверен на все сто процентов, что даже если «черноморцы» с этого момента вообще не будут вступать в боевые действия, большинство их экипажей через некоторое время просто разбежится по лагерям более сильных игроков…
«Ага, теперь и Птолемея с адмиралами-черноморцами он называет „моими“ врагами, а не „нашими“,» — по себя отметил я, в очередной раз убеждаясь, что не ошибся.
— Что касаемо Птолемея — вот тот, кто мой настоящий и самый опасный враг, — монотонно продолжал Дессе. — И опасен наш премьер-министр не потому, что возглавляет невероятно многочисленную по современным меркам эскадру, а потому, что этот дворцовый интриган — самый умный из наших соперников. Пусть вас не смущает его неопытность и ошибки в командовании дивизиями в секторе боя, Птолемей с лихвой восполнит все свои поражения умелым управлением Российской Империей. Как бы то ни было, он по-прежнему остается единственным и что главное — легитимным первым министром правительства нашего государства, и от этого многие готовы поддерживать именно его претензии на власть. Имея неограниченную ресурсную базу, Птолемей Граус может сколь угодно проигрывать нам сражение за сражением, потому, как каждый раз после этого будет мгновенно восполнять свои потери за счет бесконечного мобрезерва и космоверфей…
К сожалению, у меня нет и четверти таких ресурсов и поддержки, как у Грауса…
— Это далеко не так! — воскликнула Доминика, несогласная со словами командующего и в порыве эмоций, забывшись, снова перешедшая с Дессе на «ты». — Твой авторитет куда больший, чем у первого министра… Ты прославленный дюжиной кампанию боевой адмирал и легенда для всех!
— Не спорю, авторитет мой высок, прежде всего, в среде военных космоморяков и ветеранов, — отрицательно покачал головой старик, не соглашаясь с Доминикой, — и то, далеко не у всех… И уже тем более космоморяков остальных имперских флотов… Но, даже не это главное. Ведь сейчас я говорю не о завтрашнем сражении, и не о последующих за ним битвах и стычках, я говорю об общем влиянии в Империи. Кто пойдет за мной и поддержит мои начинания в будущем — все те же ветераны, офицерский корпус Северного и частично Черноморского флотов, часть гражданских? Этого увы крайне мало, чтобы контролировать сто тридцать пять «национальных» звездных систем. Нет, вице-адмирал Кантор, к сожалению, моего личного влияния не хватит, чтобы удержать власть над ними… Ну, по крайней мере, если действовать обычными методами…
— Ты сказал «обычными методами», — уточнила Доминика, заинтересовавшись последней фразой командующего. — Значит, у тебя в запасе и другие?
— Безусловно, — ответил адмирал Дессе, улыбаясь, — иначе меня бы не называли «Лисом».
Мы с Доминикой переглянулись, ожидая разъяснений и наконец, раскрытия планов на предстоящее сражение за «Ладогу».
— Вы только не подумайте, что когда я говорю о том, как все плохо — это означает, что я сложил руки и жду неизбежного конца, — сразу поправился Павел Петрович. — Нет, я лишь оценил наши шансы на завтрашний
день и на ближайшую перспективу… Но это совершенно не значит, что мы в итоге проиграем войну. Для того, чтобы увеличить наши шансы мы будет действовать неординарно…Павел Петрович нажал кнопку виртуальной клавиатуры, и снова перевел взгляд на трехмерную тактическую карту ближнего сектора пространства возле Санкт-Петербурга-3, на которой разными цветами горели, собранные вокруг планеты боевых эскадры. Я и Доминика приготовились внимательно слушать, что же нам этакого поведает командующий. Сейчас это пожалуй лучше и правильней, чем углубляться в политические дебри и страдать о своем незавидном положении на имперском небосклоне. Подумаем об этом после битвы, так сказать, на свежую голову…
— Итак, вот наши шесть дивизий, — Дессе указал рукой на карте на скопление кораблей под сине-белыми голографическими штандартами цветов Андреевского флага, — сейчас мы находимся в так называемом треугольнике смерти. На одной его грани, прямо напротив нас стоят корабли первого министра Птолемея Грауса, на другой грани — дивизии Черноморского флота и галеры Ясина Бозкурта. Завтра именно в этом треугольнике и будет происходить главное действо…
Несколько в стороне от нашего сектора расположены эскадры имперских князей и адмиралов, которые обязательно вступят в битву, но каждая в свое время. Большинство этих частных фамильных и корпоративных флотов, если внимательней присмотреться, все-таки занимают координаты ближе к походному «вагенбургу» Птолемея, чем к нам, либо к «черноморцам». Хоть все эти ясновельможные князья и покинули союзную Коалицию, но они до сих пор не являются его открытыми врагами и поэтому в сложившейся обстановке, считают более безопасным для себя расположиться невдалеке именно от лагеря первого министра…
Птолемей со своей стороны пока тоже не считает Трубецкого, Романова и Салтыкова своими врагами. Этому свидетельствует тот факт, что он не выставил оборонительные «линии» на их направлении…
— Кажется, я начинаю догадываться о том, кто наш тайный союзник, упомянутый тобой на совете, — заявил я, оценивая расположение каждой из малых эскадр.
— Я считаю, что наш тайный союзник — это вице-адмирал Джонс, с его отвергнутой и получившей статус «мятежной» 34-й «резервной» дивизией, — уверенно сказала Доминика Кантор, посмотрев на меня и Дессе. — А что, разве это не так?
— Американец скорее наш «явный» союзник, чем «тайный»… По крайней мере, так будут считать все остальные игроки, — ответил на это Павел Петрович Дессе, усмехнувшись в усы. — Но это не так… Этот «янки» на службе Империи слишком уж себе на уме, более того, как иногда мне кажется, этот человек гораздо хитрей самого Птолемея Грауса… Но Илайе не хватает выдержки и к тому же у него на данный момент времени под рукой слишком малый военный ресурс… Вице-адмирал Джонс-младший, конечно же, не нападет на нас с «тыла», но и рассчитывать на него, как на своего союзника в сражении я бы не стал… Александр, ты прав — наш тайный козырь находится среди князей-адмиралов.
— Ну, и кто же этот ясновельможный мистер икс? — в нетерпении воскликнула Доминика.
— Пока я не могу вам назвать его имени, так как и у переборок отсеков могут быть уши, — Дессе снова уклонился от ответа, при этом назвав явно детскую отговорку. — Потерпите до завтра, вы все узнаете в свое время…
— Представляю, какой хаос в секторе сможет посеять наш союзник, когда в разгар боя ударит по Птолемею со стороны кормы его кораблей, — воскликнула Доминика, потирая ладоши. — С нетерпением буду ждать этого момента.
— Я тоже на это рассчитываю, — кивнул командующий, улыбаясь реакции девушки и снова видя в ее глазах то прежнее обожание его, какое Павел Петрович замечал в Домикике, когда они только познакомились и стали служить вместе. — По сути, этот неожиданный удар и есть наш главный козырь в завтрашней заварушке. Хотя, я не считаю, что даже появление на «поле боя» нашего тайного союзника сможет хоть как-то переломить ход сражения…
Доминика Кантор снова нахмурилась.
— В любом случае, ни вам вице-адмирал, ни контр-адмиралу Василькову, — Дессе снова перешел на официальный язык, — не удастся непосредственно наблюдать за тем, как будет развиваться сражение, так как вас обоих в этот момент поблизости не окажется…