Адмирал Империи 45

34-я «резервная» дивизия, выстроившись в походную колонну, уходила прочь от дымящихся обломков кораблей, погибших в сражении у Санкт-Петербурга-3. Остовы некогда могучих крейсеров медленно вращались в пустоте, их разорванные корпуса испускали последние искры энергии, словно прощальные сигналы тех, кто уже никогда не вернётся домой. Джонс позволил себе лёгкую усмешку: ни один из его вымпелов не пал в той мясорубке, что развернулась у стен Кронштадта. Он сумел провести свои корабли через шквал перекрестного огня, маневрируя так, словно заранее просчитал каждый ход противников. Это уже было маленькой победой — для эскадры, которая ещё вчера казалась самой слабой и малочисленной среди противоборствующих сил.

— Траектории движения выставлены, господин вице-адмирал, — доложил штурман, не поднимая глаз от консоли. — Первый рубеж будет пройден через восемь часов двадцать три минуты по корабельному времени.

Джонс кивнул, не отрывая взгляда от пульсирующих точек на тактической карте. Каждая из них представляла собой корабль его эскадры — ещё вчера бывшей разношёрстной коллекцией судов под нескольким флагами, а сегодня… Сегодня она несла на своих орудийных башнях символ двуглавого орла.

Илайя не просто выжил и сохранил дивизию. Нет, он вышел из этой бойни с новым козырем в рукаве — официальным чином вице-адмирала ВКС Российской Империи и гражданством, дарованным самим императором Иваном Константиновичем. Предательство? Возможно. Но Джонс предпочитал называть это «стратегической переориентацией». В конце концов, когда галактические державы играют в свои игры, умный человек просто выбирает победителя до того, как битва закончена.

Пусть это пока лишь слова, закреплённые в цифровом документе, но для Джонса, который собирался задержаться на службе в этом секторе пространства, подобный документ являлся значимым, прежде всего закрепляя и легализуя его статус в глазах собственных космоморяков, а также гражданского населения русских колоний. Имперский подданный, а не наёмник с сомнительной репутацией — такая трансформация открывала двери, которые раньше были наглухо закрыты. Он улыбнулся и поправил аксельбант с гербом Империи — двуглавым орлом, чьи крылья теперь осеняли и его судьбу. Металл был холоден на ощупь, но Илайя чувствовал, как пальцы теплеют от прикосновения к символу власти.

— Этот чин ещё послужит мне, — пробормотал Илайя, чуть прищурившись, вглядываясь в далёкие звёзды. — Но только если я найду того, кто мне его вручил…

Мысль была подобна острию кинжала, нацеленного в будущее. Американец уже принял решение. Александр Иванович Васильков — его цель. Контр-адмирал, что увёл императора из-под носа у всех этих князей и космофлотоводцев, был единственным, кто мог дать Джонсу то, чего он жаждал: место рядом с троном.

В воображении Илайи уже рисовались картины: он стоит по правую руку от юного монарха, когда тот принимает присягу от покорённых флотов. Васильков необходим ему как проводник в этот мир имперских интриг, как ключ к сердцу молодого правителя. А потом… потом контр-адмирал станет лишним звеном в цепи, ведущей к власти.

Илайя не питал иллюзий — ни Птолемей Граус с его жёсткой военной дисциплиной и фанатичной верностью идеалам империи, ни хитроумный Поль Дессе, «Лис», как его прозвали за способность выкручиваться из самых невозможных ситуаций, не примут его в свои ряды после всего, что произошло. Граус лично поклялся отправить Джонса на урановые рудники, а Дессе, хоть и улыбался при встрече, имел привычку тихо устранять потенциальных конкурентов. Но мальчик-император… Иван Константинович был чистым листом, и Джонс собирался стать тем, кто напишет на этом листе свою историю.

Офицеры на мостике переглядывались, чувствуя, что их командир погрузился в раздумья, которые никто не смел прерывать. В воздухе висело напряжение, подобное тому, что предшествует грозе в земных широтах. Каждый понимал, что вице-адмирал ведёт их по тонкой грани между славой и гибелью.

— Какие эскадры считать вражескими, господин вице-адмирал? — нарушил молчание капитан, чьё лицо на экране выражало лёгкое недоумение. Его тонкие, аристократические черты отражали смесь уважения и неуверенности. — Чьи манёвры отслеживать в первую очередь?

Вопрос повис в воздухе. Офицеры затаили дыхание. Ещё вчера у них были чёткие инструкции относительно друзей и врагов, а сегодня… Сегодня весь мир словно перевернулся с ног на голову.

— Всех, — отрезал Джонс, бросив на офицера холодный взгляд, в котором читалось предупреждение не задавать глупых вопросов. — Отныне каждый флот в этом секторе — наш враг. Птолемей со своими «желто-чёрными», «Лис» Дессе с его «северянами», князья с их фамильными эскадрами — все они теперь против нас.

Джонс поднялся с командирского кресла и медленно обвёл взглядом всех присутствующих, словно заглядывая в душу каждому. Его тёмные глаза, казалось, вбирали свет мостика, оставляя только холодные омуты, в которых тонули надежды на лёгкую судьбу.

— Время союзов кончилось, капитан. Следите за эфирами флагманов всех этих подразделений. О каждом сообщении с координатами докладывайте мне лично… — Голос Илайи звучал ровно, но в нём слышались стальные нотки человека, принявшего окончательное решение. — Мы стали одинокими волками в стае шакалов. И мы должны бежать быстрее и кусаться злее, если хотим сохранить свои шкуры.

Офицеры, как по команде, выпрямились в креслах. В их глазах читалась решимость, смешанная со страхом. Они понимали, что пути назад нет, что единственный выход — следовать за своим командиром в этой смертельно опасной игре.

Илайя отвернулся к тактической карте, где звёзды и траектории кораблей переливались разноцветными линиями. Пульсирующие точки, обозначающие корабли разных эскадр, медленно расходились в разных направлениях, словно звери после водопоя, почуявшие запах хищника. Его мысли текли плавно, но стремительно, как двигатели его крейсеров и линкоров.

«Васильков ушёл с тремя вымпелами… — размышлял Джонс, автоматически просчитывая возможные траектории. — Три корабля — это не просто эскорт, это выверенный баланс. Достаточно для защиты, но недостаточно для привлечения внимания. Умно, Александр Иванович, очень умно…»

На голографической карте сектора он мысленно прочертил наиболее вероятные маршруты бегства. «Если я найду его первым, если приведу к императору 34-ю „резервную“ — мальчик не сможет мне отказать. А потом… потом я уберу всех, кто станет между мной и троном. Даже если это будет сам Александр Иванович Васильков».

Илайя улыбнулся и сжал кулак единственной руки, чувствуя, как ногти впиваются в кожу. Боль была приятной, она напоминала ему о том, что он всё ещё жив, всё ещё в игре. Потеря руки в предыдущих сражениях не ослабила его, а напротив — сделала более голодным до победы, более решительным в своих действиях.

Через иллюминаторы на мостик падал холодный свет далёких звёзд, окрашивая лицо вице-адмирала в призрачные тона. В этот момент он напоминал древнее божество, взвешивающее судьбы миров на невидимых весах.

— Работайте, парни, — произнёс Джонс негромко, но отчётливо, так, что каждый на мостике услышал его приказ. — Охота началась.

Глава 4

Место действия: звездная система HD 60901, созвездие «Тельца».