Adrenalin trash

Наступила короткая пауза.

— Когда? — спросил Дима наконец.

— Как только сможешь, — сказала Марина. — Я совсем одна буду.

— О’кей, — сказал Дима. — Только я пока с Ромой, но скоро мы освободимся и приедем.

Марина вздрогнула.

— Вдвоем? — спросила она.

— Ну, я его потом спроважу, — сказал Дима, наполнив голос глубоким пониманием происходящего. Марина снова улыбнулась.

— Хорошо, — сказала она. — Жду.

— Как буду подъезжать, позвоню, — сказал Дима.

— Ага, — сказала Марина.

— Ну пока, — сказал Дима.

— Пока, — сказала Марина и положила трубку.

Бившаяся в колонках песня кончилась, и на пару секунд, до начала нового трека, в комнате стало совсем тихо. Марина стояла у окна, смотрела на пруд и улыбалась, теребя пояс халатика.

Будем здоровы

На самом деле — хотя некоторые недобросовестные философы и считают, что никакого самого дела на самом деле нет, — пропивали первый крупный гонорар Андрея. Вспомнил он об этом, возвращаясь к Никите. За сигареты в супермаркете Андрей расплатился обнаружившимся в кармане полтинником, и, только подходя к уже почти родной пятиэтажке, он, решив прикинуть масштаб дальнейших событий, заглянул в кошелек, подаренный три года назад старшим братом на день рождения. Денег в кошельке оказалось омерзительно много. Крупная сумма и характер ее получения требовали праздника.

Правда, праздник планировался еще накануне, причем праздник высокоинтеллектуальный. Собирались ехать за город, на тихую охоту, закрывать сезон. Выпавший снег сорвал осуществление прекрасной идеи. Когда Андрей зашел в квартиру, его друзья как раз матерились по этому поводу. Предложение пропивать гонорар пришлось кстати. Разговор сразу перешел в практическое русло, хотя мата в нем особо не убавилось. Изменение погодных условий исключало пикник на открытом воздухе не столько из-за холода, сколько из-за того, что скамейки были покрыты мокрым снегом. Пить в Никитиной квартире не хотелось, да и скучно. В общем, через пять минут необходимость идти в бар была полностью осознана. Внучок предложил знакомое ему заведение под названием «Будем здоровы». Название внушало оптимизм и здоровое желание выпить много, поэтому возражать никто не стал. Быстро собрались. На улице, в палатке возле метро, взяли пиво и нырнули в уже совсем проснувшуюся подземку.

Андрей не любил бары. Объяснений тому можно было найти несколько, и, как это всегда бывает, каждое из них имело право считаться главным. Может, дело было в прочитанных в детстве книгах. Природная впечатлительность и внушенное родителями уважение к печатному слову сделали Андрея чрезвычайно восприимчивым к литературе, между тем на страницах пахучих старых книг для детей и юношества бары всегда представлялись в чрезвычайно невыгодном свете. С другой стороны, походы в бар долгое время были не по карману, и могло случиться так, что Андрей просто преодолел неизбежно возникающую в душе зависть по рецепту крыловской лисы. Наконец, любовь к людям труда, внушенная все теми же пахучими книжками, вызывала острое неприятие профессии официанта как социального явления.

Так или иначе, «Будем здоровы» нисколько не разочаровал. Бар был расположен внутри Садового кольца — Андрей еще подумал, что скромность вряд ли убьет Внучка, — на первом этаже старого четырехэтажного дома. На место прибыли около трех, и внутри уже было довольно много народу, в основном мужчины в возрасте, с чувством собственного достоинства подметавшие пол длинными черными пальто. Мужчины пили пиво, курили и время от времени поглядывали на висевший над стойкой телевизор, излучавший футбол. По сосредоточенным лицам и уверенному блеску еще редкой седины становилось ясно, что тематическим стержнем разговоров служит закончившаяся финансовая неделя. В углу у окна сидели две недоступно дорого одетые девушки («Видал телок?» — спросил Внучок, как только вошли). Они почти не разговаривали и футболом не интересовались. Одна из них ела мороженое, что в сочетании с погодой выдавало в ней готовность к небольшому социальному бунту, вторая пила вино, передвигая по лакированной поверхности столика дорогой мобильный телефон. За барной стойкой сидели утомленная проститутка и еще свежая официантка. Они беседовали с молодым очкастым барменом. Музыка, доносившаяся из динамиков, надежно замаскированных дизайнером, странным образом рифмовалась с белесым табачным туманом. В общем, место было однозначно дорогим, и Андрей зло подумал, что угощать здесь вдвойне почетнее, и можно продержаться часа три.

Столики были расставлены довольно плотно — владелец явно пытался выжать максимум из каждого квадратного сантиметра арендуемой площади, — поэтому сесть изолированно не удалось. По давлением Внучка выбрали место рядом с девушками, правда, Внучок почему-то решил сесть к ним спиной. Никита, конечно, опустился на стул рядом, Андрей с Олегом разместились напротив, и в результате позади них оказались два молодых по местным меркам — лет тридцати — человека, уже перешедших к водочке. В итоге их беседа стала элементом звукового фона. Это была еще одна причина, по которой Андрей не любил бары, — чужие разговоры засоряли эфир.

— Ты пойми, — горячо говорил один из соседей, когда Андрей только сел. — Вложено всего ничего, сотни три. А отдача…

Тут он замолчал. Видимо, его товарищу и так были ясны масштабы отдачи.

По счастью, уже начала действовать алкогольная анестезия — выпитое в метро пиво удачно легло на старые дрожжи. Андрей рассеял внимание, и слова соседей перестали тревожить его душу. Он закурил, откинулся на спинку стула и принялся разглядывать девушек.

Внучок перехватил его взгляд и, навалившись на стол, негромко сказал:

— Показать класс?

— Покажи, — сказал Андрей, стряхивая пепел в стеклянную пепельницу.

— Сейчас, — сказал Внучок. — Пива попьем, я вам покажу.

— Ну что, что вы нам покажете? — выдал Олег очередную кинофразу.

Внучок настороженно посмотрел на него. Он явно не был знаком с шедевром советского кинематографа и уже, видимо, собирался задать уточняющий вопрос, но в это время к столу подошла официантка. Она молча положила на стол пачку кожаных меню и вернулась к стойке. Внучок взял верхнюю книжку и стал читать. Остальные последовали его примеру.

— Ну что, по «Миллеру»? — с улыбкой спросил Олег. Знаменитый рейд крепко засел в его памяти.

Андрей хохотнул. Внучок опять растерялся.

— Так он же говно? — спросил он, оторвавшись от чтения. — Нет? Бабское пиво.

— Ну да, — сказал Олег.

— Зато дорогое, — сказал Никита.

Слева от Андрея вдруг раздался громкий крик, подкрепленный совсем уж неожиданным аплодисментом. Андрей обернулся и понял, что причиной бурных эмоций нескольких седоватых мужчин было переданное телевизором футбольное событие. Одни забили гол другим. Первые, видимо, были «нашими», вторые — наоборот. Легкое потрясение снова обострило восприятие, и до Андрея долетела еще пара капель плескавшегося за спиной разговора.

— …да разведу, — говорил сосед. — Недели две, не больше. Ты, Рома, главное, камеру…

— …заказывай всем, — завершил Никита свою фразу.

— А? — Андрей посмотрел на него.

— На! — сказал Никита. — Тельник, говорю, заказываем. Или ты на «Гролш» заработал уже?

— На чего? — спросил Андрей.

— «Гролш», пиво такое, — сказал Олег.

— Ясно, — сказал Андрей. Он отыскал название в прейскуранте и вздрогнул. — Не, пацаны, это мне еще пахать и пахать.

Никита и Олег засмеялись.

— Ну, значит, тельник, — сказал Внучок.

Через несколько секунд подошла официантка. В бизнесе она была, видимо, уже давно и тонко чувствовала изменения в настроении посетителей.

— Выбрали? — спросила она.

Андрей сделал заказ. Эта простая и привычная для многих процедура, как всегда, вызвала у него легкий приступ тошноты.

Официантка кивнула и отчалила. Внучок проводил взглядом ее зад.

— А эта тоже ничего, — сказал он.

— Ты класс обещал, — сказал Олег.