Адреналинка

— Подсадить к нему человечка?

— Решай сам. И играй как следует. Это тебе не наркот малолетний и не интеллигентный мальчик из консерватории.

— Хорошо, Семён Иваныч.

— Экспертиза по ножу готова?

— Нет там отпечатков, — с досадой сказал Никифоров, — стёрты.

— А ты хотел, чтобы тебе убийцу на блюде поднесли? — в голосе Семёна Ивановича послышалось раздражение, — вот ленивый оперсостав пошёл — видеокамеры везде, гаджеты с компьютерами. Убийцы сами признаются и отпечатки не стирают, заботясь об удобстве милиции. Тьфу, полиции! Никак не привыкну.

— Товарищ полковник, я просто рассудил, что это ведь не заранее продуманное убийство. Состояние аффекта. Мог и забыть.

— А почему «мог?» А не «могла», например? — решил добить Никифорова полковник, — отрабатывал такую версию?

— Конечно, Семён Иваныч, мы рассматриваем все версии, но…

На столе начальника угрозыска закурлыкал телефон. В кабинетах руководителей телефоны обычно издают тихие звуки, а не трезвонят, как сумасшедшие. Полковник снял трубку, послушал какое-то время. Положил и перевёл тяжёлый взгляд на Никифорова.

— Повезло тебе, капитан. Опять другие за нас сработали. Должен будешь!

— Буду, Семён Иванович!

— Да не мне. Доблестному полку ГИБДД. Дуй в дежурку, там тебя уже дожидаются. С хорошими, мать их, новостями.

* * *

Костя заворочался на жёстких нарах. Свернулся в калачик, обхватив голову руками. В мозгах звенел голос капитана Никифорова: «Почему Вы не сообщили, что встречались с Диной недавно? Встречались! Почему? Вы хотели что-то скрыть? Боялись, что убийцей посчитают Вас? Поздравляем, ваши опасения сбылись. Ведь вы встречались! встречались, встречались…»»

А ты весь поседел…

— Запомните, ребята! Главное в нашей работе — человеческий фактор. А значит — никаких шаблонов. За несколько фраз вы должны прокачать, кто перед вами, и вести себя соответственно. Забудьте всё то, что вам втюхивали на обучающих семинарах, если кто на них ходил. «Шаги в переговорах», «сначала приветствие и улыбка» и прочую муть. Перед вами разные люди и подход должен быть разным. Кому-то с матом, кого-то погладить, с кем-то о футболе. Надо для установления взаимопонимания в репу дать — бейте. Повторяю — никаких шаблонов. Всё понятно, асы коммерции?

— Понятно, Константин Сергеевич, — отозвался нестройный хор обучаемых.

— Ну, тогда доедайте-допивайте — и расходитесь. Завтра всё как обычно, — Костя поднялся из-за стола.

Покинув небольшое кафе, расположенное на втором этаже торгового центра, он сбежал по лестнице, вышел на улицу. Это импровизированное совещание с подчинённым ему коммерческим отделом пришлось срочно проводить из-за участившихся случаев, когда сотрудники, особенно молодые, начинали теряться в нестандартных ситуациях. Чему их только учат в этих школах экономики?

— Костя? — окликнул его знакомый голос. Оглянувшись, Константин увидел стройную черноволосую женщину, одетую в бежевое весеннее пальто. Он сразу узнал её, но, пребывая в приподнятом настроении, решил поозорничать.

— Простите, — не спеша подошёл он к ней, сделав вежливо-удивлённое лицо, — мы с вами разве знакомы?

— То есть как это — «разве знакомы?», — в чёрных глазах плеснуло недоумение, полные губы задрожали, — а… всё понятно! — она резко развернулась на каблуках, намереваясь уйти.

— Динка! — Костя обхватил её за плечи, — да шучу же я! Привет, очень рад тебя видеть!

— Дурак! — женщина стукнула кулачком его по груди, — а я решила, что… Шутит он, видите ли!

— Да как я мог тебя не узнать, если ты совсем не изменилась! Ты, наверное, колдунья — открыла эликсир вечной молодости. Я рядом с тобой на старика похож.

— Льстец и подлиза, — улыбнулась Дина, — ты как здесь оказался?

— Да, понимаешь, мучаюсь ностальгией, брожу по счастливым местам своей молодости с романтическим названием Худалово.

— Да врёшь ты всё! По делам, небось, заехал. Я вот с работы иду.

— А ты разве не здесь? — Костя махнул рукой в сторону торгового центра, — а то я четыре раза все отделы и подсобки обошёл — хотел одним глазком на тебя посмотреть издалека.

— Ты всё такой же балабол, — вздохнула Дина.

— Ваше неверие вторгает меня в пучину отчаяния.

— А ты не отчаивайся, ещё не вечер.

— В смысле? — не понял Костя.

— Зайдёшь ко мне? Раз уж мучаешься ностальгией. Думаю, нам найдётся, о чём поговорить.

— А у тебя…

— Я одна.

— Тогда сначала в магазин?

— Ну, давай. Традиция, как-никак.

— И не выпендриваться друг перед другом?

— Ха-ха-ха, — колокольчиком прозвенел Динин смех, — у тебя отличная память.

— Я готовился, просмотрел записи.

Неожиданно для самих себя, Костя с Диной развеселились, как дети. В магазине они завалили своими шуточками кассиршу, так, что та запуталась в ценах. На улице начали играть в снежки, под одобрительные взгляды детворы и осуждающие — их родителей. В подъезде Костя взялся помочь какой-то старушке поднять сумки, но, увлёкшись, утащил их на этаж выше. Хохоча, и продолжая подшучивать друг над другом, они расположились за столом в просторной Дининой кухне, открыли окно. Ветер ворвался в помещение, выдавив накопившуюся за день затхлость и наполнив его ароматом весны. Покуривая, Костя с удовольствием наблюдал за Диной, сноровисто накрывающей стол. Интересно, но он практически не соврал ей. Чуть округлившаяся, но не расплывшаяся фигура, стройные ноги, по-девичьи быстрые движения. Заметно, конечно, что она уже не юная девушка, но сорока с хвостиком ни за что не дашь. Всё такие же шикарные чёрные волосы, обаятельная ведьминская улыбка. А глаза!

— Ну, рассказывай, — попросил Костя, когда они опрокинули по первой.

— А что рассказывать, — пожала плечами Дина, — живу, работаю.

— Где сейчас?

— Юристом в порту, — она грустно улыбнулась, — несколько лет назад начала наконец-то трудиться по профессии. Пришлось многое вспоминать из того, что зубрила когда-то. Ну, вроде справляюсь, раз особо не ругают. Что ещё рассказать… Бабушку похоронила лет пять назад.

— Галчонок как поживает?

— Закончила школу, потом поступила в строительный колледж в Екатеринбурге. Там же снимает с подружками жильё, подрабатывает. Хочет продолжать обучение в ВУЗе.

— Молодец, — одобрительно кивнул Костя, — строители — люди востребованные, особенно сейчас. Жаль, что не увижу её. Должно быть, красавицей выросла. Поступит?

— Надеюсь. Если недоберёт баллов — обещали помочь с оплатой на первое время.

— Кто обещал? Впрочем, это не моё дело, — оборвал себя Костя, наливая по второй, — как родители? Живы?

— Скрипят помаленьку. На старости лет, правда, оппозиционерами заделались. «Батьку-геть!» и всё сопутствующее. Последний раз ездила — все уши мне прожужжали за политику. Мрак! А у тебя?