Адриано
Шрифт:
Я в тринадцать лет, когда мы воссоединились после нападения боевиков на наш дом. Дарио помог отцу отбиться от нападавших, а мне пришлось бежать с мамой и младшими братьями — как ребенку.
Я был так зол на отца за то, что он оставил Дарио рядом с собой, а меня отослал.
Но потом он обнял меня, крепко прижал к себе и поцеловал в макушку… и вся моя злость исчезла.
Я в семнадцать лет, когда впервые убил человека.
Я вспомнил, как ужасно себя чувствовал… как мне было плохо.
Даже несмотря
Я не мог перестать видеть лицо этого человека… как свет погас в его глазах, когда он умер.
Но после того, как бой был выигран, отец взял мое лицо в свои руки и прошептал: «Спасибо, Адриано. Это не та жизнь, которую я бы выбрал для тебя… но сегодня ты спас свою семью, и я горжусь тобой. Ты ВСЕГДА заставляешь меня гордиться тобой».
И тут я вспоминаю, как всего полгода назад вошел в его спальню…
— Это я нашел его умирающим, — говорю я, и мой голос слегка ломается. — Он был…
Мне приходится на секунду замолчать.
На глаза Бьянки наворачиваются слезы.
Кажется, что у нее разрывается сердце.
— Он лежал на полу… его лицо было красным… я бросился к нему с криком… обнял его, а он смотрел на меня… и пытался что-то сказать, но не мог… и тогда…
Я отворачиваюсь от Бьянки.
Не могу смотреть на нее и продолжать говорить — не могу.
Наконец я беру себя в руки и заканчиваю то, что должен сказать.
— Он потерял сознание, когда я обнимал его… и больше не очнулся. А умер в больнице через несколько часов.
Я тяжело выдыхаю.
— Вчера вечером я услышал в твоем голосе, как сильно любишь своего отца. И когда ты сказала, что хочешь выиграть для него время… именно поэтому я и сказал, что помогу тебе. Я хочу, чтобы ты вернула его… потому что я тоже любил своего отца. И потому что я готов на все — на все — лишь бы он снова вернулся… пусть даже на несколько минут.
Когда я заканчиваю, наконец-то смотрю на Бьянку.
Обе ее руки прикрывают рот. Слезы текут по ее лицу.
Ее плечи подрагивают, словно она пытается сдержать рыдания.
Мы смотрим друг на друга.
И тут она шагает вперед, берет мое лицо в свои руки и целует меня.
Я чувствую вкус соли на ее губах.
Обхватываю ее за талию, крепко прижимаю к себе и целую, вкладывая в поцелуй все, что у меня внутри…
Всем сердцем.
Не сдерживаясь.
Глава 41
Бьянка
Он абсолютно уничтожает меня.
Когда Адриано говорит о своем отце…
И я вижу, как он борется со своим горем…
Этот жесткий, как гвозди, грозный человек все еще оплакивает своего отца…
Все, что я вижу, — это маленький мальчик, которым он когда-то был.
И это ломает меня.
Это разрушает стену, которую я строю, чтобы защитить себя…
И это разбивает мое
сердце на тысячи осколков.Мука в его глазах…
То, как он сдерживает свои эмоции…
И в то же время, как он позволяет мне увидеть его.
По-настоящему увидеть его… в первый раз.
Я подхожу и целую его.
Он целует меня в ответ…
Сначала мягко, потом страстно…
А потом между нами словно вспыхивает огонь.
Он хватает меня за задницу и притягивает к себе.
В этот момент я чувствую, как его твердый член упирается в мое тело.
Уннххх…
Он залезает мне под юбку и стягивает трусики.
— Адриано, мы не можем! — судорожно шепчу я.
— Конечно, можем.
— Мы же в примерочной!
— Ну и что? Тут есть дверь. Она заперта.
— Кто-нибудь услышит!
— Тогда не шуми, — с ухмылкой говорит он, снимая трусы-боксеры.
Как только я вижу его голым, с огромным и твердым членом, то перестаю придумывать оправдания.
Вместо этого я провожу рукой вверх и вниз по его толстому стволу.
Ммммммм…
Он снова целует меня, когда его рука касается моей киски.
— Ты уже вся мокрая, — шепчет он мне на ухо.
Он обхватывает меня одной рукой за поясницу, а другой под левое бедро, затем поднимает меня как ни в чем не бывало.
— О! — задыхаюсь я.
— Обхвати меня ногами, — рычит он.
Я обхватываю его ногами за талию.
И он медленно начинает опускать меня на свой член.
Я чувствую, как его набухшая головка упирается в мою киску.
Он делает секундную паузу, устраивая нас поудобнее…
— О, Боже, — хриплю я, обхватывая его шею руками и крепко прижимаясь к нему.
Его член…
Я чувствую, как он медленно входит в меня все глубже.
Это совершенно новое ощущение, когда я не лежу, а стою.
Я закрываю глаза и провожу ногтями по его спине.
Он, кажется, не возражает, ему это даже нравится.
— Вот так, детка… вот так… — шепчет он мне на ухо.
Я подавляю крик удовольствия…
И наконец он входит в меня на всю длину.
Я не могу поверить, насколько глубоко он входит…
И как сильно он меня заполняет.
Я открываю глаза в дымке наслаждения…
И вижу наше отражение.
Десятки отражений, потому что здесь три зеркала.
Его идеальная задница…
Его широкая спина…
Его татуировки…
Его мускулистые ноги…
И мои ноги, обхватившие его талию.
Было немного странно чувствовать себя не кожа к коже. Ведь на мне все еще топ и юбка…
Но это так возбуждающе — видеть себя полностью одетой.
И этот голый, горячий, как черт, парень держит меня в воздухе со своим членом глубоко внутри меня.