Адриатические байки от Зямы Исламбекова

– Что ну да? Говорю тебе, пока не решил, – возмутился ни с того, ни с сего Виктор Иванович.

– Ну, я и говорю, что на метро, – резюмировал Антон.

Ночь прошла спокойно, без эксцессов. Виктор Иванович встал ровно в 5 утра. Собравшись за час, позавтракав на дорожку, он вышел из дома с большим чемоданом и спортивной сумкой на улицу. Погода была отличной. Ярко светило летнее солнышко, небо было чистым. Температура воздуха была +18, безветрие. В субботнее утро даже собачники ещё крепко спали, машин практически не было.

Не долго думая, Виктор Иванович решил прогуляться с тяжеленными чемоданом и сумкой до метро. Надо было видеть, как толстый, бритоголовый амбал с фигурой ни то борца, ни то штангиста, неспешно, словно мишка с отбитыми яйцами или морпех после дня ВДВ, шагал в сторону метро по пустынному тротуару в новых кроссовках, джинсах и футболке, из-под которой с любого расстояния бросалась гора мышц, мяса и жира. Каждый шаг сопровождался игрой мускул и содроганием живота. Со стороны могло даже показаться, что и чемодан, и сумка были пустыми, но по их легкому колебанию, скрипу их ручек всё-таки появлялась догадка, что что-то в них лежит. Чемодан при ходьбе звенел. Это дзинькали литровые водочные бутылки, которых было ровно 12 штук. Помимо водки, были в чемодане и спортивной сумке разные шмотки…

Один километр и 750 метров пути от подъезда до входа в метро Виктор Иванович неспешно преодолел за 25 минут. Потный насквозь, тяжело дышащий и счастливый от того, что день начинался удачно, Виктор Иванович сел в метро и в почти пустом вагоне отправился на противоположный конец города. Сделав одну пересадку и выйдя ровно через 45 мин. на автобусную остановку у станции метро «Московская», Виктор Иванович в полупустом автобусе, сразу же подошедшем к конечной остановке, отправился в аэропорт Пулково.

Антон заказал такси к дому на 6.30 утра. Хорошо, что мобильник был включен и лежал у изголовья дивана. Антон проспал. Его разбудил таксист, решивший напомнить клиенту за 15 минут до прибытия в адрес. И правильно сделал. Антон спустился вниз с одним чемоданом и своей любимой сумкой, которая служила ему исправно много-много лет и с которой он никогда в жизни не расставался. Его сборы составили ровно 19 минут. Любимая разноцветная рубашка, застёгнутая не на все пуговицы, одетая как-то криво и наизнанку, производила впечатление грязной жеваной тряпки на выброс. Это уже в такси он вывернул её и правильно надел. Теперь она казалась просто мятой, вытащенной впопыхах у слона из задницы… Светло-серые из парусины брюки были под стать рубахе. Сказать, что они видали виды – это не сказать ничего. Теоретически они должны были быть изъяты из оборота, как минимум, лет 5-6 тому назад по причине своей ветхости и множеству откровенных дыр во всех без исключения местах, но Антон упорно не хотел видеть в этих лохмотьях просто половую тряпку или половик для дачи, гаража или бани. В кармане рубахи торчали два мобильника, в левое ухо была вставлена беспроводная гарнитура.

Тоша что-то буркнул таксисту и, развалившись на заднем сиденье, он моментально уснул. Проснувшись, он полез в карман за деньгами, но, глянув в окно, вдруг быстро взбодрился. Его взору предстал тихоокеанский лайнер, пришвартованный к морвокзалу на Васильевском острове. Разумеется, можно было бы привести хотя бы фрагмент тирады с отборным матом, адресованный таксисту, его маме, его родителям, стране, где рождаются такие уроды и т. д., и т. п., но я лишь ограничусь тем, что всю дорогу от морвокзала до аэропорта, а это – ни много, ни мало – около 20 км пути, Антона было не заткнуть. В итоге бедолага чуть не опоздал на регистрацию, забыл в такси пустой портмоне (деньги из него он вынул ещё несколько дней тому назад, а новую порцию ожидал получить у Виктора Ивановича) и с поклажей отправился к стойке регистрации.

Не найдя Виктора Ивановича, который потеряв всяческую надежду на совместный вылет, с расстройства или просто на нервяке, что практически одно и тоже, отправился в туалет по большой нужде.

Антон, видя пустую стойку, решил всё-таки пройти процедуру регистрации, что он едва успел сделать, т. к. буквально следом объявили окончание этой процедуры. Сдав чемодан в багаж, он поплёлся с сумочкой к рамке металлоискателя, то и дело, озираясь по сторонам, в надежде увидеть своего компаньона.

Тем временем, вернувшись к стойке регистрации, Виктор Иванович каким-то чудом сумел убедить девушек в необходимости его посадки на рейс Санкт-Петербург – г. Тиват, Черногория. Проследовав к пункту контроля пассажиров и пройдя положенный досмотр, Виктор Иванович неспешно поплёлся в зал ожидания.

* * *

Летит большой самолет и попадает в бурю. Потрепало сильно, но все обошлось. После того как вышли из бури, пилот говорит по внутренней связи пассажирам: «Спасибо за терпение, все хорошо, мы успешно продолжаем наш полет.»

После серии щелчков снова слышится голос пилота: «Эх, сейчас бы кофейку, и стюардессу трахнуть».

Стюардесса со всех ног бросается к кабине пилота сказать, что в салоне все слышно… Сидящий у двери кабины пассажир говорит ей: «Не забудь, он еще кофе хочет…»

И такое тоже бывает…

Отлёт – прилёт

В зале ожидания народу было больше обычного. Сразу же три рейса, три вылета были задержаны на целый час. Погода была отличная, на небе – ни облачка. Все три самолета прилетели в аэропорт Пулково с опозданием. А для подготовки к полёту, как известно, требуется время. Виктор Иванович решил найти себе спокойное место, где можно было бы спокойно дождаться посадки на рейс. Для этого он поднялся на второй этаж зала ожидания, нашел свободные места у окошка и удобно разместился с вещами, оккупировав сразу же целый ряд. Вокруг не было ни души.

Антон зашел в туалет, справил нужду с дикими стонами и мощным кряхтением, затем вышел из кабинки и сильно обрадовался. Он увидел российского производства биде. Вся фишка заключалась в том, что для подмыва был обычный душевой шланг с большой лейкой на конце. С бодуна он не только проспал всё на свете, он не принял утреннего душа, он не позавтракал, он даже не успел почистить зубы… Антон ещё не понял, что перепутал туалеты. Его даже не смутила чистота и отсутствие писсуаров. А ещё он пользовался туалетной бумагой и мылом. И в умывальнике всё работало, была и холодная, и горячая вода.

Не долго думая, Антон оголился, залез в биде и начал принимать бодрящий душ. Вначале вода шла тёпленькая, и было не холодно. Тогда он намылил голову, затем тело… Мыло было душистым, и большой ароматный кусок давал много пены. Примерно через минуту пол вокруг кабинки, где намывал свои телеса Антон, был не просто мокрым, а образовалась большая лужа. Через пять минут, когда Антоша решил закрепить эффект и стал намыливаться во второй раз вдруг ни с того ни с сего пошла холодная, очень холодная вода. От неожиданности он выронил из рук не только мыло, но и саму лейку.

Как назло в туалет повалили женщины. Несколько человек, шлёпая по воде, направились к свободным кабинкам. Другие, видя нештатную ситуацию, побежали к дежурной. Они сообщили об аварии с водой и заодно узнали, что другой туалет в зале ожидания находится на ремонте и, соответственно, не работает.

– А это ещё что такое? – возмутилась дородная дамочка, увидев намыленного Антона, вылезавшего из кабинки за выскользнувшем из рук куском мыла.

Раздались женские визг, вопли, крик и… грязные ругательства в адрес молодого повесы.