Адское пламя

— Обычно да. Но почему?..

— Вы планируете куда-нибудь завтра лететь, внутри страны или за границу?

— Я отправляюсь туда, куда зовет мой бизнес. И не уверен, что вам необходимо это знать.

— Мне необходимо знать, что я свяжусь с вами, если возникнут проблемы или недопонимание со стороны ваших охранников, которые, кажется, весьма строго натасканы и некоммуникабельны.

— Именно за это им и платят, но я постараюсь, чтобы они осознали — вы и мисс Мэйфилд имеете право связаться со мной, а поисковые группы могут свободно действовать на нашей территории.

— Отлично. Это все, что нам нужно.

Мы прошли через библиотеку в вестибюль, и я сказал:

— Значит, вы сами все тут построили.

— Да. В восемьдесят втором году. Еще ребенком я всегда восхищался огромными охотничьими домами в здешних местах и замками, построенными миллионерами в начале прошлого века, — их тут называют «Большие виллы». Кстати, «Дело», где вы остановились, это бывшая большая вилла Рокфеллера.

— Да, мне сообщили. Кстати, у вас не найдется смокинга? Я бы позаимствовал.

— Я бы предпочел ужин в номере.

— Я тоже. А почему вы не купили один из этих старых замков, которые, наверное, сплошь и рядом продаются?

Он на минуту задумался.

— Ну я посмотрел несколько, но вот это — отдельное владение прямо в парке штата, и я купил его за триста тысяч долларов. Меньше чем по двадцать долларов за акр. Самое удачное мое капиталовложение.

— Удачнее, чем в нефть?

Он немного помолчал.

— Полагаю, вам известно, что я собой представляю.

— Ну, вы не из категории никому не известных людей.

— Я стараюсь особенно не высовываться. Но это не всегда возможно. Потому-то у меня такая охрана.

— Ага, понятно. Хорошо придумано. Никто вас здесь не достанет.

— Вряд ли кто-то за мной охотится.

— Ну, трудно сказать… — Это он полностью проигнорировал, и я продолжил расспросы: — Слушайте, а какой прогноз на цены на нефть? Подскочат или упадут?

— Этого никто не знает.

— Что и пугает.

Он улыбнулся:

— Считайте, пятьдесят долларов за баррель, раз уж война с Ираком на пороге. — И добавил: — Я вам этого не говорил.

— Вас понял.

Он, кажется, хотел поговорить еще, что для меня было только кстати, и поэтому обратил наше внимание на стену, на которой красовались дюжины две бронзовых табличек с именами и датами.

— Это память о людях, с которыми я служил, с указанием дат их смерти. Самые ранние — тех, кто погиб во Вьетнаме, более поздние — погибших на других войнах или умерших естественной смертью. — Он подошел ближе к стене. — Я строил все это отчасти как мемориал в честь ушедших от нас, как память о нашей юности, еще в офицерском клубе «Кастер-Хилл», и как место сбора живых в День ветеранов и в День памяти погибших на войне.

Несколько минут все мы молчали, потом Кейт сказала:

— Здорово получилось.

Бэйн Мэдокс еще некоторое время неотрывно смотрел на бронзовые таблички с именами, потом обернулся к нам.

— Помимо всего прочего, я ставил здесь эту стену в самый разгар «холодной войны», и вы, наверное, помните, что средства массовой информации всячески старались тогда вогнать страну в истерию, поскольку Рейган якобы ведет нас прямо к ядерному Армагеддону.

— Ага, помню, — подтвердил я. — Это и меня захватило, на некоторое время. Я тогда начал ящиками закупать пиво и маринованный перец чили.

Мэдокс вежливо выслушал мой бред, потом продолжил:

— Я, правда, никогда не считал, что дело дойдет до обмена ядерными ударами — это невозможно при условиях взаимно гарантированного уничтожения, — однако некоторые идиоты из СМИ и Голливуда уже успели всех нас записать в мертвецы. В массе своей все они — истеричные старухи.

— Это оскорбление в адрес пожилых леди.

— Как бы то ни было, именно эта мысль, полагаю, подвигла меня здесь строиться. К тому же так думала и моя жена.

— Вы женаты?

— Теперь нет.

— Она в демократической партии или?..

— Она обычный потребитель с десятком кредитных карт в кармане.

— Стало быть, у вас тут есть и бомбоубежище на случай ядерной войны, с полной защитой от радиоактивных осадков?

— Есть. Совершенно бессмысленная трата денег, но она так хотела.

— Ну, — заметил я, — радиоактивные осадки — штука опасная.

— Опасность радиоактивных осадков сильно преувеличена.

Никогда в жизни не слышал, чтобы к радиоактивным осадкам относились вот таким образом; мне даже на минутку показалось, будто я беседую с доктором Стрейнджлавом. [18]

Мэдокс взглянул на настенные часы с кукушкой — явно сувенир из Шварцвальда — и произнес:

— Я бы показал вам окрестности, но, думаю, у вас много и своих дел.

— Мы вернемся завтра, прямо на рассвете, — напомнил я.

Он кивнул и направился к двери.

— Отличная у вас картина — битва при Литл-Бигхорн.

18

Герой фильма Стэнли Кубрика «Доктор Стрейнджлав, или Как я научился не волноваться и полюбил атомную бомбу», антимилитаристской сатиры на американское правительство времен «холодной войны».

— Спасибо. Очень старая картина, автор неизвестен, но, полагаю, это не самое точное воспроизведение последних минут того боя.

— Да кто теперь скажет? Они же все погибли.

— Индейцы погибли не все.

Я уже хотел было повторить ему свою любимую шутку, но поймал строгий взгляд Кейт и вместо этого сказал:

— Ну что ж, они были отчаянные ребята и смелые.

— Боюсь, больше отчаянные, чем смелые, — заметил он. — Я служил в Седьмом кавалерийском. Это полк Кастера.

— Однако вы не выглядите таким старым… — И я кивнул в сторону полотна на стене.

— Во Вьетнаме, мистер Кори. Полк по-прежнему существует.

— А-а… понятно.

Он остановился у двери, и повисло неловкое молчание. В такие моменты я обычно обескураживаю подозреваемого чем-нибудь неожиданным, заставляя его потом мучиться бессонницей. Но, сказать откровенно, в моем колчане уже не осталось стрел, если воспользоваться такой подходящей метафорой, и я не был уверен, что Бэйн Мэдокс имеет какое-то отношение к исчезновению Харри Маллера. Поэтому сказал: