Адвентюра наемника

Герцог какое-то время молчал, потом спросил:

— Граф, насколько хорошо вы успели изучить здешнюю географию?

— Я ее вообще не изучал, — пожал я плечами. — Чтобы изучать, потребуются карты, а я отыскал лишь одну, да и то, нарисованную гномами. Пришел к выводу, что проще отыскать проводника, нежели передвигаться по здешним картам. Знаю, что на границе Силингии есть горы, через которые идет проход в другой мир, есть и другие горы, пониже, там живут гномы, а к северу от нас располагается королевство Ботэн, есть еще какие-то княжества или мелкие королевства. Но я даже их названий не узнал, а не то, что месторасположение.

— Я сам не всегда помню все королевства и княжества, — признался мой собеседник. — Вспоминаю, если мне от них что-нибудь нужно или, напротив, им от меня что-то требуется. А что вы знаете о княжестве Севр?

— Даже названия не слышал.

— Странно, — удивился владыка. — Севрские купцы возят в Силингию янтарь, шкуры морского зверя, соленую рыбу.

Я лишь пожал плечами. Возможно, купцы и возят, но до моего городка не довозят. Шкуры морского зверя, соленая рыба — ладно, я бы на это внимания не обратил, но вот янтарь бы запомнил.

— Княжество небольшое, расположено между Ботэном и нами, — продолжил рассказ герцог. — Нас с Севром разделяют болота, торговлю можно вести лишь зимой, когда все промерзает, поэтому у нас дружеские отношения, а вот с Ботэном у них время от времени идет война. Если бы королевство не отвлекалось на нас, оно давно бы подчинило себе княжество.Севру нужен союзник против Ботэна, да и нам тоже. Князь Ингемар, правитель Севра, очень упрям, и мы два года потратили, чтобы утрясти условия договора, но недавно они увенчались успехом.

Ай да герцог! Государственный муж, что тут сказать. Если у вас есть противник, равный по силе, следует заключить союз с кем-то слабым, а усилившись за его счет, разгромить врага, а потом накинуться на бывшего союзника. А непроходимые болота... Известно, что при должном старании люди пройдут везде.

Но я оказался прав только отчасти, потому что речь шла не о простом союзе.

— Наш союз будет скреплен взаимовыгодным браком. Инга — единственная дочь князя. Стало быть, ее сын будет иметь право на престол Севра, а объединив под своей властью и наше герцогство, и княжество, сможет объявить себя королем. Я хочу, чтобы вы взяли на себя роль телохранителя принцессы Инги, дочери князя Ингемара.

И почему я не удивился предстоящему поручению? Наверное, подспудно ждал чего-нибудь этакого.

— Сколько лет будущей герцогине? — поинтересовался я.

— Двенадцать, или тринадцать. А в Севре не ведут счет прожитым годам. У них все просто — если родители посчитали, что дочка готова стать матерью, значит ее можно выдавать замуж. В Севр отправится посольство, во главе с вашим старым знакомым — моим дядюшкой. Барон Габриэль, на правах близкого родича, станет представлять особу жениха на свадьбе. Естественно, без первой ночи. У нас княжна поживет на положении невесты года два или три, а потом уже сыграем свадьбу по нашим обычаям.

О, придворный волшебник тоже поедет? Ну, держитесь все встречные кабаки и трактиры!

Герцог поднялся с кресла и принялся расхаживать по кабинету. Я порывался встать, но мой Августейший собеседник дал мне понять, что можно оставаться на месте.

— Поверьте, граф... — начал Его Высочество, потом спросил: — Вы мне позволите, когда мы наедине, называть вас принцем?

— Я некогда им считался, но не уверен, сохранил ли право на этот титул — осторожно вымолвил я, не понимая, зачем это Силингу?

— Но вы же остались членом семьи правящего королевского дома? — хмыкнул герцог, а когда я кивнул, слегка смущенно пояснил: — Мне иногда не хватает равного собеседника.

Понятно. Иной раз герцогу хочется перед кем-то выговориться, излить душу, а близкого друга или жены у него нет. С придворными разговаривать опасно, кто знает, не используют ли они откровения в собственных целях? Эх, как я его понимаю. У меня теперь есть Кэйтрин, но и ей не все можно рассказывать.

— Ваше Высочество, со мной вы можете говорить откровенно, — привстал я со своего стула. — Все, что услышу от вас, умрет вместе со мной.

— Да, принц, я вам верю. Так вот, я очень люблю своего сына, но беспокоюсь о нем, о его будущем. Ему четырнадцать, скоро будет пятнадцать. В его возрасте я был наместником провинции, командовал одним из отрядов во время войны с Ботэном. Вас готовили к роли правителя страны?

— Не особо, — признался я. — Между мной и престолом стояло несколько претендентов. На меня, как на потенциального правителя никто не обращал внимания и учили как обычного дворянина. А когда я был в возрасте Вильфрида, все свободное время проводил либо на конюшне, либо в зале для фехтования. Потом меня отправили в университет, где я стал позором семьи — забиякой и пьяницей. Но скажу так — общение с лошадьми и умение владеть мечом мне пригодилось больше, нежели язык Старой империи, логика или арифметика.

— Да, ваша жизнь заслуживает отдельной книги, — усмехнулся герцог. — Учиться вы не любили, а мой наследник обожает поглощать знания. Я не раз пытался привлечь сына к государственным делам, предлагал ему взять под свою руку какой-нибудь город, провинцию или приграничную крепость, но он категорически отказывается. Заставить силой? Боюсь, в этом случае я обрету наследника, но потеряю сына. Но мне нужно думать не только о сыне, но и о герцогстве, а я не вечен. Сможет ли Вильфрид удержать в руках власть? Возможно, если у меня появится еще один сын, имеющий право стать королем, то Вильфриду лучше полностью посвятить себя любимому делу.

Меня что-то настораживало в словах герцога. Если привезут невесту, то логично, что ее привезут Вильфреду. У них и возраст с девочкой более-менее подходящий. Ему четырнадцать, ей двенадцать, за два-три года подрастут немножко, поженятся. Или?...

— Позвольте спросить, принцесса предназначается в жены вашему сыну, или вам? — зачем-то поинтересовался я, хотя мне-то какая разница?

— Пока не знаю, — хмыкнул Его Высочество, а увидев мое недоумение, пояснил. — Князь Севра выдает замуж свою дочь не за человека, а за власть, за герцогство. Наши посланники договорились, что девушка станет женой герцога, но не называли его имени. Я сам вдовец, а мой сын до сих пор не женат.Вы привезете девочку, тогда и решим — сам ли я возьму ее в жены, или на ней женится мой сын.

Вот оно как. Кто бы еще девочку спросил, за кого она хочет замуж? Но в большой политике это несущественно. Еще я понял, отчего герцог сватал мне своего палача. Ежели, у Его Высочества голова забита мыслями о свадьбе, то он невольно пытается устроить личную жизнь для тех, кто попадается ему под руку, не спрашивая — а надо ли им это? Эх, как хорошо, что я уже дал слово Кэйт, а не то бы пришлось жениться на палаче. И девушка-то красивая, но если вспомнить, чем она занимается... Бр-рр...

Нет, мудрит что-то господин герцог. Понятное дело, что он любит своего сына. Любит настолько, что готов заранее оградить его от всех бед и забот государственной власти, перекинув тяжелую ношу на чужие плечи... На чьи, только? На плечи еще не рожденного ребенка? Подразумевается, что это будет сын герцога. А его-то не жаль? Даже если предположить, что у нашего государя появится еще один сын и он, государь, из самых благих побуждений лишит старшего сына наследства, что тогда может случиться? Самое меньшее, это гражданская война.