Адвокат Империи 3

Полицейский отрицательно покачал головой.

— Нет. В квартире была лишь эта девушка. Больше никого.

— Ясно. Как вы узнали о том, что вам и вашему напарнику следует искать наркотики, принадлежащие обвиняемой, именно в этой квартире?

— Протестую, ваша честь, — тут же вскинулась Марина. — Наводящий вопрос.

— Снимаю вопрос, — моментально среагировал Стрельцов, даже не дав судье высказаться. — Скажите, сколько лет вы служите в полиции?

— Шестнадцать лет.

— И в вашей практике бывали случаи, когда человек совершивший преступление, спустя некоторое время совершал его вновь?

— Да, подобное случалось, — согласно кивнул тот.

— Часто?

— Это не повальное явление, если вы об этом, — начал было говорить он, но оказался тут же прерван прокурором.

— Ответьте на мой вопрос, — резко произнёс Стрельцов.

— Достаточно часто.

Я в очередной раз заметил, как Стрельцов опустил взгляд и посмотрел на циферблат карманных часов. После чего закрыл крышку и повернулся к судье.

— У меня всё, ваша честь. Но я оставляю за собой право вызвать данного свидетеля в дальнейшем.

Судья лишь кивнула ему и повернулась в нашу сторону.

— Свидетель переходит к защите.

Ну что ж. Вот и пришла пора нанести ответный удар по этому гаду. Марина вздохнула. Встала. Но из-за стола так и не вышла.

— Ваша честь, допрос свидетеля будет проводить мой помощник, Александр Рахманов.

Едва только она произнесла эти слова, как почти успевший опустится на свой стул Стрельцов моментально повернул голову в нашу сторону.

— Он всего лишь помощник, а не адвокат, ваша честь, — тут же завил он. — И он не имеет не то что лицензии, но даже соответствующего образования…

О, вон оно как. Я не смог удержаться от короткой усмешки. Значит, я взбесил его настолько, что он раскопал на меня информацию. Что ж, это даже приятно.

— Рахманов является моим доверенным помощником в этом деле, — быстро парировала Марина, гордо подняв голову. — По закону он может представлять клиента и вести допрос свидетелей в суде в том случае, если подзащитная и её адвокат не имеют претензий. В данном случае я претензий не имею.

Судья прищурилась и посмотрела на сидящую рядом с Мариной Яну.

— Обвиняемая, вы понимаете, что этот молодой человек не является профессиональным юристом, а лишь помощником вашего защитника и что, скорее всего, его квалификация не соответствует тому уровню, который необходим для представления ваших интересов в суде?

Конечно, немного обидно прозвучало, но… чего уж на правду-то обижаться. В конце концов так дела и обстояли.

К счастью, когда мы обговорили этот момент с Яной, она полностью приняла нашу сторону.

— Понимаю, — уверенно произнесла наша клиентка. — Я не против, ваша честь.

— Вы уверены? — ещё раз с нажимом спросила судья.

— Д… да. Да, я уверена, — уже громче сказала она.

— Что же, раз обвиняемая и её адвокат не имеют претензий в данном случае, я разрешаю. Можете провести допрос…

— Ваша честь, это смешно! — встрял Стрельцов.

— Адвокат обвиняемой прав, — пожала она плечами. — У них есть такое право.

М-м-м… это даже приятно. Он злится. А ведь мы до последнего не заявляли об этом. Держу пари, он ожидал, что именно Марина будет проводить допрос. В таком случае его первоначальное спокойствие было бы объяснимо. А сейчас, после столь неожиданного заявления, он занервничал. И нет. Не от того факта, что выступать буду я. Он меня не боялся. Пока что. Просто резкая смена привычной для него картины.

Ладно, Саша. Сколько лет прошло с тех пор, как ты последний раз проворачивал это. Ну что? Станцуем ещё разок.

Я поднялся и застегнул пиджак на одну пуговицу. Вышел из-за стола и подошёл к сидящему на своём стуле офицеру.

— Скажите, офицер, сказала ли что-либо моя подзащитная во время задержания?

— Протестую…

— Я всего лишь спросил о том, что произошло во время задержания, — в ответ перебил я Стрельцова, даже не дав ему договорить.

— Отклоняется, — заявила судья, встав на мою сторону и повернулась к офицеру. — Отвечайте на вопрос.

— Обвиняемая заявила, что никогда не видела этих наркотиков и впервые их видит, — хмыкнул полицейский, но именно этот ответ я и ожидал услышать.

— Вы ей поверили? — спросил я.

— Нет. Не поверил.

— Хорошо. Скажите, почему в этот день вы пришли именно в эту квартиру?

— Нам поступили анонимный звонок. Человек, пожелавший остаться неизвестным, сообщил, что по указанному адресу мы можем найти место хранения крупной партии наркотиков.

— Уточнили ли вы, кто именно сообщил вам информацию, которая привела вас в квартиру моей подзащитной? Кто именно стал источником этой информации?

— Нет.

— Почему? Проясните этот момент, будьте добры.

— Мы получаем большое количество подобных звонков, — пожал он плечами, словно это было само собой разумеющимся. — Иногда… даже чаще, чем нам хотелось бы, они представляют собой не более чем пустую болтовню. Но иногда приводят и к таким случаям.

— Каким случаям? — тут же уточнил я.

Офицер моргнул и посмотрел на меня.

— Ну, к арестам, — выдал он ответ с таким выражением, словно это подразумевалось само собой.

— И вас ничего не насторожило в этой информации?

— Нет. А должно было?

— Вы мне скажите, — хмыкнул я, прекрасно зная, что именно последует дальше.

— Протестую, защитник пытается манипулировать свидетелем. — Стрельцов посмотрел на меня крайне недобрым взглядом. — Офицеры полиции не обязаны строить теории о достоверности или недостоверности полученных ими сведений.

— Поддерживаю, — сказала судья и повернулась в мою сторону. — Задавайте вопросы по существу.

— Конечно, ваша честь, — вежливо кивнул я ей и снова повернулся к своей жертве. — Скажите, в наводке, которая привела вас в квартиру Яны Новиковой, содержалась информация, которая утверждала, что наркотики принадлежат именно ей?

— Нет, такого там не было.

— Какие-то конкретные сведения, которые бы указывали на причастность подзащитной к совершению незаконных действий?

— Нет.

— Соответственно, и ордера на непосредственный арест моей подзащитной у вас не было.

— Нет, не было, — покачал он головой с таким лицом, будто его уже успели утомить мои «глупые» вопросы.

— Вы когда-либо раньше встречали Яну Новикову до того дня, как ворвались в её квартиру?

А вот тут он растерялся. Чувствую, что мой вопрос сбил его с толку.