Адвокат Империи 3

У входа в здание стояли семь полицейских машин и с полдюжины офицеров. Все с оружием наготове. Почти на всех надеты бронежилеты и шлемы с закрытым забралом. Смотрят по сторонам, пока один из них, со знаками лейтенанта полиции на форме что-то говорит в рацию. И? Что дальше? Да до них от парадной, где я стоял, метров шесть, не больше. Если выйду, то незамеченным мне не уйти.

Немного подумав, сунул руку под пиджак и ощупал себя. С испугом нащупал кровь на пальцах, но всё оказалось не так уж и страшно. Быстрый осмотр показал наличие глубокой царапины на боку. Как раз в том месте, где пуля задела меня по касательной. Ещё буквально пара сантиметров — и всё. Никуда бы я не побежал, а лежал бы там, наверху, истекая кровью в надежде, что копы вызовут скорую, а не прихлопнут меня на месте, посчитав за одного этих барыг.

Сейчас бы помощь Виктора мне не помешала бы. Даже попытался представить, что именно он скажет, когда увидит меня в таком паршивом виде…

А ведь точно! Чем хуже я буду выглядеть, тем лучше!

Развернувшись, спешно поднялся обратно, на ходу вытащив рубашку из брюк. Сорвал галстук и бросил его в ближайший угол. Провёл рукой по стене, собрав побольше грязи, и щедро размазал её по рукам, а остатками измазал лицо. Подойдя к спящему пьянчуге, нашёл искомое. Ту бутылку, в которой ещё оставался алкоголь.

И вылил большую часть на себя.

* * *

Лейтенант Бондаренко тихо ругался, глядя на старое здание. Он вообще не должен был быть здесь. Вместо этого Сергей надеялся на то, что сможет наконец провести пару выходных вместе с женой и недавно родившейся дочерью. Но… похоже, что у судьбы имелись свои планы на его расписание.

Наполняющая город дрянь словно с цепи сорвалась. За эту неделю был уже восьмой выезд для его группы. В этот раз им сообщили, что кто-то видел, как в здание затаскивали какие-то бочки. И ещё что запах странный. Мол, химикаты какие-то.

Что может подумать хороший и бывалый офицер полиции? Да всё что угодно.

Главное, что это «всё что угодно», скорее всего, не выходило в список законных занятий для граждан империи. А если учесть, в каком гадюшнике они сейчас находились, тут можно было смело хватать каждого второго и спокойно сажать в обезьянник, вообще не парясь насчёт того, чтобы заниматься какими-то разбирательствами, установлением вины и прочего. В этих поганых районах на окраине Петербурга можно было дохлую кошку за хвост раскрутить и тут же попасть животиной по какой-нибудь скотине, которая заслужила от двух до пяти. Просто в целях профилактики.

Как говорил отец самого Бондаренко, сам бывший полицейским со огромным стажем: был бы человек, а статья найдётся.

Закреплённая на бронежилете рация ожила.

— Лейтенант?

— Что там у вас, Дима?

— Похоже, что сегодня вы рано домой не поедете, — с искренним сочувствием в голосе проговорил сержант, командовавший отправленной наверх группой из двенадцати полицейских.

Вопреки расхожему мнению, офицер не должен бежать стремглав впереди своих людей. Нет. Офицер должен стоять позади, командовать и следить, чтобы всё прошло именно так, как и должно. Особенно в том случае, если желает вечером вернуться домой к семье. Тяги к глупому геройству у Сергея никогда не было.

— Что нашли? — вздохнул Бондаренко, смирившись с печальной участью сверхурочной работы.

— Похоже, что нас не обманули. Тут реально лаба, — сообщил ему голос из рации. — Куча оборудования. Бочки с химикатами…

Внимание Сергея вдруг привлекло движение. Дверь соседнего подъезда рывком открылась, чем моментально привлекла к себе взгляды всех собравшихся на улице полицейских. Не прошло и секунды, как шесть пистолетов оказались нацелены в сторону возможной угрозы.

Бондаренко даже успел порадоваться за реакцию своих людей, а затем мысленно выругался, увидев, как из подъезда вышел парень в грязном костюме. Шатало его почище попавшего в шторм моряка. В правой руке он сжимал почти пустую бутылку водки.

Быстро свистнув своим людям, Сергей указал в сторону незнакомца.

— Эй, гражданин, а ну стоять! — крикнул один из полицейских, но парень, кажется, даже не услышал его.

Вместо этого он сделал ещё пару шагов на заплетающихся ногах и наконец упал на землю, трогательно прижимая к груди бутылку.

Взмолившись всем богам, Сергей пошёл к пьянице. А когда подошёл, вообще пожалел о том, что сделал это. Резкий запах дешёвой водки он почуял едва ли не за несколько метров.

— Кто такой? Эй, парень.

— Э… чё-ё-ё-ё-ё?

— Кажется, он пьяный, лейтенант, — с тихим смешком сказал один из подчинённых.

— Потрясающие способности к дедукции, Лейкин, — зло огрызнулся Сергей, совсем не желая сейчас выслушивать тупые шутки. — Как же это ты следователем до сих пор не стал?

— Да я…

— Рот закрой, — приказал он и снова повернулся к парню. — Это был риторический вопрос.

На вид лет двадцать. Костюм хоть и неплохой, но покрыт грязью так, будто в нём в канаве спали. Руки и лицо явно давно не мыты. Да и вообще, выглядел он так, словно уже пару дней не выходил из запоя.

— Кто такой?

— В… — чем вздрогнул, икнул и потянулся губами к бутылке, но Бондаренко тут же прервал эти потуги и отобрал бутылку.

— Кто такой? — резко повторил он вопрос.

— В… Вася.

— Какой Вася?

— Вася, — протяжно промямлил парень и очень вежливо, запинаясь, попросил. — Отдайте бутылочку, пожалуйста.

— Отвечай на вопрос, — потребовал он, видя, как у парня расплывается взгляд. — Что здесь делаешь?

— С другом… отдыхали.

— С каким другом?

— С хорошим. С Васей.

— А ты тогда кто? — рявкнул Бондаренко, теряя терпение.

— Вася, — тупо произнёс он.

Из-под шлемов раздались тихие смешки.

— Может, его друга тоже зовут Вася? — предположил один из полицейских, на что Сергей показал ему кулак.

— Эй, на меня смотри… да собери глаза в кучу! Где живёшь? Что тут делал? Что там наверху, знаешь?

Впрочем, Бондаренко задал вопросы не столько из желания что-то узнать, сколько просто из-за протокола. По тупому, почти что стеклянному взгляду парня он видел, что тот если и слышит их, то вряд ли понимает.

Неожиданно парня скрутило. Он застонал и рухнул на колени. Едва не согнулся в припадке, прижимая руки к лицу и, очевидно, пытаясь сдержать порыв…

…а затем выблевал содержимое своего желудка. Прямо на ботинки окружающих его полицейских.

— Да твою же мать! — вскрикнул Бондаренко, отшатываясь назад и пытаясь стряхнуть грязь с недавно купленных ботинок.

— Лейтенант, вы слышите меня?! Эй, ответьте! — раздался встревоженный голос по рации.

— Что там, Дим? — не переставая ругаться отозвался лейтенант.