Афганский рубеж

— Идём парой. Подвешиваем ФАБ-100. На мой вешаем УБ-16 ещё. Я обозначаю цель, все остальные работают по мне. «Полосатые» прикрывают сверху, поняли?

— Да, командир, — ответил представитель Ми-24х.

Смотрю я на всю организацию и не могу понять, в штабе совсем уже свихнулись?!

— Командир, а что за «язык»? Сведения верные? — спросил я.

— Представители КГБ сказали, что да, — ответил Енотаев, сворачивая карту.

— Очень всё странно. Зачем тогда нужно было нас допрашивать и узнавать, где сегодня обстреляли?

— По мнению командования, духи базируются в Махмудраки. Они с гор спускаются и идут в город. Там питаются и отдыхают. Сливаются с местным населением.

Я только улыбнулся от таких догадок.

— Клюковкин, ты опять хочешь сумничать?! Приказ получен. Завтра взлетаете вместе с нами и дежурите в воздухе на время всего удара. Прикрывать вас будет Ми-24. Экипаж? — обратился комэска к командиру «крокодилов».

— Завтра определимся.

— Вот и всё. И не делайте мне нервы. Вы сегодня молодцы. Мне уже через КП столько благодарностей вам передали из 236го полка. Не зазнайтесь только! — улыбнулся командир и вышел из палатки.

Я вышел вслед за ним, чтобы попробовать остановить. За мной пошёл и Батыров.

— Для подмоги? — спросил я.

— От тебя набрался обострённого чувства справедливости, — ответил Димон.

Командира мы остановили рядом с его домом. Несколько минут я ему объяснял, что так никто не работает. Нужно проверить и этот дом, и этот город. Тем более что был запрет на полёты над ним. Оттуда уже работали пулемёты ДШК по вертолётам.

— Батыров, разберись со своим подчинённым! Надоели! Открытое место этот Махмудраки, никаких проблем отбомбиться не будет, — сказал комэска.

Он собрался уйти, но я остановил его.

— Командир, духи были в горах в 10 километрах от города. Высота 3300. Чтобы им попасть домой к утру, нужно ночью идти по горам…

— Не понимаю, к чему ты клонишь?

— Вы когда боитесь попасть под дождь, тоже выходите на пустырь или ищите козырёк? Махмудраки — это пустырь, горы — козырёк.

— А дождь? — уточнил Енотаев.

— Дождь — это бомбы и НУРсы. Нет в городе никого. Проверьте информацию «языка», иначе будет плохо.

Комэска посмотрел на нас и ничего не сказал. Так и ушёл молча, захлопнув дверь в свою «бочку».

— Не проверят, Сань.

— Согласен.

Мы развернулись и пошли в сторону нашей палатки. У входа стояла вкопанная лавочка, на которой сидел молодой парень с бородой и в полевой форме. На погонах ни лычек, ни звёздочек. Однако, непохож он на солдата.

— Батыров и Клюковкин? — спросил парень.

— Нет. Пятачок и Винни-Пух, — сказал я, опередив Димона.

Он так первому встречному всю информацию расскажет.

— Смешно, Сан Саныч. Разговор есть, — ответил бородатый, когда мы прошли мимо.

Я ничего не ответил и собрался уже зайти в палатку. Однако, путь мне преградил начальник штаба эскадрильи.

— Вот ты! И ты, Батыров! Вас тут ищут… — воскликнул он.

— Я уже нашёл. Спасибо, товарищ майор, — сказал бородатый. — Так, пойдём и поговорим?

Глава 15

Определить в данном парне его принадлежность к какому-либо подразделению сложно.

— Рад познакомиться, — протянул бородатый руку Батырову, а затем и мне.

Я поздоровался с ночным гостем, который сидел на лавочке. В свете фонаря можно было разглядеть его. Брюнет. Взгляд усталый, хоть мужчина и пытается сохранять бодрость. Густая, тёмная и, совершенно неухоженная, борода. И да, не так уж он и молод, как показалось с первого взгляда.

Даже ночью, можно заметить его седые виски.

— Вы как-то слишком внимательно меня разглядываете, Александр.

— Просто вы не представились, а уже радуетесь нашему знакомству.

Батыров прицокнул от недовольства. А чего он думал? Если нам начальник штаба эскадрильи сказал, что нас ищет этот мужик, надо уже с ним обниматься?

— Тут война и надо быть начеку. Могут и засланные «казачки» сидеть рядом с палаткой, верно? — спросил я и бородатый пару раз кивнул, соглашаясь со мной.

— У нас Саня просто всегда такой… внимательный. Особенно в последнее время, — съязвил Димон на тему удара головой после аварийной посадки в Соколовке.

— Ржу ни магу! — улыбнулся я. — Ладно, Саня Клюковкин.

Я отпустил руку, и за мной решил представиться Батыров. Точнее, доложить по всей форме.

— Старший лейтенант Дмитрий Батыров, командир вертолётного звена 171го…

Понесло Остапа! Он бы ещё личный номер назвал.

— Всё-всё! На Диме Батырове можно было остановиться, — посмеялся бородатый и похлопал Батырова по плечу. — Игорь Геннадьевич Сопов.

И всё же должность не назвал. Тогда почему мы должны с ним разговаривать.

— Игорь или можно Геннадич? — спросил я.

— Игорь, вполне достаточно. Я вам не начальник, а коллега. И к вам за помощью приехал сюда из своего… хозяйства, так сказать.

Начальник штаба эскадрильи оставил нас, и мы втроём пошли в сторону «бочки» нашего командира.

— Я тут с декабря. Мои ребята начинали войну ещё в Кабуле. Теперь вот разместились в районе Баграма. Работы меньше не стало в этих краях, — сказал Игорь, аккуратно перешагивая через лежачий камень.

— А вы каким подразделением командуете? — спросил Батыров.

— Я простой капитан из мотострелковой бригады, парни, — отмахнулся Сопов.

— Почти как мы Пятачок и Винни-Пух, — добавил я.

Игорь Геннадьевич остановился и внимательно посмотрел на нас. Свет от фонаря над «бочкой» командира эскадрильи освещал место нашей остановки. Я прекрасно видел, как дёрнулись уголки рта Сопова.

— Мне нравится эта шутка. Так и быть. Я командир 10го мотострелкового батальона 1й мотострелковой бригады.

Блин, ну вот за кого он нас принимает? Зачем вся эта секретность, когда уже и так видно, что он из разведки. Скорее всего командует каким-то отдельным отрядом специального назначения. Они как раз и приравнивались к батальону.

— Игорь Геннадьевич, мы всё поняли, — сказал Батыров, посмотрел на меня и подмигнул.

Молодец, что догадался.

К нам навстречу вышел в одной майке Енотаев.