Агент Хаоса

— Сверни вот здесь, — хрипло сказала я.

— Что?

— Сверни. Сейчас же!

Я уже хотела схватить рулевое колесо и сама повернуть его, охваченная отчаянием. Но в этом не было необходимости. Обеспокоенно глянув на меня, Габриэль повернул машину к съезду с шоссе.

— Ты собираешься это объяснить?

— Там... — я показала через ветровое стекло на ещё одну дорогу. — Справа от нас! Вези нас туда!

— Да что там?

— Не знаю! Пожалуйста! Мне так... мне это нужно.

Он снова повернул направо, и я направляла его, пока это ощущение тянуло меня словно невидимый трос. Мои глаза едва могли различить, куда мы едем, пока Габриэль не остановился.

— Ладно, — сказал он. — Почему мы в больнице? Тебе нужна медицинская помощь?

Я широко раскрытыми глазами уставилась на синюю вывеску перед приземистым кирпичным зданием. Государственная Больница Шеппи. Здесь было что-то, в чём я нуждалась.

— Я сейчас вернусь, — я открыла дверцу машины и вывалилась наружу, следуя за тягой, которая манила моё тело.

Я протолкнулась в двери больницы, не замечая ничего, кроме той магнетической тяги. «Уже так близко». Я побежала по коридору с синими стенами в большое помещение, полное кресел. Тут толпились люди с серьёзными и обеспокоенными лицами. На некоторых щеках виднелись слёзы.

Маленький карапуз кричал, зажимая уши. Молодая девушка стискивала свою кровоточащую руку, её одежда также была запятнана кровью.

Приёмный покой неотложной помощи.

В комнате вибрировала энергия, питавшая моё тело. Я глубоко дышала, и меня омывало облегчением просто от того, что я стою здесь и впитываю этот наплыв. Банкет страха.

Всюду вокруг меня люди беспокоились за своих близких, ужасались плохим новостям, тревожно дожидались, когда доктора скажут им, что случилось. Мальчик с ушной инфекцией не понимал, что с ним происходит.

Единственной, кто здесь испытывал наслаждение, была я (бл*дский лич ужаса), и моя магия нарастала во мне.

Я хотела остановиться, уйти, и тем не менее я стояла на месте и питалась.

Наконец, моё тело насытилось, опьянев от страха. Я понимала, что моя магия ещё далека от прежнего состояния — лишь фрагмент того, что было. Восполнение колодца потребует долгого времени. Но теперь моя магия вновь присутствовала там, и я чувствовала отражения вокруг себя, позволяла разуму связываться с ними.

Я вышла наружу, моё тело вновь стало целым, но душа немного надломилась. На парковке я дёрнула дверцу машины, игнорируя обеспокоенный взгляд Габриэля.

Теперь я знала, кем я была, и я никогда больше не буду прежней.

Глава 15

В ванной Габриэля записка с требованием выкупа всё ещё была нацарапана на стекле кровью. Она высохла, приобретя насыщенно-коричневый цвет. Я ощутила порыв смыть её, но может, мне удастся сделать анализ ДНК или отпечатков пальцев.

Я повернулась спиной к отражению, сняла грязное платье и бросила его в мусорку. Изначально украв его, я подумывала вернуть его. Но я шла в нём вброд по мутной реке, наверняка заблевала чаем и, наконец, пролежала в нём несколько часов в грязных доках. Это платье уже не спасти.

Я включила душ, сделав воду такой горячей, что моя кожа покраснела, и шагнула под струи. Вокруг меня клубился пар, и я позволила горячей воде стекать по моему телу. Что Скарлетт делает сейчас? И почему голос той женщины звучал так чертовски знакомо?

Я не могла определить. У неё был британский акцент, но в этом не было ничего примечательного. Это общий акцент, не указывающий на региональную принадлежность. Я скребла всё своё тело, взбивая мыльную пену, которая пахла лилиями, затем смыла всё.

Через несколько минут я вышла из душа в заполненную паром ванную комнату. Я вытерлась полотенцем, надела нижнее бельё, джинсы и хлопковую футболку.

Я встала перед зеркалом и нащупала отражение, тестируя свою магию так же, как человек после травмы пробует встать на растянутую лодыжку. Я делала это деликатно, и моё тело напряглось, словно ожидало боли отторжения. Но через несколько мгновений я ощутила, как отражение сцепилось с моим разумом и соединилось со мной. Отсюда я даже могла связаться с другим отражением, глянув через тостер на кухне Габриэля и наблюдая, как кипит чайник.

Я не осмеливалась прыгать через отражение. Пока что нет. При мысли о том, как ощущалось заточение между зеркалами, по моей спине пробежала дрожь. Я отпустила связь с кухонным отражением.

Я смотрела сквозь багровые разводы на своё лицо и чувствовала себя так, будто смотрю на незнакомку. Эта женщина с розовыми взъерошенными волосами не была специальным агентом Кассандрой Лидделл. Женщина передо мной была лиливой, смейри. Личом ужаса. Она процветала на человеческих страданиях, и её чувства были наркотиком для фейри. Её разыскивало ЦРУ.

У меня имелась тысяча идей о том, что должно быть сделано. Я могла попытаться найти Роана, обсудить наш следующий шаг. Я могла попытаться связаться с ФБР, которые, надеюсь, помогут мне обратиться к ЦРУ. Может, вызвать сюда команду криминалистов, проанализировать записку.

Я уставилась на себя, гадая, свяжется ли похититель со мной вновь. У меня складывалось впечатление, что она это сделает. Было что-то... личное в том, как она связалась со мной в прошлый раз, наблюдая через зеркало в ванной, и её магия сродни моей. Я должна её знать, верно? Я узнала её голос.

Я снова соединилась с отражением, ища Скарлетт. Ничего. И тот же результат по Роану.

Я нахмурилась, делая шаг назад, чтобы осмотреть записку в целом. Написана в стиле детского стишка, совсем как записка Рикса. Габриэль спросил меня, какова вероятность, что и Рикс, и похититель по чистой случайности общаются детскими стишками.

Имело ли значение это сходство, или это просто фишка того, как фейри общались с людьми? Конечно, вполне возможно, что всё это организовано каким-то верным последователем Рикса, разгневанным тем, что я убила малодушного короля.

Но к чему тогда вся эта шарада кукловода, к чему заставлять меня носиться по Лондону с тазовой костью? Почему бы попросту не убить меня?

Мне надо кое-что изучить. Я вышла в спальню и стала искать ноутбук, затем вспомнила, что оставила его на кухне. Мои волосы промочили футболку, когда я вышла на кухню. Чистота ощущалась божественно.

Войдя в комнату, я увидела, что босой Габриэль в джинсах и серой футболке жарит яйца на сковородке.

В воздухе витали джазовые мелодии — кажется, вариация песни под названием Naima.