Агент космического сыска

Жестом я хотел остановить ее: стало вдруг понятно, что сейчас услышу. Словесные признания были ни к чему. Но она, согласно кивнув, продолжала:

– Да, ты верно догадался: мои отношения с Гэлом были более чем дружеские. Правда, это я любила без памяти; он первое время просто развлекался. Для него я была лишь очередной победой... И не мучили его никакие угрызения совести: Лолу он воспринимал не более чем вещь, так, придаток к дому, где иногда бывал. Она, в известном смысле, даже мешала ему: приходилось соблюдать внешние приличия. Страдала я. Как же, он муж давней единственной подруги!.. Но со временем он - не то что полюбил меня, нет! Скорее - привязался. Почти все свободное время стал проводить со мной. Конечно, мы хранили наши отношения в тайне, вряд ли Лола догадывалась о них. Но о его прошлых похождениях она кое-что знала. И поэтому, когда в ее жизнь вошел Лиман, без колебаний предложила Гэлу расстаться. А он только обрадовался: ведь теперь всю вину за разрыв Лола брала на себя. Сожалел лишь о детях - их он по-настоящему любил... Любава допила вино и закончила: - Ну, как по-твоему, мог Гэл Миз из ревности послать этот проклятый кристалл?

– Пожалуй, нет...
– Нарисованный Любавой облик Миза сильно изменил мой взгляд на вещи. Но вместе с тем вновь вставал главный вопрос: кто организовал убийство Лимана Фроса? Оставалась, правда, вероятность, что Мизом двигали какие-то иные мотивы, но тогда в равной степени можно было подозревать и Любаву: захотел кто-то из них расправиться с Фросом - вот и воспользовался удобным случаем. Но это все домыслы: фактов-то никаких... Эх, такая простая и понятная версия рухнула! А ведь Любава не только расстроена смертью Лимана, но и обеспокоена: неспроста в беседе со мной пытается все разложить по полкам, похоже - анализирует. Последнее наблюдение меня насторожило.

– О чем задумался?
– Любава по-прежнему сидела, перекатывая в ладонях стакан.

– Ни о чем... Смотрю, какая ты красивая.

Она печально улыбнулась.

– То же самое говорил Гэл, лежа на твоем месте...

– Ну нет! Сейчас здесь я, и говорю это я!

– Прости, пожалуйста...

Но я решил идти напролом и узнать сколько возможно. Даже если причиню ей боль.

– Говорил, любила... Почему в прошедшем времени? Судя по тому, что в твоей постели оказался я, вы расстались. Что случилось? Разлюбила? Или он тебя бросил, наигравшись?

Она отвернулась, скрывая выступившие слезы, и покачала головой. Едва слышно произнесла:

– Нет, не то... В конце марта Гэл отправился в заповедник Амазонки. Он туда часто наведывался. Обычно ненадолго, дней пять - семь. Мы заранее договорились о встрече через неделю, задерживаться он не собирался. За день до срока связался со мной, сказал, чтоб завтра ждала. И не прилетел... Твоя Служба его до сих пор ищет. Думаю, он умер... А ты здесь потому, что я боюсь одна!..

– О, Боже! И он умер! Что ж мы обсуждали, мог он или не мог подстроить убийство Фроса?! Заодно спасибо. Вот уж не думал оказаться в роли сторожа. Показалось - я тебе нравлюсь... Чего ж ты боишься?

– Подожди!
– остановила меня Любава.
– Я расскажу... Извини только вырвалась глупость. Ты мне действительно очень нравишься.
– Склонившись, она поцеловала меня. Потом погасила свет, легла рядом и, обняв, крепко прижалась.
– Знаешь, - заговорила шепотом в самое ухо, - после исчезновения Гэла у меня возникло предчувствие беды. Почему-то стало казаться, что она вот-вот разразится над нами. Все мы в той или иной мере жили нехорошо и заслуживали кары судьбы...

– Ты о ком? И почему шепотом?

– О себе, Лоле, Лимане - своих друзьях. Не перебивай!
– Она приложила палец к моим губам.

– Да уж, компания у вас своеобразная, - все-таки не удержался я. Только с чего такой фатализм?

– Не знаю... Я, психолог-психиатр, много раз пыталась анализировать. Напрасно... И мной овладел страх. Я была уверена в гибели Гэла и ожидала лишь, кто следующий. И вот Лиман... Я боюсь оставаться одна, Вет! Боюсь людей! Боюсь всего! Чувствую, что схожу с ума. Наверное, это смешно: сошедший с ума психиатр...
– Она помолчала и закончила: - Теперь, кажется, моя очередь!

– Как же ты рискнула связаться со мной? Незнакомый человек, можно сказать, с неба свалился. Вдруг я и есть то самое слепое орудие судьбы?! Я сознавал жестокость своего вопроса, представлял, как больно хлестнет он по ее натянутым нервам. Но, раз решив понять ее до конца, не мог не задать его.

Любава вздрогнула всем телом и резко отодвинулась. Но в следующее мгновение уже не шепотом, в голос, спокойно произнесла:

– Ну и что, пусть так! Я устала. Да и смерти лучше такой не пожелаешь - в ночь любви...

Сейчас стало страшно мне: она действительно чувствовала себя обреченной и смирилась с этим! Осторожно ее коснувшись, я понял цену спокойствия: Любава будто окаменела, была холодна, как лед. Неистовый протест всколыхнул меня. Нежными ласками я старался отогреть ее, вкладывая в каждое прикосновение всю любовь. Она долго не отвечала, но вдруг отозвалась бурей страсти. Жаркими поцелуями, объятиями она призывала к себе, и мы забылись в яростном единении...

– ...Ты действительно годишься в убийцы, - отдышавшись, Любава негромко засмеялась.
– Думала - мне конец. Такая любовь не проходит даром: вот рожу от тебя!

– Ну и рожай! Слушай, выходи за меня замуж.

Она, как маленького, погладила меня по голове.

– Я для тебя - старуха. Ты ж еще курсант.

– Поставь нас рядом - кто догадается? И потом не зазнавайся: сколько лет, как ты кончила Академию?

– Восемь.

– И всего-то на пять лет старше. Не забывай, у нас учатся много дольше. Так что соглашайся.

– И пяти лет достаточно: буду старенькой, а ты еще - хоть куда! Найдешь помоложе, а я ревнивая. Отравлю тебя, как жена Лимана...
– Любава осеклась, неудачно пошутив.

Вопреки желанию, мысль ее работала в прежнем русле.

Очень не хотелось возобновлять разговор, от которого ушли, но другого пути кое-что узнать об экспедиции на Терфу не было. Случай представился удобный, и я спросил:

– А Лиман Фрос - ты давно его знаешь? Не совсем понял: он и друг Миза, и любовник Лолы... Ты-то через кого с ним познакомилась?

Она не спешила с ответом. Опершись щекой о согнутую в локте руку, уставилась в темноту.

– Ни Гэл, ни Лола ни при чем, - произнесла она наконец.
– Ты что-нибудь слышал о Терфе?

– Ну, да: планета, которую закрыли для колонизации. Там что-то случилось с последней экспедицией. Кажется, все сошли с ума.

– Я работала в этой экспедиции. Гэл и Лиман тоже.

– Вот это да! Расскажи!

– О чем?

– Что с вами случилось. У меня смутное представление.

– Да рассказывать, собственно, нечего. Все пятеро подверглись неизвестному воздействию. Сошли с ума, как ты сказал. Хотя это не совсем верно: впали в состояние прострации. Почти одновременно. Правда, была и буйная фаза, которую можно назвать сумасшествием...