Агент зарубежного центра
Шрифт:
«…За период 1978—1983 годов помощь политзаключенным из Швеции может быть оценена по крайней мере в 400000 крон и всего свободного мира минимум в 800000 шведских крон…»
Деньги немалые! А в списке на ноябрь 1984 года числилось 28 эстонских политзаключенных, находящихся в тюрьмах и лагерях. 18 семей — с адресами. В качестве новых политических заключенных за шесть лет было внесено в список 66 человек и исключено из него в связи с освобождением или же смертью 93 человека, список подвергающихся преследованиям активно действующих политзаключенных составляет 13 имен…
«…Чтобы заключенные не чувствовали себя
Даже если письма не дойдут до адресата, надо писать!
Киппар прошел в гостиную, не таясь, раздернул тяжелую занавеску на окне. Перед советским посольством собрались разномастные машины. Русские дипломаты проводят какой-то очередной сбор в своем логове. На легком ветру полощется красный флаг со звездой, серпом и молотом в верхнем углу возле древка. Ненавистный флаг, сатанинская красная тряпка!..
Взгляд остановился на фотографии, оставленной на придиванном столике. Она была помещена в сотом номере газеты «Ээсти Пяэвалехт» за прошлый, 1983 год. На низком продолговатом столе разложены экземпляры книги «Двое, которые не сдались» — о Марте Никлусе и Юри Кукке. Их портреты стоят по краям стола, в центре — метровый стенд с фотографиями еще десяти «борцов», отбывающих наказание в советских местах заключения, а за всем этим, поддерживая стенд в вертикальном положении, в один ряд развернуто руководство «Центра помощи» во главе с Киппаром.
Заключенные «борцы» и процветающие в Швеции их радетели…
Газета «Ээсти Пяэвалехт» уделяет много внимания деятельности «Центра помощи», ее редактор Юхан Кокла знает свое дело! Вон как осветили прибытие в Стокгольм новых беглецов из Эстонии — супружеской четы Валдо Рандпере и Лейлы Миллер. В нескольких номерах подряд. Фотографии, интервью, пресс-конференция… И, конечно же, на открытии первой полосы большой снимок: за столом со множеством микрофонов сидят молодые и скромные перебежчики, Валдо в темном костюме, Лейла в белой блузке, с короткой стрижкой светлых, волос и плотно сжатыми маленькими губками, оба сосредоточены — слушают выступление Киппара.
Вся первая страница номера за 28 августа 1984 года посвящена им — Валдо Рандпере и Лейле Миллер. Крупные заголовки: «Беглецы перед общественностью», «Быть свободным важнее материальной обеспеченности», «Первая просьба: «Помогите нам, чтоб маленькая Кайса попала в Швецию»…
С переносом на 8-ю страницу подробно излагается, что Валдо Рандпере к двадцати шести годам достиг в советской иерархий высокого положения, «вошел в номенклатуру» — был помощником министра юстиции республики, что в советских условиях обеспечивало ему хорошее материальное положение. Правда, его почитатели в эмигрантских кругах и среди шведской общественности приняли его за «третье лицо» в министерстве и только потом с огорчением узнали, что это далеко не так, что помощник министра — не его заместитель, а скорее — распорядитель в секретариате, но это прояснится позднее, а пока перебежчики купались в лучах юпитеров и свалившейся на них нежданной славы. Вон как гордо подняты их головы на снимке внизу полосы. А на последней странице — семейная фотография: Лейла и Валдо с годовалой дочкой Кайсой, которую они так бесстыдно бросили…
— Во-первых, мы постараемся добиться, чтобы Советы отдали нам дочку, — заявила в одном из интервью Лейла, — а во-вторых, мы еще молодые и у нас будут другие дети.
Киппар привел молодую пару в свою обитель, обласкал и обнадежил. Уже знал, что Валдо и Лейла мечтают покорить мир своими вокальными способностями, — пообещал устроить и это. А в газете «Ээсти
Пяэвалехт» дал объявление — супружеская чета снимет квартиру. Квартиру сняли.Но это будет потом, а пока сам факт удавшегося побега из Советского Союза очень порадовал и Антса Киппара, в его окружение, не говоря уже о падкой на сенсации западной прессе.
На очередном свидании с Вольдемаром Хольмом Киппар озабоченно рассказал связнику о проблемах с устройством Валдо и Лейлы. Энтузиазма в голосе «шефа» Волли не услышал. Домой Лейла писала, что «учимся языку, получили квартиру, но она очень дорогая, пока трудно».
И все-таки им дали возможность выпустить свою кассету, но она оказалась единственной: никто не хотел покупать. Правда, Киппар сумел устроить им поездку в Америку. В Канаде пригласили в студию телевидения. Опять юпитеры, волнение перед выходом в эфир… Они дуэтом словно соревновались в клевете на Советский Союз, где талантам не дают хода, низка общая культура, все плохо, плохо, плохо!
Плохо стало обоим после возвращения из-за океана. Новых пластинок или кассет бездарным певцам не заказывали — еще первая не разошлась. Киппар огорчался: «Зря сделали на английском языке. Вот если бы на эстонском — раскупили бы эмигранты». Но исправить положение было уже поздно. Пришлось подумать о работе. Но и с трудоустройством вышла заминка: юристов с дипломом Тартуского университета здесь не признавали, а это значило, что устроиться по специальности Валдо нечего и думать…
Было над чем поломать голову и Киппару. Забегая вперед, скажем, что власти бывшей родины все же разрешили беглецам забрать кроху-дочку, только любви и верности молодым супругам хватило ненадолго — через два года расторгли брак. Пошла Лейла учиться на экономиста, а Валдо однажды даже приезжал в Таллинн с группой шведов, американским и канадским журналистами в качестве переводчика. Боялся, что его «задержат», но на него не обратили внимания. Так ему показалось. Разубеждать не стали.
10
Вольдемар Хольм в этот раз не спешил, обдумывая предстоящий разговор с «шефом». Над столицей Шведского королевства по-весеннему сияло солнце, улицы казались умытыми, словно перед праздником, в скверах и парках гомонили и щебетали птицы. А на душе моряка стал нарастать холодок. Показалось, что за ним следят: на перекрестке двух маленьких улочек следовавший за ним молодой парень перемигнулся со встречным юрким мужчиной, тот повернул за Волли, соблюдая некоторое расстояние, а парень исчез. Хоть и говорит Киппар, что в шведской контрразведке ему мешать не станут, но где гарантии?
Сегодня Вольдемар Хольм сообщит председателю «Центра помощи» пренеприятную новость. Давно мечтал Киппар снабдить «друзей» в Таллинне, Тарту и Пярну современной видео-, фото- и киноаппаратурой, и моряк кое-что успел переправить в Эстонию, хотел по частям переправить даже множительный аппарат — этакую мини-типографию, но пока не получилось. Не повезло с последней посылкой видеотехники — пропала из камеры хранения на вокзале. Как «пропала», это другой разговор…
«Шеф» сидел за уютным столиком в простенке между двумя окнами. Волли сразу увидел его.
Весть о пропаже дорогостоящей посылки старый эмигрант воспринял спокойно.
— Что ж делать? — сказал он просто. — Придется организовать новую. Не переживай.
— А если посылку перехватили парни из КГБ? — с хорошо сыгранным волнением произнес Волли. — Если они через посылку выйдут на меня?
Антс Киппар задумался. Спросил тихо:
— Могут выйти?
— Надеюсь на лучшее, но — могут.
— Откажись. Знать не знаешь! Чем они докажут?