Агентство "Лилит". Сказка об обречённой царевне

— Вы с ней были близки? — поинтересовалась я, размышляя над странной паузой в рассказе Дианы. "Теперь я в этом уверена…" Почему именно теперь? Значит, недавно кто-то убедил её в том, что её мать говорила правду? Кто и с какой целью? И почему она опять темнит?

— Да нет… Не очень. Она никого не подпускала к себе близко. Она вообще не хотела детей. Когда поняла, что залетела, собиралась прервать беременность, но врачи не советовали. Беременность развивалась не совсем правильно… То есть плод развивался нормально, но расположен был несколько неудачно и аборт мог закончиться удалением матки. Мама подумала и решила оставить ребёнка, тем более что отец его очень хотел. И вот я здесь.

Да, принцесса-львица, ты уже в утробе матери всё делала не так, как положено. И тем самым отвоевала себе право на жизнь.

— Тебе всё это бабушка рассказала?

— Нет, мама сама рассказала. Такое ведь часто бывает. Люди не хотят ребёнка, но оказываются перед фактом и рожают. И нормально с ним уживаются. А иные вроде и хотят детей, а потом так с ними обращаются, что лучше бы уж не рожали.

— Ты, наверное, любила, когда она рассказывала тебе о том мире? О планете Далейре…

— Да она редко об этом говорила. И только когда сама хотела. Я не спрашивала. Она не любила, когда к ней приставали с вопросами. Представляешь, я даже скрывала от неё, что играю с Эрикой в принцессу племени альдов. Мне казалось, что ей что-нибудь не понравится. Она и так часто была мной недовольна.

— Это почему?

— Ну… Ей не нравилось, что я невысокая ростом и слишком хрупкая. Заставляла меня заниматься спортом. За это ей, конечно, спасибо. Без секции каратэ и фехтовального клуба я бы действительно выросла хилой. Помню, мне хотелось записаться на танцы, но на все секции денег не хватало, да у меня бы и времени на всё не хватило. Мама сказала, что танцевальная школа — это вообще нелепость. Человек танцует и поёт, когда этого просит душа, и учиться этому не надо. Если, конечно, не хочешь развлекать толпу, выступая на сцене. Что ж… Танцевать на сцене я не собиралась, а просто для себя танцую не хуже своих знакомых, которые ходили во всякие там танцевальные студии. Мама очень сердилась, если я чего-то боялась. Никогда не заступалась, если меня кто-нибудь обижал. Говорила: разбирайся сама. Помню, каким она меня покрыла позором, когда я сказала, что убежала от одного гада, который учился в нашем классе. Он был сильнее всех в классе и всех задирал. Я уже тогда занималась каратэ, но он тоже знал массу приёмов. Я никак не могла её убедить, что этот тип из меня бы просто котлету сделал, если бы я вступила с ним в драку. Она считала, что показать противнику спину — позор и всё тут.

"По-моему, она просто недостаточно тебя любила", — подумала я, всё больше и больше проникаясь неприязнью к статной блондинке с красивым и надменным лицом.

— Этот тип часто тебя обижал?

— Он бы продолжил свои издевательства, если бы я в один прекрасный день не полоснула его ножом. Знала, что он не отвяжется, и стала носить с собой перочинный ножик. Когда он в следующий раз полез, раскромсала ему руку так, что меня саму затошнило. А руку ему потом зашивали. Маму вызвали в школу. Ты бы видела, с какой брезгливой миной она выслушивала нашу классную. Она не стала говорить, что этот парень меня обижал, а учителя и воспитатели не вмешивались, пока не дошло до поножовщины. Она держалась так, будто классная вообще несёт какой-то бред, и… По-моему, она вообще не считала, что взрослые должны были вмешиваться и меня защищать. Она считала, что я должна была дать отпор, ну а раз дала, то поступила правильно и говорить тут больше не о чем.

Да, мама у неё была весьма оригинальная. Не от мира сего. Точнее, не из этого мира. Я знала, что когда-то планета Далейра действительно была населена. Я знала, что там водились звери, похожие на львов. Одного из них я спасла, изменив ход истории. Самое ужасное, если мои действия стали причиной и случившейся там трагедии… Нет, это вряд ли. Я не хотела в это верить и, чтобы не грузить себя неприятными мыслями, постаралась переключиться на что-нибудь другое.

Нынешние хозяева этого дома точно были психи. Просторная ванная комната напоминала не то склеп, не то жилище людоеда. Лампы в виде черепов освещали её кроваво-красным и бледно-фиолетовым светом, а ванна выглядела, как открытый саркофаг. На полках теснились флаконы с гелями и дорогими шампунями, в основном едва начатыми. К счастью, воду владельцы дома не отключили. Может, забыли?

— Терри, — тихо окликнула меня Диана, когда мы, по очереди вымывшись, устроились на разных концах огромной кровати. Спать мы решили в одежде — на случай, если придётся быстро уносить ноги. — Теперь ты знаешь, где их логово, и можешь туда проникнуть. Что ты собираешься делать, когда отдохнёшь?

— Ну как — что? Спасти наших, надрать задницы плохим парням и девчонкам…

— Нет, правда, — она приподнялась, словно пытаясь разглядеть в полутьме выражение моего лица. — Что именно?

— Я ещё не решила, — ответила я, догадываясь, чего она боится.

— Ты можешь проникнуть туда, прыгнув на пару месяцев назад, и сломать их чёртову машину времени. Тогда никто из них не попадёт в Египет, не попытается убить Анхе, и я там не окажусь, и… Не будет ничего из того, что мы там пережили. И мы с тобой не познакомимся. А также не будем знать Сами и Тали…

— Вообще-то я всё запомню и смогу всех найти. Кстати, ты тоже…

— Да, скорее всего, но это неправильно! — она придвинулась ко мне поближе. — Это уже стало частью нашей жизни. И не только нашей с тобой… Мне кажется, нельзя вот так скакать и всё изменять, а потом снова ломать что-то уже сложившееся…

— Ты права, — согласилась я. — Об этом-то мы и говорили вчера с Хадиджей. Нельзя без конца прокладывать новые тропы, ведущие всё в новые и новые реальности, создавать и уничтожать всё новые и новые островки бытия. Это нарушает гармонию вселенной. Чем чаще изменения, тем больше хаоса в этом мире, сама реальность становится зыбкой, а смешение времён и пространств грозит катастрофой. Эта история, в которой мы с тобой сейчас участвуем, уже достаточно чётко прописана на ткани бытия. Уже возникли новые связи, уже приведены в действие механизмы, остановив которые, мы можем спровоцировать страшные разрушения в судьбах людей и миров. Знаешь… Иногда я чувствую, что что-то можно изменить, но тут, в этой истории, уже нельзя изменять слишком много. Сейчас нам лучше подчиняться логике линейного времени. Настолько, насколько это возможно. Мы создали мост между нашей реальностью и той реальностью Древнего Царства, где живёт твоя египетская подруга. Мы должны одолеть врагов, по возможности не вмешиваясь в уже случившееся там и здесь. И там, и здесь надо плясать от того, на чём мы остановились в обоих этих фрагментах реальности.

— Если ты сломаешь машину времени, то они могут сделать её снова, опять отправиться в тот отрезок времени и снова попытаться убить Анхе. Мы должны выяснить, что им от неё надо. Сделать так, чтобы они от неё отвязались.

— И мы непременно это сделаем. А теперь нам надо отдохнуть.

— Терри, ты говоришь, что иногда чувствуешь, можно внести в прошлое изменения или нет…

— Иногда чувствую. Всего лишь иногда. И лучше в него всё-таки не вмешиваться.

— Терри, а мы ведь и не вмешиваемся в историю Хату-Септа, мы стараемся не допустить вмешательство урмиан…

— Да, мы стараемся предотвратить преступление, которого не могло бы быть, если бы урмиане не смогли проникнуть в то время. С другой стороны, наше появление там создаёт новые сюжетные повороты. Предотвращая вмешательство, мы всё-таки тоже вмешиваемся в историю. Всё это очень сложно, и никогда нельзя предугадать результат. Единственное, что мы можем в этой ситуации, — вести себя так, чтобы не было стыдно за свои поступки. И мы должны быть предельно осторожны с человеческими жизнями. Да, я убила тех, у реки, но в противном случае убили бы тебя и царевну. Мы убиваем, если это единственный способ защитить себя и других. А преднамеренное убийство во благо… Иногда оно допустимо, но вообще это очень сомнительная вещь. А результат опять же может быть не таким, на какой рассчитывал. Допустим, я отправлюсь в прошлое и убью Грегора Хоббера, пока он не изобрёл эту проклятую машину времени. Это не значит, что урмиане не нашли бы какого-нибудь другого гениального изобретателя, которому для завершения работы не хватало только денег. Я ещё училась в академии, когда ходили слухи, что в разных мирах Федерации тайно ведутся работы над проектом "машина времени". Изобретение Хоббера — единственная машина времени, о которой мы знаем и к которой Храму почти удалось подобраться. Хотелось бы верить, что она единственная.

— Мама всегда интересовалась этими исследованиями и собирала о них информацию, но всё это было на уровне слухов. А Грегор Хоббер… Да, он спелся с урмианами, но смерти он не заслуживает. Кого бы я прибила, так это его жёнушку. Тупая снобка, изъеденная завистью и злобой. Мне папашу Эрики иногда даже жалко было. По-моему, эти две бабы просто заели его своими амбициями.

Я вспомнила неприметного мужчину, который затравленно ёжился под вспышками кинокамер на церемонии награждения лауреатов Королевской премии.