Агентство постыдных услуг

– Отец…

– Встреча окончена, сын. Заявку на исследование сектора G-312 первым подал Ракх и я не нашёл причин отказать ему. Если вы сможете сделать то, чему я учил вас с детства, договориться между собой, я буду доволен. Мне всё равно, кто из вас займётся разведкой. Но разводить вас по разным углам и делать внушение каждому я не буду. Пора взрослеть, сын.

– Спасибо, отец, - сказал я, прежде, чем покинуть правителя.

Что-то подсказывало мне, что разговор с Ракхом тоже меня удивит. Правда, иначе, нежели разговор с отцом.

***

– Зачем тебе это?
– Ракх откинулся в кресло и сделал знак ши покинуть комнату.

В этот раз в доме Ракха я встретил сразу троих рабынь. Блондинка тоже была среди них, вид у неё был бледным, глаза заплаканными. Повинуясь жесту господина, ши упорхнули за дверь испуганными мотыльками.

– Хочу развеяться, - пожал плечами я.
– А в космосе думается лучше всего.

– Понимаю, - деланно закивал Ракх.
– Видишь ли, я и сам хотел развеяться… А сектор G-312, на мой взгляд, идеально для этого подходит. Все эти метеоритные дожди, вулканические озёра, цунами размером с небольшую луну… Где, как не в этой заднице, чувствовать себя живым?

Он довольно ухмылялся, растягивал слова, словно ждал, что я заговорю о чём-то ещё. Бросал на меня выжидательные взгляды, словно проверял на прочность.

– Предлагаю зайти с разных сторон, - сказал я, делая вид, что не замечаю его провокации. Что ж. По-крайней мере я понял, откуда в базе взялись номера.
– Вместе мы справимся быстрее. И так будет надёжнее, - добавил я вслух.

– Смотря как посмотреть, - тут же встрепенулся Ракх.
– С одной стороны, оно, конечно, быстрее, а с другой… Как-то идея обследования этого сектора нравится мне всё больше и больше. Ты, Рагхар, как никто должен меня понять. Представь, что для меня космическая разведка - как ши для тебя. Ну вот совсем не хочется ни с кем делить.

И брат деланно развёл руками.

– Чего ты добиваешься, Ракх?
– спросил я сквозь зубы.
– Не советую играть со мной. Говори начистоту, чего ты хочешь?

Ракх посмотрел на меня долгим взглядом, словно решал, говорить или нет. Наконец, кивнул, только не мне, а как будто своим мыслям.

– Ты седьмой сын, Рагхар, - протянул он задумчиво.

– А ты третий. Это какая-то дурацкая игра? Говорить очевидные вещи?

– Когда-нибудь только один из нас взойдёт на трон Аршарры, - продолжал он.

– Ты пересмотрел голофильмов, Ракх?
– зло буркнул я.
– Мой тебе совет: попробуй больше читать… Или хотя бы играй на симуляторах.

– Я серьёзно.

– Круто, я тоже, прикинь? К чему эти разговоры о троне Аршарры? Это будет нескоро. Отец - я только что от него - бодр и полон сил. Пройдёт не одна сотня лет, прежде чем правитель выберет приемника. К тому времени не все из нас могут остаться в живых.

– Именно, Рагхар, я рад, что ты понимаешь! Именно. Не все.

– Так чего ты добиваешься сейчас?

– Уже сейчас следует задуматься о том, чтобы избавиться от самых сильных соперников заранее.

Я внимательно посмотрел на него. Он шутит? Но брат не выглядел шутником. Он говорил серьёзно.

– Ну ладно, - сказал я.
– Допустим. Избавиться от соперников заранее и всё такое прочее. Так почему не начал с Таната? Или Юхана? Они самые сильные из нас.

– Танат слишком тщеславен, а Юхан просто болван. Они сами выроют себе ямы. А тебе пришлось помочь, Рагхар. Совсем немного. Ты бросишься защищать ши, ту самую, которая нанесла оскорбление чести воина Шэ-Ара. Ты уже готов лететь с горящей задницей и ловить её по всему космосу. Ты потеряешь лицо прилюдно, перед всеми, и шэ-арцы не пойдут за тобой. Не пойдут за тем, кого поставила на колени женщина.

В ту же секунду рассудок, должно быть, покинул меня и вернулся только спустя какое-то время.

Когда мы с Ракхом сидели, набычившись, друг напротив друга, на обломках дорогой мебели. В руинах, еще несколько минут назад бывшими кабинетом брата.

В провал вместо двери заглядывали обеспокоенные лица слуг.

Мы смотрели друг на друга с ненавистью и тяжело дышали.

Ракх потёр подбитый глаз и выразительно сплюнул красным.

– Ты готов убить брата за ши, - прохрипел он.

– Ты готов убивать за власть, - парировал я.

Губы брата растянулись в ухмылке, открывая окрашенные в красное зубы.

– Это другое, - заверил он.
– А твоя девка сгниёт на рудниках. После того, как ей попользуются все шахтёры. А следом и ты отправишься за ней.

Глава 20. Лилу МакУилан

Я тепло попрощалась с собеседником и перевела вызов на Ша-Миа.

Оставшиеся детали они уладят. Я отчаянно завидовала подруге. Пожалуй, даже, чёрной завистью. Ей сейчас отправлять новую партию, а мне сидеть в душном кабинете, вводя данные в информаторий, а ещё предстоит надолго увязнуть в демо-версии бухгалтерской программы, которую, согласно новому месту жительства, пришлось писать заново.

Хотя… какого чёрта?

Неужели я не заслужила глоток свежего воздуха? Решено, посмотрю на новеньких сама.

Сохранив данные и свернув окно, я направилась к выходу.

Взгляд случайно зацепился за зеркало на стене и я замешкалась, заправляя выбившиеся пряди в причёску.

Всего лишь два месяца, как мы на Леоне, а кто узнал бы в этой девчушке в клетчатой рубашке, завязанной на животе узлом, вельветовых брюках с бахромой по бокам и сапогах со шпорами донну Агентства Постыдных Услуг? Ту, которая из комнаты не выходила без чулок и туфель на острой, как стилет, шпильке?

От местного солнца у меня появились веснушки и пришлось разнообразить новый гардероб шляпами с загнутыми полями, с тесемками, завязывающимися под подбородком.

Нахлобучив шляпу, я толкнула дверь, выходя наружу.

Знойный, сухой воздух Леона ударил в лицо. Ветер донёс ржание и заливистый лай.

Мира, поселение, в котором мы обосновались, в это время суток выглядит вымершим. Весь народ в полях и на окрестных фермах. Только ветер гонит по песчаной дороги колючки, сбившиеся в шары.

Совсем не похоже на мою родину. И всё же мне здесь нравится.

Бедно, тяжело… но как-то всё здесь по-настоящему, что ли. До конца.

***

Никогда не забуду наше появление на этой самой улице месяц назад. Да уж, триумфально получилось…

Грязные, голодные, измучанные… Чудом оставшиеся в живых, умирающие от жажды, мы вошли в поселение, волоча ноги.

Помню, солнце палило так же нещадно, как и сегодня, язык распух и прилип к нёбу, а ещё жутко раздражало нытьё Тьяны по поводу погибшего на корабле барахла.