Агния Барто. Собрание сочинений в 3 томах. Том 1

МЫ С ТАМАРОЙ

ДЕВОЧКА-РЁВУШКА [1]

Что за вой? Что за рёв? Там не стадо ли коров? Нет, там не коровушка — Это Ганя-рёвушка Плачет, Заливается, Платьем утирается… Уу-уу-у!.. Вышла рёва на крыльцо, Рёва сморщила лицо: — Никуда я не пойду! Мне не нравится в саду. Уу-уу-у!..— Вот вернулась Ганя в дом, Слёзы катятся ручьём: — Ой, пойду обратно! Дома неприятно! Оо-оо-о!.. Дали Гане молока. — Эта кружка велика! В этой не могу я! Дайте мне другую! Уу-уу-у!.. Дали рёвушке в другой, Рёва топнула ногой: — В этой не желаю! Лучше дайте чаю! Аа-аа-а!..—

1

Написано вместе с Павлом Барто.

Уложили Ганю спать, Плачет рёвушка опять: — Ой, не буду спать я! Ой, наденьте платье! Уу-уу-у!.. Тут сбежался народ. Чтоб узнать: кто ревёт? Кто всё время плачет? Что всё это значит? Видят — девочка стоит, Очень странная на вид: Нос распух, что свёкла, Платье всё промокло. Оо-оо-о!.. Уу-уу-у!.. — Что ты плачешь, рёвушка, Рёвушка-коровушка? На тебе от сырости Плесень может вырасти. 1929

ДЕВОЧКА ЧУМАЗАЯ [2]

— Ах ты, девочка чумазая, где ты руки так измазала? Чёрные ладошки; на локтях — дорожки. — Я на солнышке лежала, руки кверху держала. ВОТ ОНИ И ЗАГОРЕЛИ. — Ах ты, девочка чумазая, где ты носик так измазала? Кончик носа чёрный, будто закопчённый. — Я на солнышке лежала, нос кверху держала. ВОТ ОН И ЗАГОРЕЛ. — Ах ты, девочка чумазая, ноги в полосы измазала, не девочка, а зебра, ноги — как у негра. — Я на солнышке лежала, пятки кверху держала. ВОТ ОНИ И ЗАГОРЕЛИ.

2

Написано вместе с Павлом Барто.

— Ой ли, так ли? Так ли дело было? Отмоем всё до капли. Ну-ка, дайте мыло. МЫ ЕЁ ОТОТРЁМ. Громко девочка кричала, как увидела мочалу, цапалась, как кошка: — Не трогайте ладошки! Они не будут белые: они же загорелые. А ЛАДОШКИ-ТО ОТМЫЛИСЬ. Оттирали губкой нос — разобиделась до слёз: — Ой, мой бедный носик! Он мыла не выносит! Он не будет белый: он же загорелый. А НОС ТОЖЕ ОТМЫЛСЯ. Отмывали полосы — кричала громким голосом: — Ой, боюсь щекотки! Уберите щётки! Не будут пятки белые, они же загорелые. А ПЯТКИ ТОЖЕ ОТМЫЛИСЬ. — Вот теперь ты белая, Ничуть не загорелая. ЭТО БЫЛА ГРЯЗЬ. 1928

КАТЯ

Мы целое утро Возились с ростками, Мы их посадили Своими руками. Мы с бабушкой вместе Сажали рассаду, А Катя ходила С подругой по саду. Потом нам пришлось Воевать с сорняками, Мы их вырывали Своими руками. Таскали мы с бабушкой Полные лейки, А Катя сидела В саду на скамейке. — Ты что на скамейке Сидишь, как чужая?— А Катя сказала: — Я жду урожая. 1944

ЛЮБОЧКА

Синенькая юбочка, Ленточка в косе. Кто не знает Любочку? Любу знают все. Девочки на празднике Соберутся в круг. Как танцует Любочка! Лучше всех подруг. Кружится и юбочка И ленточка в косе. Все глядят на Любочку, Радуются все. Но если к этой Любочке Вы придёте в дом, Там вы эту девочку Узнаете с трудом. Она кричит ещё с порога, Объявляет на ходу: — У меня уроков много, Я за хлебом не пойду! Едет Любочка в трамвае — Она билета не берёт. Всех локтями раздвигая, Пробирается вперёд. Говорит она, толкаясь: — Фу! Какая теснота!— Говорит она старушке: — Это детские места. — Ну садись! — вздыхает та.

Синенькая юбочка, Ленточка в косе. Вот какая Любочка Во всей своей красе. Случается, что девочки Бывают очень грубыми, Хотя необязательно Они зовутся Любами. 1945

СОНЕЧКА

Тронь её нечаянно — Сразу: — Караул! Ольга Николаевна, Он меня толкнул! Ой, я укололась! — Слышен Сонин голос.— Мне попало что-то в глаз, Я пожалуюсь на вас! Дома снова жалобы: — Голова болит… Я бы полежала бы — Мама не велит. Сговорились мальчики: — Мы откроем счёт: Сосчитаем жалобы — Сколько будет в год? Испугалась Сонечка И сидит тихонечко. 1955

МИЛОЧКА-КОПИЛОЧКА

Утром запонка пропала, и от папы всем попало. А когда пропал и галстук, папа даже испугался. А когда пропала бритва, началась в квартире битва. Папа лазил под диваны, двигал кресла и кровать, шарил палками под ванной, стал со шкапом воевать.

Но ни запонки, ни бритвы бедный папа не нашёл, и сердитый и небритый он без галстука ушёл. Все полезли под диваны, двигать начали кровать, шарить палками под ванной, чемоданы открывать. Три часа без передышки, перетряхивали книжки. Проползали по паркету и шептали: — Нету, нету… Почему в углу котята подозрительно пищат? Может, скушали котята папин галстук натощак?

Может, он попал в корыто? Вся квартира перерыта, нету галстука нигде — ни на суше, ни в воде. — Мила, Милочка, Людмила!— Мама Милочку будила. Мила спрыгнула с кровати, на ходу надела платье и помчалась на подмогу в башмаках на босу ногу. Залезала под диваны, рылась в печке и под ванной; даже нос у Милы в саже — до того старалась даже! Открывала чемоданы… Только вдруг раздался стук, и у Милы из кармана что-то выкатилось вдруг. Покатились из прорехи и катушки и орехи, камни, запонки и пробки, бритва папина в коробке.

Не под ванной, не в диване,— всё у Милочки в кармане. — Вот так наша Милочка, Милочка — копилочка! Что ж ты лезла под диваны, рылась в печке и под ванной? И призналась Милочка, Милочка — копилочка: — Потому что интересно лазить в печку и под кресло. 1935