Аид

Я в ужасе смотрела, как Изначальные повскакивали с мест — словно стая стервятников слеталась на добычу. Семеро приглушенно совещались, Диего с Нэшем завистливо поглядывали на них, а Азия выглядела довольной, как кошка над крынкой со сливками. Люцифер терпеливо ждал. Джейк расхаживал взад-вперед, как будто хотел что-то сказать, но не мог подобрать достойного аргумента. Наконец из круга вышла Сораф.

— Мы решили, — самодовольно улыбнулась она.

— И сошлись во мнениях? — В голосе Люцифера мне послышалось разочарование. — И обошлись без жарких споров?

— Обошлись, Отец.

— Так объявляйте же ваше решение.

Сораф обернулась ко мне, остальные встали с ней рядом. Их глаза блестели, подобно клинкам, губы растягивала улыбка наслаждения.

— Сожжем ее, — промурлыкала Сораф.

Люцифер одобрительно захлопал в ладоши.

За спиной страдальчески простонал Джейк.

Глава 22 БДЕНИЕ

Я беспомощно смотрела, как растекаются за двери демоны. Теперь, определив мою судьбу, они перестали меня замечать. Только Азия задержалась, чтобы послать мне издевательский воздушный поцелуй.

— Аракиель, на рассвете передашь своего ангела нам, — небрежно бросил через плечо Люцифер. — Оставшееся время — тебе на прощание. И не говори, что я не великодушен.

Джейк бормотал что-то утешительное, но я его почти не слышала.

— У тебя шок, — сказал он, подводя меня к креслу, которое только что занимал Люцифер. — Посиди здесь. Я догоню Отца, попробую отговорить его от этого сумасшествия.

Я понимала, что он напрасно тратит время. Решение принято и, что бы ни делал Джейк, останется неизменным. И я не желала тратить время на мольбы или уговоры. В голове вертелась одна-единственная мысль. Если Люцифер прав, (а сомневаться в его словах нет причин), у меня осталось всего несколько часов жизни, и я не хочу провести их с демоном, который из прихоти затащил меня сюда, втянул в беду. Мне надо в последний раз побывать в Венус-Коув, попрощаться с Ксавье и с родными. Я знала, что если еще раз увижу Ксавье, то легче перенесу то, что ждет меня утром. Однако не только ради себя я хотела вернуться. Надо было дать знать Ксавье, что со мной все в порядке, чтобы он мог жить дальше. Ни в коем случае не скажу ему, что меня ждет, — не хочу причинять такой боли. Пусть он смирится с тем, что я не вернусь домой, и прекратит поиски. По жизни в Царствии я помнила, что люди никогда не исцеляются от утраты любимых, однако жизнь идет вперед и предлагает новые радости в возмещение потерь.

Надолго ли ушел Джейк, я не знала, но прикинула, что переговоры с Люцифером должны занять немало времени. Хотя до сих пор я переносилась только из своего номера, перенос дался легко, потому что в этот раз я и не думала таиться.

Ксавье я застала у него в комнате. Он сидел на краю кровати, рассеянный и немного встрепанный от недосыпа. Рядом валялась полуоткрытая спортивная сумка, но смотрел он на перышко, лежащее на столике у кровати. Это перышко он нашел на сиденье своего «Шевроле» после нашего первого свидания. Вот он взял его, погладил кончиками пальцев и вдохнул исходящий от пушинок запах дождя. А потом спрятал в складки выглаженной рубашки в спортивной сумке, подумал и вернул на прежнее место — на кожаный переплет Библии, лежавшей у изголовья.

Я встала перед ним на колени и заметила, что он вздрогнул, словно от сквозняка. По коже на руках пошли мурашки.

— Ксавье? — Я знала, что друг меня не слышит, но рассеянность на его лице сменилась сосредоточенностью. Чувствует мое присутствие? А не почувствовал ли он заодно, как плохи дела?

Ксавье подался вперед, будто уловил еле слышный звук. Мне пришло в голову установить с ним контакт, как тогда на пляже, но почему-то сегодня это представлялось неправильным.

— Привет, малыш, — осторожно начала я. — Вот, пришла попрощаться. Случилось кое-что такое, что я уверена: я больше не смогу к тебе приходить. Хочу напоследок сказать, чтобы ты обо мне не тревожился. Ты выглядишь таким усталым… Не надо ехать в Теннесси — это уже бесполезно. Попробуй вовсе забыть, что знал меня. Я желаю тебе замечательной жизни. Думай о том, что впереди, а прошлое отпусти. Я не отдала бы ни единой секунды того времени, что мы были вместе…

— Бет, — вдруг прервал мои мысли голос Ксавье. — Я знаю, что ты здесь. Я тебя чувствую. Что ты пытаешься мне сказать? — Он выждал минуту и добавил: — Может, подашь знак, как в прошлый раз?

Он смотрел с такой надеждой, что в голове у меня зародилась идея. Был способ и без слов сказать Ксавье все, что я хотела.

В комнате стоял полумрак. Я собрала всю энергию и откинула шторы. Ксавье замигал от хлынувшего в комнату света.

— Здорово, Бет! — сказал он.

Я подплыла к окну и дохнула на него, оставив на стекле туманное пятнышко. Потом, вытянув призрачный палец, нарисовала сердечко и вписала в него: К+Б.

Ксавье улыбнулся.

— Я тоже тебя люблю, — сказал он, — и буду любить вечно.

У меня ручьем хлынули слезы. Если бы знать, что я увижу его в будущей жизни, я бы, может, и сумела это вынести. Но мне не вернуться на Небеса. Я не знала, куда попаду, меня ожидала вечная пустота.

— Живи дальше, — выговорила я между рыданиями. Все во мне корчилось от боли. — Если можно вернуться из смерти, обещаю, я найду путь — чтобы взглянуть на тебя и увидеть, как прекрасно ты живешь.

— Вот ты где! — Я подскочила, услышав эти слова, но это просто в комнату ворвалась Молли. — Габриель с Айви ждут снаружи. Они готовы ехать. Что ты застрял?

Ксавье поспешно прикрыл шторой мой рисунок.

— Иду. Еще одну минуту.

Молли и не подумала выйти.

— Пока не выехали, можно с тобой поговорить? Мне нужен совет.

Ксавье обернулся к окну, у которого я стояла, и взглядом попросил меня задержаться.

— Я сейчас вроде как занят, Молли. Нельзя ли потом?

— Чем занят: пялишься в пустоту? У меня вся жизнь идет под откос, а, кроме тебя, поговорить не с кем.

— Я думал, мы в ссоре.

— Построим мост, — огрызнулась Молли. — Мне нужен совет, а никто другой просто не поймет.

— Насчет Габриеля, да?

Я заметила на щеках Молли следы слез. Она тоже плакала. Уголки губ у нее задрожали, а плечи вздрогнули от одного имени моего брата.

«Поговори с ней, Ксавье, — подумала я. — Ты нужен Молли, она твой друг. Тебе понадобятся друзья».

Не знаю, принял ли Ксавье мое безмолвное послание или слезы Молли задели струну в его сердце… Он сел и похлопал по кровати рядом с собой.

— Ладно, давай, выкладывай, только быстро, времени мало.

— Я не знаю, что делать. Понимаю, что Габриель не для меня, но и забыть о нем не могу.

— Что тебе мешает?

— Мы были бы потрясающей парой, я не понимаю, почему он этого не видит.

— Так у тебя все по-прежнему? — удивился Ксавье. — Хоть ты теперь и знаешь, что он не человек?

— Я всегда видела, что он не такой, как все, — вздохнула Молли. — А теперь поняла, в чем дело. Он не похож ни на одного парня, с кем я встречалась раньше, он не просто парень… он, чтоб его, архангел!

— Молли, за тобой столько парней увивается, что впору палкой отгонять!

— Верно, только они не такие, как он. Никто другой мне не нужен, а он меня не хочет. Порой мне покажется, что он что-то чувствует… и тут же снова как отрезало.

— И тебе надо научиться тому же. Понимаю, это трудно, но надо думать о себе. На нем свет клином не сошелся. Да, Габриель не хочет быть частью твоей жизни, однако жизнь не кончается.